— Приятно познакомиться, мадам. Вы прекрасны!

— Кэтрин, пожалуйста, сделай нам кофе…

— Спасибо, Патрик, но нет… Мне пора. Мадам, проводите меня, пожалуйста.

— Жаль, дорогой. Приходи, мы всегда тебе рады.

Мужчины жмут друг другу руки, и я веду Моро на выход. Мне уже становится скучно, когда Виктор Луи оправдывает мои ожидания и рывком прижимает меня к стене всем телом.

— Какого чёрта тебя зовут «Кэтрин»? — его губы слишком близко, его запах туманит голову.

Упираюсь руками в сильные плечи.

— Ты попутал прихожую моего дома с будуаром мадам Марго?

— Я задал вопрос, Агата! — Моро утыкается носом в мою шею.

— Милая, я тебя жду! — голос Патрика заставляет Моро отступить.

— Ещё увидимся. — Моро кладёт ладонь на мою щёку и проводить большим пальцем по губам, прищуривает глаза, кивает своим мыслям.

— О ревуар, месье! — указываю головой ему на дверь.

Моро ещё раз кивает и уходит. Я поправляю причёску, одёргиваю блузу… Меня ждёт муж.

****

Я всегда одеваюсь красиво и элегантно. Но в универ предпочитаю удобную одежду. Вот и сегодня на мне узкие джинсы и свободная блуза, а на ногах самые обычные сникерсы.

Последняя пара закончилась и, в коей-то веке, я согласилась на предложение одногруппников поесть пиццы и «обсудить очень важные вопросы» в одной из кафешек на кампусе. Как будущий психолог, я уже понимаю, как важна коммуникация в узком сообществе людей, объединённых одними задачами. Нудно, но правильно.

Перебрасываясь шутками, мы толпой покидаем корпус. Я бросаю взгляд на стоянку и замираю. Рядом с моей машиной стоит ЕГО Пежо. А он стоит, расслабленно оперевшись задом на капот. Руки сложены на груди.

— Эй, мадам, чего замерла? Пошли!

Один из моих одногруппников легко подтолкнул меня в спину. Это грёбаное «мадам» намертво ко мне приклеилось. Потому что, только я «мадам» во всей группе. Да, наверное, и на целом потоке.

Моро отлипает от капота, расплетает руки, проходится по мне взглядом и скептично кривит губы. Я мстительно прищуриваю глаза. Так, да? Отворачиваюсь и иду с одногруппниками. Мало ли, кто свою тачку рядом с моей поставил. Улыбка растягивает губы.

Два часа сижу, как на иголках. Наконец, отдаю пару евро, свою долю, одному из парней и иду на стоянку. Машины Моро уже нет. Под дворником белеет салфетка.

«Бегать за тобой не буду. Будешь готова поговорить, позвони…» и номер телефона. Сминаю салфетку и выбрасываю в ближайшую урну. Ага. Сейчас. Бегу, аж волосы назад.

Его хватает ненадолго.

Стоит мне через неделю выйти за двери учебного корпуса, как меня сцапала сильная рука.

— Характер показываешь? — о, я его разозлила.

— Нет, просто не знаю, о чём мне с тобой разговаривать. — ослепительно улыбаюсь Моро. — Ты написал, «как будешь готова». Я не готова.

Мимо нас проходят студенты, с интересом рассматривающие нашу пару.

Маро закусывает уголок губы.

— Поехали, кофе попьём и поговорим. Я тебя привезу обратно, не беспокойся.

Да было бы из-за чего беспокоиться.

Мы сидим в кафе на Елисейских полях с видом на Триумфальную арку. Моё любимое место… Мне нравится наблюдать за людьми, за их суетой, эмоциями, за жизнью, которая так рядом, и так далеко.

— О чём ты хотел поговорить? — я рассматриваю его лицо. Изменился, но совсем немного. Чуть больше морщинок у глаз…

— Я искал тебя. — он тоже рассматривает меня.

— А мне показалось, ты нашёл, что искал.

Он вопросительно поднимает бровь.

— Ну, на твоём дне рождения, тогда, ты был с подделкой. Причём, не самого лучшего качества. — я отпиваю кофе. Здесь варят один из лучших кофе, что я пробовала в кафешках Парижа.

Моро цокает языком.

— Тебе напомнить, что ты отказалась от моего предложения?

— Зачем? Я помню. И я прекрасно помню, что ты был и остался лишь клиентом. Не понимаю, о чём ты хочешь поговорить сейчас.

Моро вздыхает.

— Агата… ты очень молода. Между нами большая разница…

Я фыркаю, заставляя его замолчать.

— Моему мужу, Виктор Луи, семьдесят семь. Мы прекрасно живём. Ты тратишь моё время. О чём ты хотел поговорить?

— Почему ты отказалась от моего предложения и приняла Патрика? — Моро поджимает губы.

— Ах, вот что… — щурю глаза, рассматривая Триумфальную арку. — Видишь ли, Моро, Патрик дал мне своё имя и подарил мир… А ты хотел получить меня в пользование, отрезав от всего мира. Разницу улавливаешь? — перевожу взгляд на его лицо. — Ты предложил мне тупик. Но моя душа гораздо глубже, чем душа проститутки. — Я так и не простила ему ту фразу. Поднимаюсь. — Мне пора. Меня ждут дома.

Мы, молча, едем на стоянку универа. Я, так же молча, выхожу и пересаживаюсь в свою машину. Дома я забираюсь к мужу на колени и вяло отвечаю на его вопросы. Я просто хочу чувствовать родного человека рядом, просто быть с ним…

Выходной… Утро. По дому витает обалденный запах жареного мяса. Я ругаюсь с мужем…

— Ты видел свои анализы? Да у тебя холестерин зашкаливает! Какие могут быть жирные стейки? — я тыкаю пальцем в планшет, на котором открыта страница его медицинской карты.

— Кэт, прекрати! Я хочу стэйк! Я имею право есть то, что хочу! — Патрик повышает голос. Он нечасто это делает.

— Не имеешь! — отрезаю и поворачиваюсь к мамми, как раз ловко переворачивающей аппетитные с румяной корочкой стейки на большой гриль-сковороде. — Если увижу стейк в его тарелке, уволю! Понятно?

С лица Жасмин сползает улыбка. Она растерянно хлопает ресницами. На глазах появляются слёзы обиды… Перегнула. Обнимаю ни в чём не виноватую женщину.

— Прости, пожалуйста… — поворачиваюсь к мужу. — Всё из-за твоего упрямства! Делай, что хочешь.

С чувством швыряю планшет на стол и ухожу к себе, громыхнув дверью. Не проходит и минуты, в комнату входит Патрик.

— Детка, прости… но не превращай мою жизнь в нечто по-стариковски скучное… Прошу тебя. — он обнимает меня со спины, трётся подбородком о плечо.

Удивительная вещь — когда я только стала его женой, боялась, что меня будет преследовать запах старости… Что с ним ни делай, он всегда в домах, где живут пожилые люди. Но Патрик всегда пахнет чертовски хорошо. Я сама подбираю ему парфюм. А он два раза в день принимает душ…

Я всё ещё злюсь, поэтому отстраняюсь от него.

— Это безответственно, Патрик! Ты должен заботиться о себе.

Патрик вздыхает.

— Можно мне, хотя бы маленькую половинку стейка?

Я поворачиваюсь к нему и не могу сдержать улыбку, глядя на его умоляющее лицо.

— Как тебе не стыдно?

— Стыдно, — соглашается муж и переводит тему. — Завтра у нас к ужину гость.

— Кто? — я забываю про чёртов стейк.

— Виктор Луи.

Да чтоб тебя…

— Он напросился? — хмыкаю, представляя, как Моро уговаривал моего мужа.

— Нет. Я его пригласил.

Сюрприз…

— Зачем?

— Хочу его кое о чём попросить. Кроме того, мне показалось, между вами какие-то искры. — муж улыбается абсолютно искренне.

— Патрик, он был моим…

Муж не даёт мне договорить, прикладывает к моим губам палец, заставляя замолчать.

— Я тоже был… Здесь, во Франции, мы проще относимся к прошлому, Кэтрин. Оно ушло, и до свидания. Забыли. Мы живём здесь и сейчас.

Мне не нравится ситуация.

— О чём ты хочешь его попросить?

— Потом скажу, если он согласится. Не дуйся, малышка. Я о тебе забочусь.

Всю ночь я кручусь в постели. Зачем Патрик пригласил Моро? Какие у них могут быть дела? А ещё, мне не нравится, что Моро меня по-прежнему волнует… Три года прошло! Я веду рукой внизу живота. Мой шрам почти не виден. Лазер творит чудеса. Но этот шрам на моей душе.

Я всё ещё помню, каково это быть рядом с таким мужчиной, жить с ним, желать его и будить желание в нём… Я не хочу этих чувств… Я добровольно забыла, что молода и красива… Я сама сделала этот выбор… Так почему я впервые за три года плачу в подушку?