– Вот адрес Майка из бара «Весельчак Бо», у него брат работает в юго-западном участке, – Наоми передала адрес. – Скажи, что от меня, может, даже и наличные не понадобятся.

– Ты себя не переоцениваешь ли? – съехидничала Вайлет.

– Увидишь настоящую женскую силу, – Наоми вновь поправила съехавшее платье на своей груди. – Сама бы уже научилась её использовать.

– Это средневековые предрассудки, – весело пригрозила пальцем Вайлет.

– Да-да, во свете Сына ты забудешь обо всем, – у Наоми неплохо получалось копировать диктора 1-го канала. – Ваш час подошел к концу, будете продлевать?

– Нет, хватило и одного, но буду скучать… как обычно, очень сильно, – Вайлет ещё раз обняла её.

Спустившись вниз под стоны и «ахи» восторженных клиентов соседних номеров, Вайлет попыталась пройти мимо мадам, которая, несмотря ни на что, стремительно преградила ей путь.

– Стоять! Два шага назад! Девочка, сюда приходят только за одним, –слова мадам Питерсон обладали эффектом рычания тигра, увидевшего добычу. – Ещё раз я у тебя на лице не найду следов соответствующего времяпровождения, сюда больше ты не попадёшь. Мне не нужны неприятности с верхних городов.

– Вы бывшая учительница! – озарения у Вайлет случались достаточно часто, но она так и не научилась их сдерживать.

– Учителя бывшими не бывают, – палец мадам уткнулся в грудь Вайлет. – Поэтому на следующий урок ты придёшь уже с выученным домашним заданием.

– Больше такого не повторится, – почувствовала себя снова в школе Вайлет.

– Вот и хорошо, – улыбнувшись своей не потерявшейся сноровке, мадам проводила Вайлет к выходу.

На улице пошёл небольшой дождь, но заряженная на поиски нового звучания Вайлет не замечала унылой атмосферы Нижнего города. Она села на заднее сиденье машины, немного небрежно смахнув капли дождя с капюшона и куртки. Седовласый водитель неторопливо посмотрел в зеркало заднего вида, явно ожидая дальнейших распоряжений.

– В бар «Весельчак Бо», Алонсо, – звонко и всё ещё заряжено произнесла Вайлет.

– Да, мисс Доор, – ответил Алонсо Ромеро, и приподнявшийся уголок рта дал понять, что он прекрасно понимал то, что поиски юной девушки из Верхнего города приведут её именно в этот известный бар.

Вайлет смотрела на дождливые улицы, которые, казалось, хотели погасить любой энтузиазм и интерес к жизни, но она после стольких посещений Нижнего города знала, что это было далеко не так. Седой затылок Алонсо внушал спокойствие. Она была рада, что её школьный учитель Майкл Риворд посоветовал именно его для сопровождения по Нижней части города Утренней Зари. Их связывало какое-то военное прошлое из тёмного века. Но ни её учитель, ни Алонсо ничего про это не рассказывали, несмотря на капризные просьбы, почти приказы наивной молодой искательницы новых впечатлений. Вайлет поражала забота Алонсо Ромеро, потому что наверху то и дело говорили о том, какие все внизу мелочные и меркантильные мошенники. В этом седовласом великане она такого не чувствовала. Она понимала, что Алонсо рассчитывает, что она поможет его внучке перебраться наверх, так как он считал, что дни нижней части города уже сочтены. Вайлет знала, что в этом деле никакие связи не помогут – только диагностика искренности подателей прошения на переселение.

– Вы должны отказаться от себя прежнего и принять себя нового, себя настоящего, – наконец-то произнесла Вайлет.

– Юная леди, я и так настоящий… но этого недостаточно для Него, а у меня нет сил менять что-либо, – он остановился, чтобы пропустить небольшую группу подростков.

– Он всё изменит сам, если только вы захотите, – Вайлет откинулась на сиденье.

– Ну, тогда считайте меня трусом, уже очень я боюсь забыть себя прежнего: мою дочь, мою внучку… – Алонсо вобрал себя воздух улиц, проникавший через приоткрытое окно.

– Вы их не забудете, просто увидите их по-новому, – поправила его Вайлет.

– Для меня это одно и тоже, – ответил Алонсо. – А вы, юная леди, забыли себя прежнюю?

– Я уже родилась в Верхнем городе, хотя раньше он не был таким, как сейчас. Всё же первые мои воспоминания уже связаны с Сыном, – ответила она.

– Вам очень повезло, потому вы и не представляете, насколько некоторым из нас страшно, – немного замялся Ромеро.

– Посмотрите же наверх, от чего вы все отказываетесь! – воскликнула Вайлет.

– Я не хотел вас обидеть. Я просто говорю то, что мы чувствуем, – извинился Алонсо.

Вайлет ещё раз убедилась в том, насколько же важно пробудить здесь смелость пойти на встречу Сыну. Алонсо, Наоми и даже, при определённых условиях, мадам Питерсон должны оказаться наверху. Вайлет даже немного пофантазировала, какими они станут после того, как начнёт сбываться божественный замысел о них. Её размышления прервало неоновое свечение вывески бара «Весельчак Бо» – самого известного сборища последних наёмников Нижнего города, замысел Бога о которых был загадкой даже для самых проницательных умов города Утренней Зари.

Высокие своды зала верховного совета, или зала Вознесения, как обычно, были залиты светом. В отличие от Среднего города, и тем более от Нижнего, в Верхнем городе свет никогда не ослабевал. 24 советника сидели за большим круглым столом, в центре которого была площадка диаметром ровно 8 метров. Его ждали уже больше двух часов, но никто из них не показывал и тени обеспокоенности (если вообще слово «тень» можно было употреблять в Верхнем городе). Само ожидание Его должно быть радостным событием, не говоря уже о встрече. Советники спокойно смотрели перед собой. Ни один из них не крутил головой и не переводил взгляда, так как места за столом были расположены так, чтобы перед взором каждого одновременно были все члены совета – укрыться было невозможно, и даже подобная идея давно покинула это место. Молчание советников, соединенных общей верой, надеждой и любовью к Сыну, было не тягостным, чуждым скуки и ощущения пустоты. Можно было сказать, что среди настоящих друзей и молчание выразительнее слов, но стали ли они друзьями в этом многолетнем служении Сыну, оставалось загадкой для них самих, потому что никого из них этот вопрос особо не интересовал.

Наконец все разом подняли взгляд куда-то наверх. Он опустился в центр площадки. Высокий; длинные черные волосы, собранные в хвост; небольшая черная борода скрывала худобу лица с точеными скулами; широкая кость делала Его своего рода массивным, но грациозность чувствовалась в каждом движении; руки выдавали в Нем человека, который раньше много занимался простым трудом. Он поднял руки в благословляющем жесте, и советники склонили голову, и в этом не было ни капли подобострастия.

– Я откликнулся на вашу просьбу о немедленной встрече, – не извинился Сын за своё опоздание. – Чем могу вам служить?

– Я, надеюсь, выражу общую заинтересованность, – начала советник Тереза Шаут. – Нам нужно решить проблему Нижнего города, самого его существования. Его жители живут для себя и не спешат посвятить свою жизнь Вам. Они не думают о Вас и не хотят меняться.

– А Я думаю о них постоянно, – ответил Сын. – Боль и тревога за них удручает Меня. Но Я не хочу заставлять их, они сами должны сделать этот выбор.

– Но пока они его не сделали, нам приходится отвлекаться на то, чтобы обеспечивать их, – поддержал Терезу советник Фрэнсис О`Нилл.

– Через трудности проверяется искренность, – Сын повернул голову в сторону советника О`Нилла. – Или вы ещё не готовы?

– Я не это имел в виду, – советник О`Нилл поднял руки в знак глубочайших извинений.

Все прекрасно помнили, что только двое станут наиболее приближёнными после Его вознесения, и любая оплошность может навсегда отбросить от этой радости блаженного пребывания возле Него. Всё осложнялось тем, что до конца не было понятно, чего именно от них хочет Сын, и каков определяющий критерий для избранников. Советники много раз обсуждали это между собой. Они даже пришли к выводу, что тот, кто первый поймет, что от них требуется, уже унаследует место рядом с Ним.