Явал выпрямился, посуровел:

— Мне плевать. Я уверен, что это она. Главное, чтобы ангелы ни о чем не догадались. Мы должны добраться до них первыми. Дай мне уверенность в том, что я прав.

Спустя два часа, доктор Кат кивнул Явалу, успевшему задремать в ожидании анализов.

— Это она. Подходит, на 80%.Жаль, только что по побочному признаку.

Явал с облегчением выдохнул и улыбнулся. Один ноль в его пользу.

Первый приступ воспоминаний случился сквозь обморок. Вибрация и шум подсказывали, что я все еще в машине психа. И он куда-то меня везет. Меня топил образ леса и волчицы, такой огромной серой. Я точно знаю, что она друг. Более того, она моя мать. Смутное чувство радости, дома, чего-то уютного.

А затем, резкий удар и я выныриваю из забвения, распахиваю глаза и на меня обрушивается реальность. Смотрю на мужчину. Я его уже сегодня видела в метро. Когда случилась перестрелка. Парень за рулем огромный. Темноволосый, у него достаточно гармоничные черты лица и горящий взгляд. Одетый во все черное, он мне кого-то напоминает. Следующие мысли, что приходят в голову: он спас меня. Там дома, если бы не он меня убили бы.

Я пытаюсь вспомнить анатомические подробности и разум отказывается в них верить. Все воспоминания кажутся нереальными. Разве в жизни существуют такие чудовища? Люди только под психотропными веществами способны проламывать стены и драться после того, как в них всадили десяток пуль. А главное, при чем тут я? Две перестрелки за сутки, кажутся мне не совпадением. Я трогаю щеку и вырванный клок волос, все болит, на фоне общей боли по всем телу, кажется это мелочи. Кровь уже успела свернуться и запеклась. По-хорошему нужно все обработать, чтобы избежать риска попадания инфекции.

— Куда мы едим? — спрашиваю я, видя, что мы уже за городом и приближаемся к огромной территории, с высоким забором и охранной по всему бесконечному периметру территории.

— Домой, — отвечает он. — Тебе известно, зачем ты понадобилась этим людям?

Я смотрю на ворота, мои мысли полны страшных образов от испуга. Это тюрьма? Что это за дом? Вероятно, все подозрение и ужас читается на моем лице так же просто как заборе, потому что тон моего водителя становится мягче:

— Не волнуйся и не переживай, — он окидывает меня цепким взглядом, проверяя повреждения, целая ли я. — Я, Илья Кадуций.

В следующий миг, он прикасается к моей шее, к сонной артерии или блуждающему нерву, и я насильно уплываю в забвение, в котором все слышу и чувствую, как сквозь транс или полусон. Вероятно, его расчет был не на это. Я должна была вырубится, но я ощущаю, как машина тормозит, а после сильные мускулистые руки поднимают меня вверх так легко и просто, горячо и нежно прижимают к себе, так знакомо и обыденно. Странно…Мы знакомы?

— Что это такое? — слышу я озадаченный и брезгливый женский голос.

— Заткнись Фрея. И никому ни слова.

— Кто она? Такая миленькая? Фу, человек!

— Открой, лучше черный вход в левой башне.

— Наверняка поползут слухи, что ты завел себе, наконец, подружку. Но, она же человек, зачем ты привез ее сюда? Сюда! О чем ты думаешь?

Я ощущаю, как мужские руки крепче жмут меня к себе.

— Фрея, что тебе нужно? Зачем встречала? Я заколебался тебя видеть каждый раз, стоит мне переступить порог дома.

— Не мни о себе много. Ксавье искал тебя. Велел найти и привести к себе, — в истерии женский голос звенит. — И давай шевелись! Шевелись.

Спустя время, он опускает меня на что-то мягкое, и отпускает. Голоса стихают, а я пытаюсь вырваться из неопределенного состояния.

Новость о том, что я привез в дом человека, распространилась быстро. Ксавье пришел в ярость. С недавних пор его легко привести в подобное состояние.

— Ты совсем рехнулся? Почему у тебя крыша едет, именно перед важными событиями. Почему каждый раз ты творишь дичь? Ответь? Нельзя держать себя в руках, почему сейчас? Не раньше или позже? Сейчас!!! Я дал тебе четкий приказ, ты должен готовиться к приезду Сорены. А ты, где? Где тебя носит?

Он замолчал, оценивая эффект от произнесенной тирады, разочарованно отвернулся.

— Послушай, Лика нужна демонам. Я там вообще-то не прохлаждался, а вел бой.

— Я приказал тебе делать, что-то другое!

Он хлопнул кулаком по столу.

— Я знаю, что ты приказал. Но Лика важнее, всего, о чем ты приказал. Она особенная…

— Лика! С каких пор? Как давно ты ее знаешь⁉

— Да, выслушай же ты меня, — взорвался я.

— Да, что вообще происходит? С чего ты взял все это⁉А? Демоны, человек, а?

Я не ответил, не зная стоит ли ему сообщать об Явале. Информация, конечно важная, но его ли это уровень. Ксавье глава Рода, но он не старейшина Рода. И к тому же, как глава Рода, он обязан знать об этом, так что он уже может знать и не афишировать.

— А может все проще, — прервал паузу Ксавье и губы его изогнулись в издевательской улыбке. — Ведь у тебя давно никого нет. Уже несколько столетий, насколько я помню. Лет пятьсот. Верно, братец?

— Зачем мне кто-то, когда с обязанностью пилить меня, и ты прекрасно справляешься, братец?

— Да, пошел ты!

— Девушка моя и под моей защитой, — отозвался я, видя, что он в бешенстве.

— А вот это, мы посмотрим, — прорычал он, и мы сцепились, по-братски так сказать. — Это моя территория и мой дом!

— Это дом Адама, и он вовсе не твой. Он глава Рода!

— Юридически, в плане перехода, это не так и ты знаешь об этом.

— Видимо договорится не получиться, — закончил я, и после этого врезал ему в челюсть.

Второе воспоминание была намного ярче первого. Оно обрушилось на меня и за ним, выстрелами-сериями полились другие. Их чересчур много. Они рождались в голове в качестве красочных образов, воспоминаний, лавинообразно наполняли разум, перегружая мои синопсисы. Я вспоминала какую-то прежнюю жизнь. Где я жила другим человеком, у меня иное имя, и вообще, как бы дико не воспринималось, я была волком! Возможно ли подобное? Как медик, я точно знаю, что нет, не возможно. В теорию реинкарнации, верилось с трудом, и посему, как только поток ослаб, я вскочила на ноги, шатаясь от сбивающей слабости. Со мною сотряслось слишком много всего за один вечер. И это стресс, уговаривала я себя.

Лучшим решением в данной ситуации, казался побег. В конце концов, любой человек в критической ситуации старается свести как можно больше неизвестностей к минимуму. Поэтому выскочив из комнаты, я довольно быстро нашла выход и оказавшись на улице, обрадовалась забытым ключам в машине. Дальше все было, как в тумане.

Машину выпустили с территории, вжимая педаль газа в пол, я ехала по заливаемой ливнем ночной трассе, соизмеряя их направление взмахам дворников на лобовом стекле.

В моей жизни хватало странностей. Начать хотя бы с того, что в 22 в аварии я получила травму головы и лишилась памяти. А дальше было гораздо интересней. Не было никакой информации на мою личность в базах данных ни в одной службе страны. Ни данных, ни отпечатков, ни историй болезни, ничего… В конечном счете, удалось узнать, что в шесть лет, я потерялась. Семья нашлась. Но что я делала и где была предыдущие десятилетия, никто не знал. А я никак не могу вспомнить. Мучаясь этим, пытаясь полюбить свою вновь обретённую семью, я пошла, учиться на медика. Мне нужны были ответы на мои вопросы.

Но то, что я видела сегодня в квартире, не вписывалось ни в какие концепции и теории биологии или Дарвина. Только в мистические и божественные. Те не люди, были больше похожи на животных, чем на людей. А мой спутник. И тот, что нападал на нас в лифте, а потом ногтями вскрывал машину, сколько нужно силы или наркоты, чтобы творить подобное?

Я не могу пойти в полицию и заявить о переезде человека, я буду соучастницей. В квартиру возвращаться элементарно страшно. А в Париже у меня нет ни родных, ни знакомых, кроме Октана. Вряд ли его новая девушка обрадуется вторжению в их любовное гнездышко бывшей. Голова шла от всего случившегося кругом. Но другого выхода, я не видела.