Дошла до двери и никого не увидела, пошла дальше, бесшумно ступая голыми ступнями по мягким коврам. Впереди раздался мелодичный женский голосок.

— Милый, ты дома? Где ты, любовь моя?

Я дошла до спальни. На пороге, уже выходя из комнаты, стояла знакомая фурия-брюнетка. Выглядела она опять сногсшибательно. Желтый сарафан от кутюр. Фигура как у девушки из комиксов про агента 007. С преувеличенными женскими прелестями. И грудь большая пребольшая, и талия тонкая-претонкая, и бедра сплошная крутота. И лицо тоже очень красивое, с ярким макияжем, и очень-очень перекошенное. Опять. Злобой и яростью. Видимо она по жизни злая ведьма.

— Ты кто такая, овца? И что тут делаешь? Горничная, что ли? Почему тогда шныряешь по дому, когда хозяина нет. Где он, кстати?

Голос был уже ни фига не мелодичный. Склочный говор базарной тетки.

Я слегка прибалдела от такого начала разговора. Все-таки, я из хорошей семьи, училась в престижном вузе, общалась с умными, веселыми людьми. Воспитанными. Ну да, мы с дедом — это очень хорошая семья, особенно дед. И друзья, и соседи — все сплошь воспитанные. Причем, гораздо лучше меня. Ну, может кроме тополененавистников. Короче, не каждый день меня овцой обзывают. И даже не каждый год. И даже не каждый век… Я, кстати, ни на секунду не засомневалась в Драконыче. Вот не тот он мужик, что будет мельтешить и бегать одновременно по нескольким любовницам. Может он и бабник, но бабник порядочный. И с этой фурией отношения у него завершены. Недаром она от него злобной Ягой в прошлый раз вылетела. Меня осенило. Я в том пафосном доме, что напротив нашего с дедом. Ничего себе! Вот это вкус у Драконыча! Фиговый, однако. И деньжища!..огроменные!

А Ведьма, между тем, стояла и заводилась все больше и больше, пока я молчала.

— Ты че остолбенела, убогая!?

— Тетенька, не кричите. Игоря Марковича дома нет. Вы можете его подождать снаружи. Он должен скоро вернуться.

— Какая я тебе, бл…, тетенька! Сучка драная.

— Тетенька, у вас лиф по шву лопнул от крика.

Ведьма не удержалась, зыркнула глазами по своим телесам и одеждам.

— Да ты издеваешься надо мной, дрянь мелкая! Щас ты у меня получишь!

Фурия сделала маленький шажок ко мне, злобно буравя меня глазами.

Вообще-то, рост у нас примерно одинаковый. Я еще и повыше буду казаться. У нее телеса сантиметры маскируют. Но сейчас я босяком, а она в босоножках с двенадцатисантиметровыми каблуками.

Пока я на мгновенье замерла, обдумывая наши параметры, брюнетка решила, что она победила.

— Надела свои калоши и пошла вон! Дверь за собой захлопнешь и больше близко к этому дому не подойдешь! Все поняла!?

Я развернулась, чтобы направиться назад в кухню. Пусть Драконыч сам со своей психической разбирается.

Пациент, естественно, был крайне тяжелый. Но операцию выдержал. Кровотечение я остановил и это на теперешний момент главное. Вообще, вся семья жива, что уже прекрасно, учитывая тяжесть аварии, и тяжесть повреждений. Что будет дальше — никто не скажет. Все в руках Бога, но я свою работу сделал максимально хорошо. Лучше не смог бы. А дома меня ждала моя малышка. В больнице я думал только о пациенте. Но только сел в машину и отправился домой — все мысли рванули к ней. Я ехал, вспоминая события этого утра. Сердце сразу ускорилось, член напрягся. Вот таким возбужденным чучелом я и влетел в дом. Даже не стал заморачиваться, загонять машину в гараж. Бросил ее возле тротуара напротив ворот. Пока ехал, представлял, как Ксюша нежится на шелковых простынях, обнаженная, в одних кружевных трусиках. И, надеюсь, в этот момент она мечтает обо мне, так же как я о ней. А может быть, она уснула. Тогда я разбужу ее поцелуями и ласками. А потом…

С этими мыслями я входил в свой мирный, тихий дом к моей сонной малышке. Но дом, ни фига, был не тихим, и, судя по звукам, моя малышка вряд ли спала. Я помчался в спальню. Драка была уже в партере. Девушки драли друга за волосы и катались по полу. Пока я ошарашенно стоял, не зная, что мне делать, Анжела победила. Она оседлала Ксению сверху и приложила ее головой об пол. И я озверел. Даже не подумал о толстом и мягком ковре, который, наверняка, не позволит причинить, сколько либо значимые травмы, а с ревом ринулся на Анжелу. В последний миг, каким то чудом взял себя в руки и не дал этой дуре в лоб. Просто отодрал ее от Ксении, скрутил и понес к выходу. Анжела затихла, на глазах превращаясь из злобной ведьмы и кикбоксерши в милую кошечку.

— Игореша, милый! Отпусти меня. На меня твоя прислуга напала. Это она начала, не я. Я просто приехала к тебе. Соскучилась. Хотела поговорить. Посмотреть, как ты живешь. Любимый! Ну, остановись! Мы же любим друг друга! Я же знаю, ты скучаешь по мне, по моим грудкам-голубкам, по моей киске.

Я молча тащил ее на выход. Ненавижу «Игореша», и всегда ненавидел. А напоминание о том, какое я дал прозвище ее грудям, вызвало приступ злобы уже на себя. Дебил безмозглый! Нашел голубку! Да у нее там в каждой сиське по базуке наверняка!

Стоило мне открыть входную дверь, и я имел счастье увидеть процесс обратного превращения. Из ласковой кошечки в яростную фурию. Анжела выкручивалась из рук с недюжинной силой, пыталась пнуть меня, все-таки освободив из моего захвата левую руку, начала бить меня кулаком по голове. И при этом истошно вопила и материлась. Я выставил ее на улицу и захлопнул калитку. Замок защелкнулся, крики Анжелы превратились в сплошной мат. Вдобавок она начала трясти решетку, пинать калитку. Грохот стоял на всю улицу.

Вернувшись в дом, я быстро прибежал в спальню. Ксюши там не было. Сердце уколол страх потери. Но я тут же услышал шум воды. Быстро влетел в ванную. Она стояла, наклонившись над раковиной и умывалась. Я схватил ее мокрую, всклокоченную и понес на кровать. Усадил и начал ощупывать и осматривать.

— Где-нибудь болит?

Осторожно ощупал голову. Шишек, ссадин не нашел. Лицо тоже было чистое, без ссадин и синяков, только на левом виске наливалась бардовым цветом длинная царапина. Порывисто прижал ее к груди.

— Ксюша! Зачем ты ей дверь открыла? Ты подумала, что это я вернулся?

— Я ей не открывала. Она сама открыла замок и вошла.

Я замер. Вот так номер. Эта зараза стащила у меня запасной комплект ключей. Или дубликат тайком сделала. Внимательно посмотрел в глаза Ксюши. Не обиделась ли на меня, не плачет ли? Нет. Слез нет. Смотрит хмуро, но без обиды. Опять прижал ее к себе, поцеловал в макушку. Потом встал, в ванной комнате достал из аптечки йод и марлевый шарик. Вернулся, обработал ссадину. Ксения поморщилась, я подул, она улыбнулась. Ну, слава Богу. Неприятное происшествие заканчивается без последствий для наших отношений. Вообще хорош любовник! Еще и не любовник, а уже разборки с бывшей у бедной девочки.

— Ксюша, пойду с ней до конца разберусь, когда вернусь, все расскажу тебе о наших отношениях.

Ксения серьезно глядя на меня, кивнула. Покрутил головой. Ага. Вот возле двери валяется желтая, лаковая сумочка на тонком ремешке. Поднял ее и открыл. Вывалил содержимое на кровать, нашел среди помад, духов и прочей хрени свой комплект ключей. Да, стырила запасные. На фоне злости мелькнула ирония, и даже какое то восхищение Анжелой. Ну, интриганка! Ее проще прибить, чем приручить. Никогда не сдается. К ее характеру еще бы и мозги! А так, характер только все еще больше портит.

Сунул ключи в карман, все остальное ссыпал назад в сумку. Помахал ею Ксении.

— Отдам и вернусь.

Вышел из дома. Анжела уже слегка притомилась орать. Но мой выход придал ей новые силы. Было стыдно перед соседями. В воротах, через дорогу, уже открылась калитка, там стоял какой-то старикан и задумчиво смотрел на нас.

Я протянул Анжеле сумку через решетку, не открывая дверь.

— Ключи я изъял. Надеюсь, мы, наконец — то, простились. Живи счастливо, но как можно дальше от меня.

— Машину мою ты тоже изъял, скотина?