Поэтому часто приходилось самому пытаться подмечать ложь и отмечать, насколько честен со мной вверенный мне солдат. После первого десятка пойманных шпионов начинаешь уже немного быстрее улавливать эти признаки, и появляется своего рода чутьё не такие вещи.

Я просто начинал догадываться, что человек, скорее всего, передо мной что-то скрывает или не говорит всей правды. А последующие пытки и раскалывания таких вот «лжецов» только помогали лучше понять их натуру.

Так вот — эта девушка ничем не отличалась от тех самых подозрительных личностей. Конечно, я понимал, что с малой долей вероятности могу ошибиться — всё же я не профессионал в этом деле и лишь помогал по мере своих возможностей, тем более, это основывалось на магических способностях.

Вполне возможно, Амелия Львова на самом деле была добрейшей души человеком, просто с очень сложным характером и ледяным панцирем вокруг себя.

В таком случае я принёс бы извинения и попытался наладить более тесные отношения, тем более, она моя родственница. Однако шанс того, что она была хорошим человеком, был довольно мал.

Она с самого начала казалась до боли подозрительной. Настолько, что будь моя воля, я бы не подходил к ней. А такие люди, по моему опыту, оказываются весьма проблемными личностями, от которых в самом деле нужно держаться подальше.

Чем дольше длился наш разговор, тем больше Амелия казалась мне «подозрительной». Всё-таки она находилась не на том уровне, когда можно было абсолютно полностью подавить свои эмоции. Сюда же накладывалась её возможная горделивость, из-за чего в голове строился очень нелицеприятный образ.

Вот так, всего парочка оброненных фраз очень сильно помогли начать считывать её и постепенно выводить на чистую воду. Жаль, правда, что только начать — чтобы полностью сломать маску или хотя бы заглянуть под неё, потребуется гораздо больше сил и времени. Впрочем, мне спешить особо некуда.

— Я рада, что новоиспечённый студент нашей Академии настолько хорошо знает внутренний устав. Вынуждена признать вашу правоту. Изначально я хотела позволить моему заместителю Мстилаву Артёмовичу Черкасову провести вам экскурсию, в том числе по клубам, но, пожалуй, лучше я возьмусь за это дело лично, — снова всё тем же холодным и безэмоциональным тоном произнесла моя сестра. И ещё так подчёркнуто вежливо со мной говорила, будто у нас не один отец.

Хотя тут уже как бы она ни пыталась скрыть истинные чувства за своей маской, я чувствовал неладное. Неужто я её настолько выбесил?

Что ж, так мне будет только на руку.

Не то чтобы я хотел в первый же день наживать себе врага, но уж лучше я буду прямо знать о нём и увижу его сразу в действии, чем потом он втайне ударит мне в спину. В моём случае это она, но сути не меняет. Теперь разве что остаётся ждать, что устроит сестра.

И что самое главное — как после этого я стану выводить её на чистую воду. Улики, которые ещё попробуй найди, она, скорее всего, будет тщательно зачищать. Напрямую угрожать — тоже, откровенно говоря, глупо.

Впрочем, ладно, как и планировал, буду отталкиваться уже от самой ситуации, и как она будет изменяться.

— В таком случае, чего мы ждём? Мне не терпится познакомиться с Академией, — добро улыбаясь, ответил я, после чего моя сестра молча развернулась, как бы говоря этим, чтобы я следовал за ней.

Первые сорок минут не происходило ничего интересного. Мы вошли внутрь Академии, где Амелия во всей красе рассказывала о факультативах. О них мне и без неё было прекрасно известно, и я уже знал, что собираюсь поступить не на один факультет, а сразу на несколько: на факультет по теоретической магии, магической инженерии и исцеления.

Первый факультет был полезен тем, что я мог разузнать о до этого неизвестных мне нюансах магической науки. Именно на этом факультете было больше всего возможностей, чтобы укрепить свои фундаментальные знания.

Всё-таки когда я обучался на Аналитика, меня прежде всего готовили к войне, и знания давались в весьма ограниченном объёме. У нас во главе угла была практика, а не выяснение того, почему работает так или иначе.

Мне, например, было просто ни к чему пытаться изучить вопрос, откуда именно берётся мана, как она появилась или почему люди рождаются с определённым видом атрибутов. Всё это на самом деле было довольно интересными вопросами, но совершенно бесполезными в бою и в моей работе, как мага-аналитика.

Так что надо пользоваться возможностью и восполнить пробелы в собственном образовании, тем более, это может дать толчок для собственного совершенствования в этом направлении.

Про магическую инженерию объяснять тоже, думаю, особо нечего. Эта всё та же артефакторика, только направленная на изучение рун. В принципе, с моим талантом видеть магию, я мог бы добиться в этом направлении довольно больших успехов, и что тоже немаловажно — завести очень много полезнейших связей. Всё это может пригодиться в дальнейшем так или иначе.

Да, на боевом факультете учились сильнейшие воины и, возможно, будущие главы своих родов, но вот в той же магической инженерии обучались те, кто толкал науку вперёд и вместе с тем производил ценнейшие предметы на рынке, за которые другие маги могли бы биться насмерть.

Таких мастеров своего дела нельзя недооценивать. За ними стоит куда больше власти, чем можно себе представить на первый взгляд. А иметь в друзьях толкового специалиста, который будет предоставлять новейшие передовые разработки — весьма удобно. Тем более я и сам теоретически могу таким стать.

Да и недавний аукцион у Суворова показал мне, что некоторые вещи местные считают провалом, когда я как раз из подобного могу извлечь максимальную выгоду.

Факультет целительской магии был оправдан как один из выборов тем, что я практически ничего не смыслил в магии исцеления. Да, я обучался всем видам магии, но конкретно магия исцеления находилась для меня под завесой тайны. Максимум, что я делал, это залечивал себе лёгкие раны. Ни о каком сращивании конечностей не шло речи.

Всё, что касалось более сложных манипуляций, с одной стороны, требовало более длительного обучения, а с другой — маги-целители всегда были своего рода закрытой кастой среди магов, и все свои секреты они раскрывать не хотели, и даже какие-то мелкие знания продавали только за большие деньги.

Одним словом, я хотел изучить весьма полезную для жизни магию, которая мне не очень давалась в моём прошлом мире. Тем более, тут не стояло запрета на её обучение — было бы желание, что не могло не радовать.

За этими мыслями я чуть не упустил момент, когда сестра перестала рассказывать мне о факультетах и перешла на клубы, первым из которых был клуб фехтования. Причём, видимо, для лучшего донесения информации, мы как раз к этому моменту были возле их здания, и в том, что это был клуб фехтования, сомнений не оставалось.

Сложно ошибаться, когда над дверями прямо висит транспарант с названием клуба и изображением шпаги.

Кажется, я понял, к чему всё шло дело, и почему Амелия всё это время спокойно разговаривала со мной, не обращая внимания на мои провокации. Но в любом случае надо посмотреть, как будут развиваться события и не делать выводы раньше времени.

— Клуб фехтования? Необычный выбор для первой же демонстрации внеучебной деятельности Академии, — сказал я Амелии, которая, впрочем, никак не отреагировала на это.

— По традиции, ученику первым делом принято показывать клубы, связанные с боевым факультетом, будь то клуб фехтования, отделившийся от него, более специализированный — дуэлянтов, единоборств, любителей экзотического оружия, спортивной стрельбы и им подобные.

— Тогда почему первым же делом клуб фехтования? Я всё-таки, если говорить начистоту, не такой уж хороший мечник, — сказал я, с хитрым прищуром смотря на сестру.

Я, конечно, мог включить дурачка, чтобы она потеряла бдительность, но тогда мне пришлось бы до конца играть эту роль, а это, в свою очередь, сказалось бы на моей и так, мягко скажем, не блестящей репутации.