Постараюсь не разочаровать.

— Добрый вечер, Ингрид Игоревна, — улыбнулся я как можно доброжелательней.

Теперь легкий ступор словила уже тетка. Она ж с сынком своим недоделанным, меня всю жизнь шпыняла. Отчего я ее, если честно, не слегка побаивался. Обычно и взгляд в ее присутствии поднять не смел. А теперь вот что-то перестал. «Служаночка» рыжеволосая за ее спиной и то во сто крат опаснее будет. Да и делала со мной куда более страшные вещи, чем могла представить эта женщина.

— Арнольд! — легко кивнул я, постаравшись сдержать усмешку.

А то вдруг обидится еще? Привыкли среди своил тевтонов жить, что с них возьмешь кроме анализов? Одно интересно, отчего меня не предупредили, что к нам в гости намереваются заявиться предстовители немецкой ветви рода Алексеевых.

— Д-демид? — не сразу нашелся молодой человек, выражением лица копировавший то ли свою матушку, то ли Гая Юлия Цезаря, как его изображали на монетах.

В обоих случаях получалось, на мой взгляд, плохо.

— Он самый! — еще шире улыбнулся я… достаточно многообещающе.

Этот ублюдок раньше постоянно цеплялся ко мне, когда никто не видел. Мог и поколотить. Теперь же я точно знал, что при первой де попытке просто оборву ублюдку руки и в задницу засуну. Без всяких скидок. Кажется, каким-то десятым чутьем трусливой дворняги, он мой «посыл» прекрасно понял.

— Рад видеть, — попытался взять под контроль свое лицо Арнольд.

Я с трудом удержался от того, чтобы не пожать плечами. Мол, кому какое дело! Но ограничился лишь холодным кивком.

— А ты не хочешь поприветствовать моего сына? — вперила в меня свои пустые глазенки тетка (она «многоюродная», но кто ж считает-то…).

В ответ ей полетела безмятежная улыбка. Во время ее последнего визита три года назад ее дорогой «Арнольдушко» толкнул меня так, что я сильно разбил лицо. Когда мои обеспокоенные родители начали выяснять, что именно происходит, я смолчал. А вот эта дрянь чопорная верещала на всю Ивановскую, что я попытался избить ее сына и оттого сам упал и зашибся. Этот ублюдок только стоял рядом и кивал, поддакивая своей безумной мамаше, считавшей своего сыночку самым лучшим ребенком на свете.

Ингрид Игоревна едва не поперхнулась и… смолчала.

— Позвольте пригласить вас к столу, — тут же подсуетилась мама.

Малинкина тут же проводила гостей к столу (будто бы сами не дошли!). Насмешка в глазах ее пряталась так далеко, что была практически незаметна. Она вообще считала возможность повеселиться над нравами аристократов своей законной «надбавкой» за выпавшую ей ныне роль!

Ужин проходил в теплой и дружественной атмосфере вооруженного нейтралитета. Николай Васильевич был еще на работе, а Елена Федоровна слишком не любила родственницу своего мужа, чтобы мешать мне развлекаться за ее счет. Впрочем, она первая начала.

— Демид Николаевич, — надменно-холодно произнесла она. — Вам не кажется, что садиться с оружием за стол — есть прямое неуважение к гостям.

Арнольд, сука этакая, закивал согласно. Да, произошедшая со мной метомарфоза слегка выбила его из колем. Но от планов поразвлечь себя за мой счет он отказываться не собирался. Правда, пока он предпочитал «прятаться» за спину матери. Тем более, повторюсь, раньше ей легко удавалось размазать меня одними словами.

Однако в этот раз что-то пошло не так.

— Гораздо большим неуважением мне всегда казалось подвергать сомнению порядки хозяев дома, оказавших вам гостеприимство, — ровно ответил я, действительно не пожелав снять «сбрую» с «Глоком». — Как считаете, Ингрид Игоревна?

И контрольный холодный взгляд вдогонку. Он и разошедшуюся Карееву иногда способен успокоить, что уж говорить про тетку, которая совершенно не привыкла, что ей кто-то смеет слова сказать поперек.

Она ожидаемо смолчала. Лишь губы пожала надменно. Секунд на тридцать тишины ее хватило.

— Елена! — наконец выдала она, от возмущение даже забыв упомянуть отчество моей матушки

Она что, надеялась, что мама сможет меня призвать к порядку⁈ Вообще-то, наверное, сможет… ей достаточно только попросить, и я прекращу балаган. Вот только родственница достала далеко не только меня одного.

— Да, Ингрид Игоревна? — подняла бровь та, словно ничего и не происходит.

Все, отмашка есть. Развлекаться можно сколько душе угодно. Разве что приличия внешние стоит соблюсти. Ну так и мы не варвары. Понятие имеем-с.

— Урезонь своего сына, — потребовала эта карга на прямую.

«О, а это уже прямое оскорбление!» — удивился я хамству гостьи. Стало быть и ответочку можно дать.

Глаза тетки метали молнии, крылья носа гневно вздувались, а глаза явно пытались налиться кровью. Но я без проблем «держал» его, не отводя взгляда. На Алсу, стоит не выполнить норматив, смотреть гораздо страшнее. Или на Малинкину, когда у нее хорошее настроение. В такие дни с полигона мы с девочками буквально приползали, поддерживая друг друга. Со стороны, наверное, казались троицей пьянчуг, с трудом разыскавших дорогу до дома… Правда, никто не смеялся. В «Артеке» вообще с пониманием к таким моментам относились. Сами почти все через это прошли.

Хотя был один момент, когда кто-то из «командировочных» отшутился по поводу нашей «противоторпедной» походки. Уж на что устали девочки, а сил надрать три наглых, но не ожидавших быстрой и жесткой атаки, задницы у них вполне себе хватило!

Мама, и бровью не повела. Спокойно отпила из чашки, которую держала в руках, и лишь после того, как медленно и неторопливо поставила чашку на скатерть, произнесла словно бы и не в адрес назойливой гости, а так, в воздух:

— Я бы себе не позволило так обращаться к главе дома…

Мамаша с сынком аж поперхнулись от такого заявления. Я незаметно подмигнул маме. Все-таки, чудесная у меня семья!

— Глава дома — Николай, — заявила веско «вобла», поморгав своими пустыми рыбьими глазами. — Вот он устроит!..

Хлоп.

Я негромко но веско прихлопнул ладонью по столу. Всегда мечтал это сделать… вот с самого детства. Как же меня оказывается бесили эти р-р-р-родственнички! Однако пока у меня не появилась возможности заткнуть их к чертям… Да что тут говорить!

— Ингрид Игоревна, ведите себя прилично, — ровно произнес я, в душе наслаждаясь каждым звуком, что слетал с моих губ. — Николай Васильевич ныне в делах и заботах. Дом Алексеевых представляю я. Прошу принять это и отнестись ко мне с должным уважением.

Этого им хватило, чтобы заткнуться минут на пять. Просто зависнуть.

— Тяжелый день? — поинтересовалась сестренка, окидывая меня с ног до головы.

— Да, Светик, — столь же негромко выдохнул я. — Весь день по городу катался. Перекидал за сегодня, наверное, несколько тонн «железа»…

В подробности я сестренку, конечно, не просвещал. Но, как ни удивительно, с момента когда она стала тренироваться у Малинкиной понимать мы стали друг друга намного лучше. Прада, я тут немного охренел с месяц назад от заявлении Юлии, что она рекомендовала сестренку к зачислению в «Артек». Но, по счастью, Светка не обладала нужным набором психологических и моральных характеристик. Ее счастье, если честно!

— Как простолюдин! — выдохнула Ингрид с презрением.

Как оказалось, ступор вовсе не мешал гостям прислушиваться нашему разговору.

— Грузчиком подрабатываешь⁈ — тут же подключился ее сынок.

Светлана закатила глазки. Мол, что с убогих возьмешь, кроме анализов? Получилось сколь артистично, столь и демонстративно. С трудом удержался, чтобы откровенно не похлопать в ладоши.

А очередные умные реплики мы просто проигнорировали, чем разозлили их авторов еще больше.

— То-то тебя всякая шваль избивает! — выдал Арнольд, с вызовом глянув на меня.

Зря. У меня тоже есть триггеры. Спецы по военной психологии, в том числе и Громова-старшая, неплохо поработали над тем, чтобы они имели как можно меньше власти надо мной. И довольно успешно. Однако сейчас я просто не имел желания контролировать первобытные позывы.

— Оооо! — протянул я многозначительно.