— К нам сюда пробиваются с боем твои приемные родители, — я сообщил новость и теперь следил за сменой эмоций на лице девушки. Недоверие, надежда, опаска, воодушевление. — Ариса, а вы не могли бы отозвать своих ледяных пауков? Это свои!

Хранительница кивнула, и до того натянутая как струна нить опала, словно из неё вынули стержень.

— Что это вообще за пауки? — поинтересовался я у хранительницы, пока мы ожидали гостей.

— Это души моих нерождённых детей, пошедшие на корм этой… этому… — паучиха указала на сапфировый камень, торчащий из её чрева.

— Давно хотел спросить, как вы вообще ожить с этим внутри смогли? — я задавал ни разу не тактичные вопросы, но мне нужно было понимать, к чему готовиться. Если моя теория с элементами стихий ошибочна, то мне нужно будет уносить эти «подарочки» так далеко, чтобы мои родные и близкие не оказались в радиусе их действия.

— Я не умирала. Я боролась за свой мир до конца. Как умела. Вкладывала в умы легенды, придумала Дикую охоту для подпитки магической силой через кровь.

— Но ты же отправляла охотников на смерть… — растерянно пробормотала Кирана, в её взгляде было столько непонимания и неверия. Легендарная хранительница показала своё истинно лицо, и оно не понравилось охотнице. Добрая сказка обретала всё больше реальных нелицеприятных подробностей.

— Вы сами сюда пришли, — жёстко оборвала Кирану паучиха, — участие в охоте — дело добровольное. Каждый год вы приходите сюда проливать кровь тварей, так будьте готовы к тому, что и ваша кровь прольётся.

— Это жестоко! Неужели наш мир держится на крови⁈ — охотница кривила губы, словно слова оставляли на языке невыносимую горечь.

— Да прозрей ты, наконец! Любой мир зиждется на крови! Любой! — паучиха шевелила лапами, пытаясь устроиться на камне поудобней, но с дыркой в теле это сделать было практически невозможно. — Я сотни тысяч лет удерживала остатки тепла в этом мире, давая возможность людям жить! Я платила собственной кровью! Мои дети заплатили за это жизнями, и ты мне будешь говорить о справедливости? Ты? Которая начала торговаться, услышав, что может спасти свой мир от погибели?

В словах паучихи было столько презрения, что даже мне стало не по себе. В Киране говорил юношеский максимализм, а вот в паучихе — прагматизм. А ведь эрга могла плюнуть на этот мир и перебраться в другой, там растить потомство и развиваться, но она боролась.

— Я не воспитывала тебя эгоисткой, — прозвучал в тишине незнакомый женский голос. — Видимо, где-то я оступилась.

Пока Кирана о чём-то тихо переговаривалась с матерью, я успокаивал невесту, Тэймэй и кровников, коротко объяснив ситуацию и вероятное увеличение отряда. Уж не знаю, что мать такого сказала девушке, но уже через десять минут они готовы были к экспедиции в наш мир. Причем вид Кираны был весьма и весьма виноватым.

— Ещё бы, ей там такую головомойку устроили, когда узнали, что ты поклялся жизнью, — мысленно хихикнула Имал. — В общем, уважение родителей ты уже заслужил.

— Подслушивать нехорошо, — мягко пожурил я кошечку, — но, безусловно, полезно!

— То-то же! Хвали меня, хвали! А лучше корми почаще, — показала мне язык эта пушистая прелесть.

Ну а дальше началась работа по извлечению камня воды из Арисы. Честно говоря, мне было не по себе вынимать странное образование, чуть ли не проросшее внутри хранительницы Восьмиречья за многие сотни тысяч лет. Паучиха стоически терпела боль, хотя видно было, что ей несладко. Серебристо-синие нити одна за одной гасли под потолком, возвещая об окончании долгой борьбы характеров. Я же, словно художник, заправски наносил на камень вязь рун из собственной крови и крови Кираны, создавая видоизмененную структуру стазиса на основе равновесия стихий. Охотница внимательно следила за моими действиями, хоть и не понимала их смысла. Все следили, с замиранием ожидая вердикта: получится или нет? Получилось. Когда я замкнул матрицу, вокруг камня засветилась сфера льдисто-голубого цвета с яркими всполохами алого пламени. Постепенно вспышки исчезли, впитываясь в сферу и подпитывая понятную и видимую обычному глазу структуру. Выглядело это, будто камень воды засунули в глобус, где параллели горели синим цветом, а меридианы — красным.

— Красиво! — первой отреагировала хранительница Восьмиречья. — Я больше не чувствую его жажды и гнева. Но надолго ли?

— Гарантировать не возьмусь, но в случае необходимости мы всегда можем подпитать сферу кровью, чтобы продлить действие стазиса, — я покосился на Кирану, ожидая реакции. Девушка спокойно перенесла забор крови, но про необходимость подпитки я не упоминал.

— Сколько у тебя осталось времени? — спросила паучиха, подбирая под себя лапы, будто собираясь поспать.

— Чуть меньше двух часов.

— Не успеешь, — сонно пробормотала Ариса, — но я буду за тебя болеть. Знай, тебе в Восьмиречье отныне всегда будут рады, я позабочусь…

Последние слова я уже не расслышал. У меня была другая насущная проблема. Я катастрофически не успевал вернуться к сроку.

— Вы куда-то торопитесь? — осторожно уточнил мужчина-охотник.

— Если я не вернусь в свой мир к сроку, меня отыщут мои давние враги и будут долго и со вкусом убивать. Это они умеют, — улыбнулся я в предвкушении. — У вас есть предложения как сократить путь?

— Отсюда — нет, — честно признался мужчина, — мы только час пробивались через лабиринты ходов. Для вас это неприемлемо.

— Имал, дорогая, а мы вообще сможем отсюда выбраться? — честно спросил вслух у эрги.

— Я — не тяжеловоз, четверых за один раз не потяну, — честно призналась кошечка, — ну, либо готовь четыре макра четвёртого уровня и коктейль из собственной крови.

— Есть две четвёрки и одна пятёрка, хватит? — уточнил я с надеждой, посматривая на часы. Времени оставалось всё меньше.

— Хватит, но таскать мою бессознательную тушку будешь сам, боюсь, вырублюсь после четвёртого переноса, даже макр не спасёт.

— Как скажешь, дорогая! Я готов тебя на руках носить, только вытяни нас отсюда! — я поглаживал эргу за ушком, отчего та замурчала. Сию идиллическую картину нарушил напряжённый голос Тильды:

— У нас проблемы!

— У нас проблемы!

— Ты не поверишь, у нас тоже! — ответил я эрге, попутно раздавая инструкции, кто, за кем и куда телепортируется. — Если это не может подождать два часа, то слушаю.

— Эрги с тобой, — то ли выругалась, то ли благословила меня Тильда, — за два часа картина сильно не изменится, — и эрга передала мне весьма приметную картинку, где она, Эон и химера сидели в окружении ещё трёх странных звероподобных существ. Происходило это недалеко от установленного на хмаревских болотах накопителя. Местность я узнал, как ни странно.

— Это кто?

— Эрги, — со вздохом констатировала очевидное подруга.

— Какого… уровня, и что они забыли на моей земле?

— Пока третий-пятый, не выше. По их словам, откликнулись на зов огня в нашем мире и прибыли защищать свою первостихию. Тебе это о чём-то говорит?

Говорило ли мне это о чём-то? Ещё как! Я, кажется, влип. Если эрги каким-то образом почувствовали обретение алтарём первостихии огня и начали искать её источник, то, что будет, когда я добавлю воду?

Я выругался.

— Говорит. Это только начало. Их будет больше, — я обдумывал ситуацию и пытался спрогнозировать последствия подобного нашествия. — Принимай всех, я предупрежу, чтобы Елена размещала гостей в гостевых покоях поместья. Только пусть обернутся людьми и не хулиганят.

— Договорились! — не стала вдаваться в подробности Тильда, чувствуя мою нервозность. — Свяжись со мной, как выберешься оттуда.

Вот за что я люблю Тиль, так это за умение сдерживать своё любопытство и говорить чётко по делу. Я наскоро связался с Еленой и предупредил, чтобы готовилась к приезду гостей. Все они будут прибывать в сопровождении Тильды, а ещё предупредил Марту, что в скором времени работы на кухне прибавится. Обе кровницы на редкость оптимистично отреагировали на приказы, радостно подтвердив, что Хмарево уже забыло, когда принимало гостей. Вот уж пойми этих женщин, я им работы прибавил, а они радуются.