Бог толкнул ее и вошел внутрь, крепко держа Персефону за ладонь. Дверь позади них хлопнула и закрылась. Коридор погрузился во тьму. Было так холодно, что нос тут же защипало от мороза, а в сторону метнулся седой пар. Ниалл зажег в руке шар и пустил его вверх, освещая путь. Коридор был сделан сплошь изо льда. Стены, пол, даже потолок напоминал Ледяной дворец Снежной долины, куда Персефону любил водить отец. Она смотрела на прекрасный танец магов под хрустальные звуки фортепиано и завидовала их силе. Вокруг танцоров кружились золотые и серебристые частички, превращаясь в бабочек, цветы и феерверк. Коридор разветвлялся на три длинные полосы, разделявшие друг друга толстой снежной коркой.

— Куда теперь? — поинтересовалась Персефона.

Ниалл пожал плечами:

— Ты мне скажи. Ты же узнала кучу информации, верно?

Девушка кивнула, проглотив издевку в стальном голосе.

— Нужно услышать зов Арфы.

Воцарилась тишина. Было слышно как на льдинах собираются капли воды, как они мчатся вниз и хрустальной капелью приземляются на землю.

— Слышишь что — нибудь? — прошептал наклонившийся Ниалл. Легкие Персефоны наполнились морским ароматом. Она старалась дышать через когда Ниалл касался ее, наклонялся ближе как сейчас.

— Только тебя, — ответила она и вскинула голову. Повелитель усмехнулся и ответил:

— Ну тогда пошли вперед. Быть может так ты что — то услышишь.

А Нефритовая Арфа ожила, легкий ветерок пробрался сквозь толстую корку льда и шевельнул звонкие струны. Если девушка хочет знать ответ, артефакт приведет ее в самое сердце Хрустальной пещеры.

Душно. С русых волос опущенной вниз головы стекали капли пота. Соленые, они со шлепками ударялись о мраморный пол. Нагое тело блестело от ярких солнечных лучей, рекой льющихся из окна тронного зала. Запястья, перевязанные обсидиановой нитью Хаоса обжигало от боли. Ноги облегали черные кожаные штаны. Они горели, когда золотистые лучи заключали их в свои объятия и целовали кожу, оставляя на ней ожоги.

Адриан нетерпеливо барабанил пальцами по плотно сжатым губам. Серебристые глаза гневно сверкали, а на лбу залегли глубокие складки. Он сидел на троне, точно вылепленная из гипса фигура с прямой спиной и гордо вскинутой головой. Обсидиановые локоны идеально лежали на голове — волосок к волоску. Он был одет в тонкое ситцевое платье, слегка распахнутое на груди, обнажая гладкую оливковую кожу на выступающей ключице. В тронном зале пахло пеплом. Он тяжело оседал в легких, затрудняя дыхание.

В тронный зал прошла Дафна. Девушка, одетая в коротенькое ярко-алое платье держала в ладони конверт с сургучной печатью. Она, цокая каблуками белоснежных туфель, что тонкой нитью кокетливо оплетали ее лодыжку и завязывались под коленом, подошла к Адриану и почти швырнула ему конверт в лицо. Он едва успел поймать его, нахмурившись еще пуще прежнего. А он то думал, что искупил вину, когда с утра приказал обставить их спальню сочными бутонами пионов, так любимых Дафной. Она развернулась и собиралась уйти, но Бог не дал, схватил за ладонь и притянул к своей груди, не стесняясь ни стражу у входа, ни преступника, который заинтересованными серо-голубыми глазами скользнул по тоненькой фигурке возлюбленной Повелителя.

— Прости меня, — шепнул в волосы Дафны Адриан и серьезно посмотрел ей в глаза, добавив: — Я был не прав.

Фанни вздохнула. Ей до зуда на кончиках пальцев хотелось прижаться к Богу ближе, наплевать на все и простить. Но она отчего-то стояла, не шевелясь. В тот день, когда месяц назад из камеры сбежал преступник, ключ был у Дафны. Она вызвалась помочь слугам и покормить его и еще пару заключенных самостоятельно, а после ночью раздалась тревога. Адриан пошел по кровавому следу, но он оборвался, преступник умело замел за собой все следы и сбежал. Рассерженный Бог яростной фурией забежал в спальню, схватил сонную Дафну за плечи и тряс, обвиняя, что это она плохо закрыла камеру и позволила мужчине сбежать. Девушка впервые по-настоящему испугалась своего Повелителя. Она пыталась оправдаться, но он и слушать ничего не желал. А когда из хранилища пропал ключ от кандалов, Адриан понял, что девушка ни причем. Только уже было поздно, она отказывалась прощать. Общалась холодно и по делу, все время пропадала где-то. Адриан украдкой трогал метку, чтобы удостовериться в ее безопасности. Фанни хотела простить, вот только отчего-то стояла, не шевелясь, с опущенным вниз серым взглядом дождливых глаз.

— Поговорим позже, — холодно сказала Фанни.

Ее тон не понравился Адриану. Он кольнул в самое сердце острой льдинкой. Осознание, что он может ее потерять, накрыло с головой прозрачной пепельной мантией. Девушка дернула запястье на себя. Адриан не отпустил. Он сильнее сжал пальцы, почти вцепляясь в ее руку мертвой хваткой. Дафна недоуменно приподняла брови. Пушистые обсидиановые ресницы Адриана дрогнули, когда он возвел глаза к потолку и тяжело вздохнул.

— Останься, — попросил Адриан. Видя как Фанни вновь запротестовала, добавил: — Пожалуйста!

Она вздохнула, но кивнула, позволяя переплести их пальцы с Повелителем Хаоса. Он проводил девушку к ее трону. Когда она села, он сорвал сургучную печать и выудил из конверта сложенный вдвое лист с печатью Хранителей священной Арфы — золотыми рогами. Развернув письмо, Адриан пробежался по буквам серебристым взглядом, темневшим с каждой секундой все сильнее. Фанни внимательно следила за меняющимся выражением лица возлюбленного и нахмурилась, а когда он рыкнул и швырнул от себя листок, схватила Адриана за руку и погладила ее большим пальцем. Это остудило его ярость. Он выровнял частое дыхание, а затем пустым голосом сообщил:

— Кто — то пробрался в Хрустальную пещеру. Хаос его раздери! Откуда на меня свалились все эти проблемы? Как Ниалл со всем справлялся?

— Сравниваешь себя с Повелителем Света? — ехидно поинтересовался юноша, сидевший на стуле. Он злобно оскалился и хрипло рассмеялся. — Его изощренные пытки даже вслух боятся произнести, не говоря уже о том, чтобы совершить какое — либо преступление. А на что способен ты, Повелитель Хаоса, если так легко можно украсть из — под твоего носа важные артефакты? Только ныть со своей подружкой?

Дафна испуганно вздрогнула, когда в комнате потемнело, воздух превратился в тягучую патоку, запахло пеплом, а Адриан до хруста сжал руки в кулаки. Злая улыбка, точно восковая маска, приклеилась к красивому лицу. Серебристую радужку затянуло обсидиановым туманом. Он лениво наклонил голову набок и вскинул руку. Тени сгустились, обжигающе холодные, они поползли к своей жертве, точно ядовитые змеи. Юноша испуганно вжался в спинку стула, когда тень, будто живая, коснулась его щеки, спустилась к животу, а затем раздался его истошный крик. В животе точно что — то щелкнуло, изо рта потекла горячая струйка крови, стекая по его груди. Адриан отозвал тени, а затем спросил:

— Ну как тебе? Конечно, до моего брата мне далеко, но я на верном пути.

Преступник хрипло рассмеялся, выплюнул кровь и ответил:

— Я ничего не скажу.

Адриан улыбнулся, обернулся к Фанни. Она притихла, испуганно вжавшись в спинку трона.

— Тебе лучше не смотреть на это, — сказал Адриан.

Девушка упрямо мотнула головой:

— Я останусь.

Бог кивнул, хотя эта идея ему не понравилась, но на споры сейчас вовсе не было времени. Он лениво спустился с подножия трона и подошел к парню. Тот довольно оскалился и гордо вскинул голову. Адриан обхватил ладонями его лицо и вперил в серо-голубые глаза свои стальные. Воспоминания вылились из мужчины, оседая серебристым туманом на его ладони, что мертвой хваткой вцепились в руки Бога, силясь скинуть их со своего лица. Адриан нахмурился, листая воспоминания, точно страницы книги под названием «Жизнь». Вдруг он встретил преграду. Страницы словно склеились между собой и та часть, где юноша встречается с кем-то, облаченном в плащ, стерлась из его воспоминаний, оставляя на кончике языка привкус орхидей. Отстранившись, Бог смотрел как тело мужчины дрожит от потраченных сил, а изо рта снова потекла струйка крови. Он сплюнул ее под ноги и откинулся на спинку стула, прикрывая в изнеможении глаза. Адриан кивнул страже и они тотчас подхватили мужчину подмышки и увели из тронного зала.