– Шевелись! – покрикивая на невольниц, старикан раскланивался со знакомыми, коих у него оказалось много, и чуть ли не каждые десять шагов он вынужден был остановиться, чтобы перекинуться несколькими словами со встреченными им друзьями-товарищами.

Пробравшись сквозь плотную толпу у входа на базар, где расположились лотки тех торговцев, что не могли себе позволить оплатить торговое место на базаре, старик и его товар направились в самый центр. Именно там, с высокого помоста и велась самая прибыльная торговля на земле – людьми.

Кого только не встретишь у помоста! Тут тебе и жирные вельможи, за которыми тенью следовали крепкие ребята с оружием, и обязательно один с опахалом. И высокомерные женщины, желающие купить себе прекрасных девушек для прислуги. И седобородые ветераны, что не успели обзавестись семьей, занятые на службе, а ласки хотелось. И, конечно же, торговцы с ночного Базара, ищущие свеженьких девиц для своих постоянных клиентов. Народ разный, в общем, но с одной общей чертой – наличием тугого кошеля.

– Или я чего-то не понимаю, или нас точно сейчас продавать будут, – уткнувшись носом в затылок одетого в серое платье Кайса, высказал свои опасения Трафо.

– Это не страшно, – отозвалась Тайа, которой не было нужды шептать, так как голос у нее от рождения был женским. – Это совсем не больно.

Кайс хлопнул по руке наглого юнца, что посмел ущипнуть его за зад, и даже что-то пропищал тоненьким голоском. Старик тут же накинулся на прохожего:

– Чего руки распускаешь? Денег не хватит! Иди по добру, пока стражу не кликнул.

Охочий до девичьих прелестей парень покраснел и юркнул в толпу.

– Да где же он? – привстав на носочки, старик завертел головой, высматривая кого-то.

– Тут.

Трафо встрепенулся. Рядом с ним стоял крепкого вида мужчина с аккуратной бородкой-клинышком, яркими зелеными глазами, при оружии и с одним охранником за спиной.

– Вот деньги, старик.

Он кинул звякнувший мешочек в подставленные руки старика, слегка кивнул.

– Южане долгов не имеют, – повернувшись к Кайсу, зачем-то сказал старик и исчез в толпе.

– Пойдемте, девицы, – громче, чем того требовалось на самом деле, сказал покупатель и слегка дернул за конец веревки, которой были связаны его покупки между собой.Он ласково улыбнулся, как маленьким детям, и добавил:– Тут недалеко моя повозка. Поедем в надежное место.

*****

Повозка оказалась ничем иным, как роскошной каретой. Трафо даже рот открыл от восхищения, и только то обстоятельство, что лицо его было прикрыто плотным платком, спасло его от насмешек Кайса. Подобных средств передвижения Трафо, выросший на задворках Затарии и слонявшийся пятнадцать лет по провинции, никогда не встречал. Карета блестела на солнце отполированными боками. Черная как уголь, с резными гербами на дверцах, с окошками, забранными мелкой решеткой, позволяющей пассажиру видеть все, что происходит снаружи, при этом оставаясь невидимым для пешеходов.

Зеленоглазый гостеприимно распахнул дверцу, широким жестом приглашая троицу внутрь. Первой решилась откликнуться на приглашение Тайа. Поддернув подол платья, она забралась по подножке. Карета плавно качнулась.

– Рессоры? Ничего себе, – заметил Кайс.

Зеленоглазый усмехнулся.

– Поедем как Величайший, с комфортом.

– Ты с севера? —Кайс, позабыв о приличиях, ткнул пальцем в герб, где главным символом было дерево.

– Да. Может, сделаешь еще одно предположение и попытаешься угадать, откуда именно?

Кайс потер лоб. Не вспомнив, покачал головой.

– Вы из Сарии, – донеслось из кареты.

– Именно! – подтвердил зеленоглазый догадку Тайи, и вновь приглашающим жестом напомнил Трафо и Кайсу, что тем следует забраться внутрь.

Дождавшись, пока путающиеся в подолах платьев, не привыкшие к подобному одеянию парни справятся с нелегкой задачей, человек из Сарии поставил ногу на ступеньку и легко заскочил в карету. Дернул за едва приметный шнурок, раздался мелодичный звон, и карета плавно тронулась.

Рессоры – это чудо. Никакой тряски, лишь убаюкивающее покачивание, словно не по земле передвигаешься, а плывешь по морю. Приятно. Свет, падающий сквозь решеточки, игриво разбивался на квадраты, что как гигантские веснушки покрывали пассажиров.

Вопросов было много, но Трафо предпочел молчать, зная, что неугомонный Кайс замучает расспросами зеленоглазого и без его участия. Так и получилось.

– Ты из посольства, прибывшего в Набакис на прошлой неделе? – Кайс сорвал надоевший платок с лица и, не мигая, уставился на их спасителя.

– Так и есть, мой юный друг. Но позволь тебе сделать замечание; коль так сложилось, что я годами отмечен более тебя, то не мог бы ты проявить уважение и обращаться ко мне на "вы"?

Кайс не смутился. Казалось, что смутить его невозможно вообще. Дернув уголком губ, он с почтением склонил голову, как показалось Трафо, переусердствовав, что придало всему этому комичный вид. Зеленоглазый же, напротив, с величайшим достоинством слегка кивнул, давая понять, что Кайс прощен.

– Я, к вашему сожалению, юные мои друзья, не осведомлен совершенно, что происходит, и ответить на ваши вопросы не смогу. Но смогу сделать то, что обещал своему другу Арчи.

При упоминании Арчи Кайс оживился, с гордостью поглядывая на Трафо и Тайю, показывая всем видом своим: "Ну, я же говорил, что он не бросит меня!"

Зеленоглазый продолжил:

– Сегодня ночью в посольский дом, принадлежащий моей благословенной отчизне, но находящийся на вашей земле, пришел мой давний знакомец, вышеупомянутый Арчи, и попросил меня об услуге. Отказать я не мог. Слишком многое нас связывает с этим человеком, и, признаться, то, что я делаю для него и для вас, друзья, никак не может перевесить того, что делает Арчи для моей родины. Если бы не он, мира между нашими народами не было бы. Так что…

Он замолчал, и дальнейшее путешествие прошло в тишине. Каждому из присутствующих было о чем подумать. Трафо жалел, что ему, видимо, придется бежать из Набакиса, да и из Затарии, и он не сможет попрощаться с Гезиль, Глутом, Вель и всем их семейством, что так гостеприимно его приютили. Тайа задремала, или делала вид, что спит. Кайс сиял, как начищенный медный таз, то и дело встряхивал головой и лупил себя по колену кулаком. Зеленоглазый снисходительно и как-то по-отечески улыбался, глядя на троицу.

Карета качнулась. Трафо вытянул шею, пытаясь рассмотреть сквозь решетку на окне того, кто посмел остановить посольское средство передвижения. Его любопытство удовлетворил зеленоглазый:

– Северные ворота. Да, мой юный друг, так, за милой беседой и попытками уснуть,—кивок в сторону Тайи,—мы пересекли весь город, и оказались еще на один шаг ближе к вашей свободе.

С улицы послышалось недовольное бурчание возницы, и даже невнятная угроза, остерегающая кого-то от досмотра посольства.

– А мне что? У меня приказ! – огрызался стражник.

– Это посольство, чурбан! Понимаешь? Нельзя нас досматривать. Повесят тебя за самоуправство!

Возница, видно, был не робкого десятка, и просто так сдаваться тоже не был намерен.

– Гонец с дворца прискакал и сказал, что досматривать всех. Всех! Понимаешь ты, тыквоголовый? И еще раз ругаться станешь, так я тебе устрою тут. Ишь, навострились мне… я тебя повешу, Эши тебя задери.

Голос приближался. Дверца кареты жалобно скрипнула, но не поддалась рывку снаружи, так и осталась закрытой.

– Эй, там! – в дверь постучали без церемоний. – Окно высажу! Отворяй, что б вас!

Зеленоглазый ободряюще блеснул белыми ровными зубами, напомнил жестом о платках и, как только беглецы спрятали лица, с небрежной ленцой ответил грубияну, откидывая хитрый замочек и открывая дверцу:

– Милейший, чем может служить Вам скромный посланник Сарии?

"Милейший", мягко говоря, походил более на свинью, чем на человека. Коль Трафо довелось бы встретить такого на улице, то назвать подобное существо столь изысканным словом пришло б ему на ум в последнюю очередь. Рябое, все в оспинах лицо, разбитый некогда, да так и не вернувшийся к первоначальному состоянию нос, жидкая прядка бесцветных волос, выбивающаяся из-под шелома… "Милейший".