Пока на Каглахам, уходили другие, всё казалось обыденным, простым, рутинным. «Это ведь ритуал, благодаря ему нас не трогают, не атакуют, значит так надо!» Успокаивал я себя, зная на что обречены мои соплеменники. Шло время, поведение и повадки Эрла становились все более омерзительными, грубыми, и, мне даже стало казаться, что на месте старосты, в разы лучше смотрелся бы именно я. Я ведь и на рудниках бывал, и бою обучен, и хищника бил, со мной то у нас больше шансов чем с ним… со мной то мы точно не пропадём… Так я думал до тех пор, пока жребий Каглахама не пал мою спутницу.

На том Каглахаме я опозорил себя, выступил против правил которое сам всё время и поддерживал. Кролли Эрла ополчились против меня, возненавидели за слова мои грубые, позорившие память их ушедших в забвение сородичей. Но мне было мало и я решил попробовать сбежать. Забрав свою женщину, детей я покинул стоянку и… не смог, не смог уйти. В ту ночь, хищники знали кого выберет жребий, Эрл знал что я не соглашусь и попробую что либо предпринять.

Меня с шестью детишками, подвязанными к спине и на руках, окружило девять волков, жену ещё пятеро. Они увели её в сторонку, и прямо при мне перерезали глотку. Будь я один, с радостью погиб бы, защищая её! Но, дети… Я ужасный отец Матвеем, но не на столько, чтобы в одночасье отдать на растерзание всё что так любил. Я предлагал им свою жизнь, предлагал себя вместо любимой, но правила Каглахама жестоки и не оспоримы.

Глядя как за ногу волокут труп моей прекрасной Тото, я понял, что те оковы, которые я носил много лет назад, оказались горазда легче тех, в которые меня заковал Эрл. Дети мои, моя семья стали заложниками. Долгие годы я растил в себе желание отомстить, хотел взрастить воинов и вместе с ними свергнуть ублюдка. Но, шли годы, почти не помнившие произошедшего малыши, сами обзавелись семьями, полюбили это место, и его правила, смирились с ними так же, как и я когда-то.

Эрл дал мне выбор. Забыть старые обиды став главой одной из трёх семей, с правом жить в мире и гармонии, не зная горя Каглахама. Или по одному, вместе с детьми и внуками сгинуть во мраке охоты. Я не смог рискнуть счастьем своих детей, их безопасностью и правом жить так как не мог себе позволить я. Дети получили статус и защиту одной из главных семей, я же, не в силах каждый день видеть счастливое лицу ублюдка Эрла, покинул стоянку.

— Ужасная история друг. Так ты не охотник на хищников? — Спросил я, и здоровяк ответил:

— Охотник. Я убиваю изгоев, отщепенцев, тех кого даже хищники не смогли принять. В основном они все преступники, но, иногда встречаются и нормальные. Хотя, мне было плевать, кто там и что там, я просто помогал лисам убивать тех кто забредал в наши земли.

— И что изменилось? Зачем ты мне всё это рассказал, Кобаго? — По спине пробежали мурашки, варианта дальнейшего развития событий было два. Либо он убьёт меня, дабы защитить будущее своих детей, либо…

— Ты ведь хочешь занять пост старосты? Для этого придётся убить Эрла. — Проговорил здоровяк и я всё понял. Требовалось слегка попридержать ответ на это вопрос. Точно так же, как и окончательное решение по поводу «ликвидации» старосты. Ведь в моём изначальном плане ни о каком мятеже, и тем более убийстве, и речи не шло. Я ведь обычный шаман, фермер мать вашу, я всего хочу добиться тихо и мирно, на кой ляд мне вся эта сраная «даркота»⁈

— Для начала, нужно закончить стену, обеспечить поселение караульными, смелыми воинами кролли что будут днём и ночью следить за округой. Ты же знаешь, со смелость у нас проблема, с верными кролли так же. Убийство Эрла равносильно объявлению войны всем хищникам перед которыми он пресмыкается. Пойми Кобаго, нам нужна надёжная защита, нужен запас еды, нужны арбалеты и стрелы к ним. Сначала мы должны подготовиться…

— Не получится, Матвеем. — Перебил меня Кобаго, — Эрл и его союзники в племенах хищников не позволят тебя жить так как ты хочешь. Уверен, уже сейчас староста думает о тебе как о враге, готовится и замышляет что-то. Дети говорили об том, что ночью кто-то покидал ваш дом. Так же, куда-то исчез его родной брат. Так часто бывало перед наступлением Каглахама, но до того ещё как минимум одна полная луна. Я чувствую приближение дня, когда тебе придётся решиться. И когда он наступит, шаман Матвеем, хочу чтобы ты знал, я и мои дети на твоей стороне!

— Чего ты хочешь Кобаго? — Чувство недосказанности напрягало. Свою верность и помощь не предлагают за просто так. Пусть лучше сразу объявит свои условия, иначе позже мы оба можем попасть в очень нехорошую ситуацию, в которой внезапно станем друг для друга врагами.

— В обмен на мою верность, на преданность — «сука, так и знал» — и готовность положить свою жизнь, я прошу лишь одного. Права убить Эрла Кролли. — Холодно заключил охотник.

— Хорошо. — Ответил я, но Кобаго не успокоился.

— Поклянись мне, человече, клянись всем что имеешь, клянись здоровьем своих нерождённых будущих детей. Клянись, что не станешь на пути моей мести! Клянись, ибо если солжешь, я убью и тебя и его, а смерти твоей я хочу меньше всего…

— Клянусь. — Протянув тому руку, честно и решительно, ответил я.

Некоторое время спустя.

Шёл пятый день с момента отбытия на торговую миссию Хохо и её спутников. По уши погрязнув в работе и стройке, каждый в поте лица занимался вверенным ему делом. Одни продолжали тягать лес, другие копать, а третьи наблюдать и исподтишка строить свои козни.

Брат Эрла вернулся три дня назад, со слов заставших его в ночи младших детей Кобаго, лицо его было разбито, а сам он прихрамывал. Скорее всего переговоры с хищниками по поводу Каглахама прошли не совсем успешно. Закрывшись в одной из комнат, тот не выходил на свет мирской, опасаясь что чужие умы, видя лицо его, могут заподозрить неладное и начать задавать ненужные вопросы.

Опасные мысли закрадывались в мою голову, вынуждая работать более усердно, от рассвета и до заката. Пока светло: в поле, с погребом, частоколом и домами. Ночью — с арбалетами и болтами. Получив предупреждение от Кобаго, я перестал ночевать в своей комнате, отложил благоустройство и перебрался по ближе к охотнику и его детям. А между тем большая, ослабевшая семья, отдыхавшая в соседней комнате моего дома, наконец-то смогла встать на ноги. Радости Боба не было предела, хвостиком он крутился вокруг бедной женщины, восхваляя её, небеса и того, благодаря кому она встала на ноги (то есть меня). Много лестного он мне наговорил, хотя, по большей степени, именно благодаря его труду, бесконечным поискам еды и целебных трав, женщина вновь «расцвела».

Хотя и лично у меня вне интриг и грандиозных строек, были кое-какие успехи. Самые главные — на огороде. Местами, на обработанных мною грядках, из земли стали пробиваться первый ростки ботвы. Лучше всего себя проявила любимая картоха, её стебли поднимались и росли прям не по дням, а по часам! Хуже дела обстояли с перемешанными зернами и семечками. Разного рода побеги, вырываясь из земли, заглушали более слабые, от того эффективность роста в разы падала. Детишки недовольно глядели на мой огород, бормоча что-то о колдовстве и обидчиво косясь на меня. Наверняка, не корми я их, кто-то уже бы сдался, перестав рыть всё новые и новые грядки под посевы. Только я ведь не тиран и за работничками своими добросовестно ухаживаю, кормлю и приглядываю. Всё шло нормально, я бы даже сказал так как должно, почти…