Литмир - Электронная Библиотека

— Илюша, — проворковала она, с неохотой поднимаясь с мятых простыней и заворачиваясь в тончайшие кружева черного халата, привезенный непременно с предпоследних мод из Парижа. — Неужели это то, что я думаю?

Илья повернул голову и кивнул, затем снова вернулся к чтению, пока любовница забирала поднос у прислуги, отсылая ее.

— Замечательная новость. Наконец, мы можем обсудить дальнейшие отношения наши, — ответила она, стараясь говорить не слишком возбужденным тоном. — Ты же думал о нас?

Илья Кадуций с выражением некоторого удивления на лице, прекратил чтение, сложил письмо, и уставился на любовницу. Мария Данишевская, безусловно, интересная любовница, но были и другие на свете претендентки на эту роль. И Илья искренне полагал, что ему рано жениться.

— Думаю, твой муж будет рад вызывать меня на дуэль или любым другим способом избавиться. Милая, ты желаешь ему смерти?

Данишевская вздохнула, задумавшись о том, что смерть мужа может изменить все. Он стар, немощен и у него нет наследников. А хорошее денежное положение легко заставит пересмотреть ее любовника планы в отношении нее. Ныне в обществе без финансовой поддержки и связей трудно достичь успеха. Впрочем, как и во все времена. Она села за стол, жестом приглашая присоединиться.

— Может быть, я разонравилась тебе? — с обидой спросила она, стеля на колени салфетку и беря в руки цветной бокал из муранского стекла с простоквашей.

Он ответил не сразу. Набросился на мясное, как волк, поражая его аппетитом. Что не удивительно, из всех известных ей мужчин, только этот любовник смог полностью усмирить ее чрезмерно горячий нрав.

— Как может разонравиться, то, что мы делаем? — спросил он с хитрой улыбкой, бросив жадный взгляд на ее грудь, не подозревая, что, в общем-то, озвучил самый большой страх мадам.

Та отставила стакан, позвонила в колокольчик, а затем, сцепив пальцы в замок и облокотившись на стол, разглядывая, как ест ее любовник, вкрадчиво произнесла:

— Мы три года вместе. И хотя чувственные аппетиты твои очень сильны, я думаю, ты нуждаешься в некотором разнообразии меню.

В этот момент в комнату вошла юная девушка. Илья, закончив с мясным, налил воды из кувшина в бокал, встал с удивлением разглядывая ее. Затем перевел изумленный взгляд на любовницу.

— Ты шутишь?

Девушка стояла так, словно не посвященная в происходящее, хотя очевидно знала Данишевскую. Одета она в скромное платье, указывающее на принадлежность не к высшему обществу, а скорее к ценной обслуге. Она походила на гимназистку, только что закончившую дорогое учреждение, но никак не на разнообразие меню. Может только волосы, решил Илья. Убранные в строгий пучок, они все равно были необычными. Он не видел никогда такого насыщенного рыжего оттенка. Вероятно крашеный?

Кожа казалось идеальной, фарфоровой. Тонкая талия, крепкая грудь, лицо…да с годами она могла превратиться в шикарную куртизанку. От девушки веяло аппетитным чувствованием, спрятанным под маской скромности. От нее дышало волчьим запахом? Что-о-о⁉ Она оборотень⁉

Илья переменился в лице, разглядывая ее со всей тщательностью.

— Мадам, — произнесла красавица, ожидая распоряжений.

— Ты, я и она, — предложила Данишевская, вставая и приближаясь к нему, недвусмысленно погладила Илью по твердой груди под воротом халата. — Что скажешь?

— Ты сошла с ума, — произнес он вынужденно, отлично понимая, что и в самом деле, не безумие ли то, что предлагает любовница. Затем посмотрел на девушку. Оборотень и он! Конечно, заставить ее, или купить, будь она человеком не составит труда. Люди продажны. Но зачем? К чему ему еще одна любовница, к тому же прислуга.

Данишевская закусила губу. С обидой уставилась на любовника. Ведь она хотела, как лучше. Илья весьма горяч и хорош в постели, но она все-таки женщина с опытом и знает, мужчины любят разнообразие. Тем более молодые мужчины.

— Не ожидала, что ты ханжа, — скисла она.

Девушка же, бросила сначала испуганный взгляд после слов на расстроенную мадам, а потом на Илью. Дыхание у малышки сбилось, по хрупкой шее поползла краснота, отчетливо угадываемая на фоне завитков. Заалела по щекам и всему белому, как снег лицу без единой веснушки. И эта краснота, и завитки на белом заставили Илью сглотнуть. Никогда бы не подумал, что захочет оборотня.

Он отвернулся, стараясь больше не дышать в сторону красавицы. Гадая, знает ли она, что является альбиносом. Наверное знает, раз красит волосы.

— Это оскорбительно, мадам, — выговорила та, сдавленным голосом, разглядывая улыбнувшегося Илью.

Он повернулся, развязал пояс халата, и под все ширящимися глазами малышки, дал полам разойтись в стороны, чтобы лучше почувствовала запах. Да и его самого.

— Я тебе не нравлюсь, — спросил он, разглядывая ее, скорее для смеха, чем с намерением. Скорее порадовать любовницу, чем что-то сделать действительное. Безусловно, рыжая дивно хороша, но даже для него подобное слишком.

— Свояк свояка видит издалека, — прошептал он, наблюдая, как малышка поняла и от удивления приоткрыла ротик, бессознательно втягивает в себя воздух. Понюхала. Покраснела выдыхая, всматриваясь в него совершенно другим взглядом. Испуганным, чуть опьяненным с поволокой животной реакции, очевидно не понимающая, куда деться от возникших внутри разом чувств. Илья усмехнулся. Ему то не знать, что чувствует волк, почуяв возможную пару. Почуяв не человека, а существо. Необычное, не из мира людей, такое же, как и она. Случается. Не часто. Но, когда бывает, от водоворота чувств и желаний трудно устоять на ногах.

— Ты совсем молодая, — констатировал он, разглядывая чужое смущение. — И у тебя нет пары.

— Пошла вон, — произнесла Данишевская, беря в руки кувшин с водой, даже не взглянув на Руну.

Девушка развернулась, и бросилась из комнаты. Выйти она не успела. Ей на встречу, ввалилось трое мужчин, а за ними великий князь. И эти люди были не с пустыми руками, а с машиной. Польская деревянная фотокамера SzalayGrünhauser сделала один единственный (но какой) снимок. Полуголая мадам, распахнутый с могучим непристойным Илья и неизвестная рыжеволосая девушка.

Вместе со вспышкой завопила мадам Данишевская, захохотал Илья, и над всем командовал великий князь.

— Еще, еще один! Мадам, покажите правду.

Завязалась драка. Руна прижалась к стене, испуганно взирая на происходящую потасовку. Княгиня бросилась к дерущимся, борясь за пластину с негативом.

— Забери снимок! Илья! — визжала она, не жалея дорогостоящих французских кружев и каштановых кудрей.

Каким-то образом пластина отлетела к ногам девчонки. Она наклонилась, подобрать, и в этот момент на нее бросился великий князь. Руки мужчины оказались на шее, и та понимая, что ее душат, извернулась. Она сначала надавила ему на глаза, а когда смогла освободиться, повалив его на спину, вцепилась князю в шею, не осознавая, что творит.

Оглушительный визг мадам и вода из кувшина привели Руну в чувства. Почему-то она оказалась в руках Ильи, успевшего оттащить ее от князя.

— Я не хотела, не хотела, — лепетала она, наблюдая, как кровь растекается густым киселем под телом убитого. Горит перед глазами багровой лужей. В следующий миг малышка увидела бросившуюся к ней обезумевшую мадам, в испуге отпрянула назад на Илью, вероятно думая, что к ней откровенно возлежащей на голом любовнике. Но та бросилась к нему, обхватив его за голову.

— Мы свободны! Илюша! Илюшенька, — шептала она, залезая на колени, целуя его и игнорируя между ними малышку. — Ты получил наследство, я свободу!

Один из троих мужчин, перезарядил фотоаппарат новой пластиной и сделал снимок. Мадам замерла, обернулась, перевела обезумивший взгляд на Илью, начав трястись:

— Забери. Забери сейчас же! Охрана. Охрана!

Мужчины убегали, унося с собой доказательства и скандальный снимок с места смерти великого князя.

— Вызывай врача, — велел Илья, скидывая с себя любовницу и поднимая на ноги ослабевшую и едва стоящую от горячки Руну. — Зови будочника.

3
{"b":"867617","o":1}