«А мне-то откуда знать? Если это кому известно, то одному лишь создателю, – буркнула она. – Вот у него бы и спросила, но ведь не спросишь, боишься, что тебя рассекретят».

«Но всё-таки... Хоть что-то ты знаешь? Вот когда тебя вселили в это тело, я ведь уже там была?» – решила уточнить я, покончив с куском румяного сладкого пирога.

«Ну да, – неохотно ответила мне Дюдюка. – Уже была. Я сразу что-то неладное почуяла».

«Но промолчала».

«Думаешь, надо было рассказать создателю?»

Я вдруг задумалась о том, а зачем кукольнику вообще понадобилось оживлять конкретно эту куклу не, как обычно, нечистью, а человеческой душой. Или я оказалась в теле Элинайи совершенно случайно? Нет, едва ли, ведь, судя по всему, вселение душ проходит с помощью магии создателя. То есть он проводит с этой целью какой-то ритуал. И что-то в этом ритуале пошло не так, поэтому сейчас я здесь...

Нахмурившись, я попыталась напрячь память и вспомнить, что именно услышала первым, когда очнулась. Ещё до того, как обнаружила, что стала живой игрушкой и попала в другой мир. Я услышала голос кукольника, и он говорил... говорил...

Кажется, он обозвал меня глупой болванкой! То есть не меня, конечно, а созданную им куклу. И ещё сказал что-то про очередную неудачу.

А уже потом заявил о своём решении вселить в своё творение мелкую нечисть и продать!

Выходит, изначальной целью этого человека было создание особенной куклы? Такой, в которой сможет находиться человеческая душа? Однако он почему-то упустил факт моего появления, и в итоге мы с Дюдюкой стали сосуществовать в одном теле.

Кажется, всё вполне логично. Но я не понимала мотивов кукольника. Хорошим человеком он мне с первого взгляда не показался, а своей интуиции я привыкла доверять. Да и мерзковатое это занятие – создавать и продавать живые игрушки. А уж запирать в них души живых людей и вовсе отвратительно.

Живых? Нет, вовсе даже не живых! Мёртвых.

Осознав это, я почувствовала пробежавшие по коже мурашки. Да, из разговора с бабушкой я поняла, что моё настоящее тело погибло, разбившись в той автомобильной аварии, но вот душа каким-то образом преодолела границы миров и оказалась здесь. Но следует ли из этого, что кукольник ловил именно заблудшие души попаданцев вроде меня? Или он желал переселить в куклу какую-то конкретную душу? Однако у него не вышло, потому я и услышала те слова про неудачу...

И если неудача очередная, то, выходит, что эксперимент уже не первый.

«Не нравится мне ход твоих мыслей, – заметила нечисть. – Ты плохо думаешь о создателе. Это неправильно».

«Послушай, а тебе обязательно быть такой преданной создателю куклы и защищать его интересы? – спросила я, отодвинув поднос с остатками еды – у меня окончательно пропал аппетит. – Понимаю, ты ему благодарна за то, что вытащил тебя оттуда, где ты находилась раньше, но всё же... И разве сейчас у тебя не должен быть на первом месте Гай Лэндон как тот, кому ты принадлежишь?»

«Это у тебя он на первом месте! – фыркнула она. – Настолько, что все мозги растеряла! Сказала бы хоть спасибо, что я до сих пор тебя создателю не выдала!»

«Ты что, и сейчас продолжаешь с ним общаться? И о чём же? Что ты ему рассказываешь и зачем?..»

Дюдюка замолчала. Резко, как будто радио в моей голове вдруг выключили. А я продолжала сидеть, уперев взгляд в одну точку и думая о том, что вся эта история очень дурно пахнет.

И что, пожалуй, главе магистрата пора узнать правду не только обо мне.

Гай Лэндон

Раус Крокс, как звали подозреваемого из трактира, привёл Гая туда, где они расстались с Аринсой Талберт. Это оказался очередной тёмный переулок, куда даже окна домов не выходили. Проклятье! Очевидно, похититель выбирал похожие места для своих чёрных дел. И явно выслеживал девушек заранее.

- Ты точно больше никого здесь не видел? – задал вопрос Лэндон.

- Да никого тут и не было! – буркнул Раус. – А теперь, если вы мне не верите, пойдёмте ко мне домой! И все, от слуг до соседей, подтвердят, что я вернулся один и провёл ночь под своей крышей, а не где-то ещё!

- Что ж, идём, - кивнул глава магистрата. – Но сначала я кое-что тут проверю. Отойди-ка в сторону и не мешайся.

Сосредоточившись, он наконец-то сумел почувствовать их. Следы остаточной магии! Очевидно, той самой, которую использовал похититель Аринсы, чтобы оставаться незаметным и сделать всё быстро, не привлекая излишнего внимания. Видимо, по переулку со вчерашнего вечера больше никто не ходил, и эти следы ещё не успели развеяться. Вот и зацепка!

Гай развёл руки в стороны, впитывая в себя эти остатки и создавая их слепок. От чужой магии пахло коварством, злым умыслом и... отчаянием. Таким жгучим и горьким, что этот привкус, казалось, ощущался даже на языке.

Любопытно...

До какого отчаяния и по какой причине может быть доведён человек, похищающий девушек? Он маг и сильный. Что подтолкнуло его начать свои преступные деяния?

Вспомнив число и месяц, когда пропала первая жертва, Лэндон не сумел сопоставить эту дату ни с чем другим. Но, судя по всему, для похитителя она что-то значила. Что-то произошло и скорее всего не в этот день, а накануне, может быть, даже за неделю или больше. Что-то, с чего всё и началось. Отчаяние... Где же он совсем недавно его наблюдал? На чьём лице отметил это выражение?

- Так мы идём или нет? – вторгаясь в ход его мыслей, капризно подал голос Крокс. – Не нравится мне тут. Неуютно.

- Ах, тебе неуютно?! – развернулся к нему глава магистрата. – А представь, каково сейчас Аринсе! Тебе на неё совсем наплевать, да?

- Ну почему же наплевать... – замялся тот. – Просто... я ведь ничего плохого ей не сделал! А она по морде!

- Правильно сделала, - процедил Гай. – Я бы тебе тоже с удовольствием по морде вмазал. Ладно, пошли.

Пусть он и не считал Рауса виноватым, проверить его алиби всё же следовало. Хотя бы для протокола. Вот и пришлось идти к нему домой и выслушивать показания взволнованных родственников, слуг и соседей, которые и вправду подтвердили, что Крокс вернулся домой вечером, в одиночестве и с красной щекой, а также – что до вечера следующего дня этот бездельник никуда не выходил.

Слепок чужой магии Лэндон бережно запечатал и сохранил. В магистрате, куда он отправился прямо из дома Рауса, результаты проделанного им за день расследования высоко оценили, но сам Гай был собой недоволен. Казалось, он упустил что-то важное, проглядел какую-то зацепку, и это его тревожило и не отпускало.

- Сегодня ночуем здесь, - оповестил он сотрудников. – Дело крайне важное. Пока следы магии похитителя ещё свежие, надо разложить её на составляющие, может, что и выясним.

- А где гарантия, что эта магия именно преступника? – сцедив зевок в кулак, осведомился заместитель главы магистрата. – Может, другой какой маг там мимо проходил. А мы драгоценное время тратить будем, ночь не спать...

- В нашем деле, друг мой, нет никаких гарантий, - ответил ему Лэндон. – Но проверить нужно всё, и это не обсуждается. Так что за работу!

Он вспомнил об Элинайе, с которой утром даже словом не перемолвился, и вздохнул. От мысли, что она ждёт его дома и наверняка беспокоится, что-то сдавило в груди. Так непривычно... и в то же время приятно. Да, с её необычностью тоже нужно будет разобраться. Но самое главное Гай знал твёрдо – Элинайя дорога ему и важна для него не как живая игрушка, которую можно заменить, а как та, с кем он бы хотел провести всю свою жизнь.

Аринса Талберт

Господин Гримс пришёл снова, немного позже. Принёс ещё еды, а также какое-то тряпьё. Теперь оно служило ей постелью, на которой Аринса растянулась, радуясь уже хотя бы тому, что её больше не связывали по рукам и ногам.

Она не знала, сколько прошло времени. Наверняка уже много. Окон в подвале не было, а свечи её похититель приносил лишь на короткое время. Вскоре глаза девушки начали приспосабливаться к темноте. Делать в подвале было нечего, поэтому Аринса вспоминала и размышляла.