Вечер кончился. Ниалл остался сидеть на троне. Распахнув платье, он поморщился от боли. На рельефном животе фиолетовыми кровоподтеками виднелись следы наказания Небесной Царицы. Бог попытался залечить их магией, только у него не вышло. Наказания Царицы проходят постепенно, либо остаются навечно как след на щеке Селены, оставленный из-за заточения Адриана. Бог Хаоса уходить не спешил. Он принес бутылку вина, два стакана и поставил их на трон Селены, что отделял его от брата.

— И что, она того стоила? — кивнул на кровоподтеки Адриан. Он разлил гранатовое вино по бокалам и протянул один брату.

Тот скептически скосил взгляд на протянутый стакан, но принял. Коснувшись пальцем поверхности, Бог применил магию, делая напиток теплым. Адриан скривился. Какая мерзость!

— А Дафна стоила, когда ты укрывал ее спиной от магии моих солдат? — спросил Ниалл и пригубил сладкий напиток. Он тотчас потек по горлу обжигающей волной и оставил от себя пряность на кончике языка.

— Не сравнивай. Я люблю ее, а ты просто играешь, — фыркнул брат.

— Адриан, а ты в этом так уверен? — Ниалл внимательно посмотрел в серебристые глаза Бога. Адриан отвел взгляд. Он был уверен, что брат просто делает ему назло. Ему и в голову не приходила мысль о влюбленности.

Они сидели в тишине, каждый думал о своем. Лишь изредка тишину нарушало вино, разливающееся по бокалам. Ниалл вдруг спросил:

— Дафна знает где ты был?

— Да, — кивнул Бог. — Можешь порадоваться и позлорадствовать. Мы в ссоре.

Ниалл оживленно повернулся к брату, улыбнулся и подпер ладонью подбородок.

— В чем дело, Адди? Ты ее не удовлетворяешь?

Адриан мрачно стрельнул в брата взглядом и поморщился.

— Ну какой же ты…!

— Великолепный? Идеальный? Божественный? Я знаю, спасибо. А если серьезно, в чем дело? Давай так: я пять минут побуду твоим старшим братом, а потом снова начнем друг друга ненавидеть, — предложил брат.

— Я не ненавижу тебя, Ниалл, — отмахнулся Адриан.

— Неужели? Ты кому сейчас лжешь, Адриан, мне или себе?

Адриан задумался: а действительно, лжет ли он? Ненавидит брата? Пожалуй, злится, негодует, не понимает почему они не могут просто наладить свои отношения, стать семьей. Но не ненавидит, больше нет. Он все еще хочет вернуть расположение старшего брата, стать частью его жизни, в которую Ниалл закрыл дверь больше двух веков назад. Катрин в их жизни больше нет, делить нечего. Бог простил сестру, теперь его очередь.

— Мы поссорились из — за ерунды. Она надела красивое платье с разрезом по ноге, я хотел максимально корректно намекнуть, что оно не подходит под формат, был уверен, что ей не стоит так одеваться на отбор наложниц. Слово за слово…в общем, она сказала, что тогда вообще никуда не пойдет. А я взял и ушел.

— Ну и дурак же ты, Адриан! — воскликнул Ниалл. — Девочка оделась для тебя. Ни для меня, ни тем более для моих будущих наложниц. Ты должен был остаться, а ты вместо этого пришел посмотреть на девчонок? Обещать скучать по тебе не буду, но цветы на могилку принесу. Синие ирисы, я верно помню?

Бог залпом осушил бокал и, поставив его на подлокотник, поднялся. Адриан хотел остановить его, поговорить еще, но вместо это сказал:

— Постарайся не разбить ей сердце, Алли.

Ниалл обернулся, серьезно посмотрел на брата, отвечая:

— Я по — другому не умею, Адриан. — И ушел, тихо притворяя за собой дверь. Ему нужно было побыть с той, которую он не забывал столько веков, пока в его жизни не появились ледяные глаза и платиновые кудряшки.

Богиня Порядка медленно прогуливалась по саду Ниалла. Она улыбалась, стоило гетерохромным глазам наткнуться на красивые бутоны роз, на порхающих вокруг цветов бабочек, на звездное бархатное небо и полную голубую луну. Она остановилась, поежившись от свежего летнего ветерка, лавирующего меж бутонов, танцующего вокруг Селены и забирающегося под тоненькое лиловое платье. Позади раздался хруст гравия под ногами и Богиня обернулась. Это был Татум — мужчина, что ранее хотел сопроводить ее в замок Адриана, когда кристалл был украден.

— Добрый вечер, Госпожа, — мужчина поклонился. Выпрямившись, он снял с себя изумрудный пиджак и протянул Селене.

— Спасибо, — смутилась она, принимая протянутый пиджак. Накинув на плечи, Богиня сказала: — Ты Татум, верно? Я помню тебя.

— Верно, Госпожа.

Татум завел ладонь за спину, а затем в его руке, зажатый меж пальцев, был стебель необычного цветка. Похожий на пион, но черный с горящей огнем сердцевиной. Пахло пеплом, Селена улыбнулась, принимая цветок: мужчина неплохо владеет магией.

— Ваше сердце занято? — вдруг спросил мужчина и поспешил добавить: — Я бы хотел пригласить вас на свидание, если позволите. Такую красивую женщину грех упустить. Простите, если я перешел грань.

Селена задумалась. Ее сердце свободно? В нем все еще был Ленар, но мужчина не захотел быть с ней. Сколько же она будет существовать в ожидании: любви брата, возвращении Ленара? В ожидании чего-либо мы теряем драгоценное время, когда могли быть по-истине счастливыми. Мы ждем, что человек, которого ты любишь, изменится, что ненавистная работа станет приносить удовольствие, откладываем в долгий ящик мелкие желания, скидывая их «на потом», но это самое «потом» не возникнет никогда, если ты не начнешь жить сейчас, в эту самую минуту: разорви отношения, которые уже давно мертвы, займись музыкой или танцами, даже если считаешь, что поздно. Никогда не бывает поздно жить.

— Я с удовольствием проведу с тобой время, Татум.

Мужчина поклонился, подал свою ладонь и, нежно сжав руку Госпожи Порядка, повел ее по дорожке великолепного сада цветов.

Персефона сидела на полу своей комнаты в замке Повелителя Хаоса и прижимала ладони к груди. Рядом с ней лежала большая белоснежная коробка, перевязанная небесно-голубой шелковой ленточкой, а сбоку воткнута карточка, на которой золотистыми буквами красивым почерком было выведено: «Готова отправиться на самое лучшее свидание в своей жизни? Будь готова в восемь. Я как истинный джентльмен хочу сделать тебе подарок. Надень, если понравится. Ниалл».

Персефона медленно потянула за конец шелковой ленты, развязывая узел. Она взяла в руку карточку и сразу же почувствовала исходящий от нее аромат роз, словно сочный рубиновый бутон, бархатные лепестки которого оросил дождь, только что принесли в ее комнату. Открыв крышку коробки, Персефона ахнула. Внутри, на пергаментной бумаге лежал топ корсетного типа, на котором нежными витиеватыми нитями пудрового и зеленого цвета вышиты красивые розы. Короткие рукава-рюши надеваются на плечи, открывая взгляду соблазнительную ключицу. Девушка прижала к груди наряд. Она совсем не умела носить такое великолепие, а в сердце кольнуло от его красоты.

В окно ворвался опаляющий ветерок. Он пошевелил блондинистые кудри, оставил жаркий поцелуй на шее и, подхватив карточку, закинул ее под кровать. Персефона поднялась, чтобы выбрать брюки, как дверь комнаты неожиданно распахнулась и на пороге появилась Дафна. Девушка заправила за ухо обсидиановый локон, а взгляд дождливых глаз наткнулся на прижатый к груди подарок.

— Это от Ниалла? — Дафна закрыла дверь и прижалась к ней спиной.

Смущаясь, Персефона отвела взгляд и тихо произнесла:

— Да, от Повелителя.

— Адриан рассказал мне. Что ты творишь, Персефона? Зачем он тебе? Ниалл как солнце. Светит для всех, но не принадлежит никому, — попыталась вразумить девушку Фанни.

— Я знаю, — ответила Персефона, распахнула шкаф и принялась рассеянно скользить ледяными глазами по брюкам.

Она боялась смотреть на Дафну, чтобы та ничего не заподозрила. Что было бы, узнай она правду? Непременно рассказала бы Адриану. Так и стоило поступить, вот только Персефона была уверена: узнай об этом маг, мальчик бы пострадал и девушка не простила бы себя никогда. А кристалл…разве всемогущие Боги не сделают себе еще один? К тому же, ей хотелось обратить на себя внимание Повелителя. От него становилось жарко, а мозг то и дело подбрасывал ей воспоминания мягких губ, грубых ладоней, скользящих по ее талии вниз, горящего лазурного взгляда. Щеки вновь опалило огнем и Персефона отогнала ненужные мысли. Она вытащила из шкафа нежно-розовые брюки из тонкой ткани с соблазнительными разрезами посередине обеих ног, начиная с середины бедра. Они были с высокой талией и топ, подаренный Повелителем прекрасно будет с ними сочетаться.