– Насколько мне известно, вы занимаетесь этим домом много лет. Вы знакомы с моим супругом долгие годы. Я же пока не имела такого удовольствия, но намерена наверстать упущенное.

– Хороший план.

– Благодарю. Так вот я бы хотела, чтобы вы помогли мне стать для мистера Мартина хорошей женой: рассказали о его привычках и о тех кругах, в которых он привык вращаться.

Ее слова подтвердили мои догадки. И я ей помогла.

Впрочем, я ей до сих пор помогаю с удовольствием, как и вся прислуга в этом доме, которая ее просто обожает. Матрину, платящему нам довольно внушительные зарплаты, этого не удалось за все его сорок с гаком лет жизни. Его мы воспринимаем как работодателя. Однако хозяйкой абсолютно все признают только Тэми. И искренне радуются каждому ее приезду домой со станции КВИПов на выходные или в преддверии светских раутов, или любых других событий, требующих ее присутствия.

Вот и двадцать минут назад, когда я на кухне сказала, что Тэми приехала домой с работы в половину второго ночи, но, несмотря на половину восьмого утра, уже встала и отправилась в ванную, среди сонной кухарки и ее клюющих носом поварят поднялся настоящий переполох. Вместо планируемой для мистера Мартина яичницы с беконом и сливочных рогаликов в срочном порядке замешивался бисквит, резались кусочками фрукты и мариновалась в сложносочиненном кисло-сладком соусе (новейшая разработка Каролины) красная рыба. Мартин все равно еще спит. Он встает не раньше девяти. А я толкаю дверь в комнату Тэми, аккуратно ввозя небольшой столик с завтраком, на котором также стоит кофейник и пара чашек.

Тэми сидит в кресле перед распахнутыми стеклянными дверями в сад и читает книгу. Музыка ветра чуть слышно переливается тонкими звуками. Выбеленные до состояния снега преобразованием в КВИПа, ее волосы собраны в аккуратный низкий хвост, и только пара тонких прядей у самого лица придают ей некой шаловливости. Угольные ресницы ее медленно опускаются и поднимаются в такт дыханию. Сейчас, когда ее губы не тронуты модной здесь клюквенной помадой, она выглядит такой же молодой, как и в первый день нашего знакомства. Хотя прошло уже почти девять лет.

– Доброе утро…

Тэми оборачивается на меня, закладывая пальцем страницу, и на ее теперь кажущемся чуть более смуглом лице проступает радостное удивление.

– Боже, Этна, ты вообще когда-нибудь спишь?

– Тот же вопрос к тебе. Мне уже в силу возраста спать долго не положено…

– Перестань, тебе только шестьдесят. Ты еще молода и прекрасна, – Тэми откладывает книгу на полку и поднимается на ноги. Ее тонкий халат больше походит на невесомое платье с рисунком из коричневых травинок и камышей.

– Я тебе завтрак принесла, – выставляю на стол тарелки с маринованной рыбой, фруктовыми кусочками.

– Открой мне страшную тайну. В этом доме хоть кто-то когда-то отдыхает? – она по-кошачьи принюхивается к угощениям, не забывая сверлить меня внимательным взглядом.

– В этом доме все давным – давно выучили ваши с Мартином расписания. Вы здесь бываете от силы три дня в неделю, и то неполных, – наливаю нам обеим кофе и усаживаюсь напротив нее, – в остальное время тут никто сверх меры не упахивается.

– Это радует.

Она подцепляет вилкой кусочек рыбы и отправляет его в рот, закатывая глаза от удовольствия.

– О боги… как же вкусно… – шепчет она с набитым ртом, а я невольно усмехаюсь тому восторгу, что появляется на ее лице.

– Такое ощущение, что всю неделю ты ничего не ешь у себя в этом КВИП-центре, – добродушно замечаю я, помешивая ложечкой кофе, стараясь растворить сахар.

Не то чтобы я считала работу для истинной леди чем-то предосудительным, но изначальное решение Мартина апробировать на ней новую технологию проращивания нервных систем КВИПа, мне показалось дикостью. Как, впрочем, и последующее его разрешение ей выйти на полноценную работу кибернетическим водителем интерактивного продукта. По ее словам, она больше физически не могла сидеть дома без какой-либо четко обозначенной цели. Трех лет брака ей с головой хватило. Да и Мартин не сильно жаловал ее своим вниманием, хотя Тэми старалась как могла быть для него не просто красивой куклой, которую можно выводить в свет в качестве элемента интерьера. И все же странное выражение его лица – некрасивая смесь презрительности, брезгливости и чего-то пугающего – которое он ей периодически демонстрировал, ставило в тупик всех, кто это видел.

– На работе мне есть или некогда, или откровенно неприлично на фоне остальных моих коллег баловать себя такими изысками, в то время как они заказывают довольно простой суп или другие блюда, не имеющие никакого отношения к настоящей высокой кухне, – мило улыбается она, кивая на свои тарелки. – Ладно, я так понимаю, что накопился довольно внушительный список дел, требующий моего участия. Я вполне в состоянии одновременно есть и слушать. Или ты хочешь попить кофе в тишине и покое?

– Ну уж нет, – достаю из специальной поясной сумки перекидной блокнот и открываю на нужной странице, – знаю я эту тишину и покой. Не успеешь доесть свой завтрак, как что-то непременно произойдет, и ты куда-то побежишь. Так что слушай. Вчера звонил лорд Зойтан. Промышленник, занимается…

– Металопереработкой, – Тэми на секунду прикрывает глаза, – три крупных предприятия по всему городу, собирается открывать четвертое, его жена состоит в комитете улучшения образования для представителей высшего сословия. Трое детей. Старшенькая у них симпатичная дурочка. А у двоих младших коэффициент интеллекта погранично низкий, но они планируют четвертого… На мой взгляд, затея не очень удачная, но кто знает. Может им повезет… Так что хотел уважаемый лорд Зойтан?

– Его старшей дочери, Агнетте, на днях исполняется восемнадцать лет. А Мартин устраивает традиционный прием первого весеннего бала, на котором соберутся все, кто хоть что-то представляет из себя в высшем обществе.

– Дай угадаю. Зойтан хочет, чтобы его Агнетта открыла ярмарку невест этой весны? И сделала бы это на нашем приеме?

– Мартин сказал, что ничего не имеет против прекрасных юных барышень на его приемах, которые будут искать свое счастье в стенах его дома, – осторожно выдаю эту информацию Тэми, которая от неожиданности перестала жевать и подняла на меня ошарашенные глаза.

– У-кху… – она чуть откидывается на стуле, немного вздергивая точеный подбородок, – а мой супруг точно помнит тот факт, что дом, в котором открывается ярмарка невест обязан предоставлять подобные услуги всем девушкам на выданье в течение предсвадебного сезона? А это, на секундочку, все весенние и летние месяцы, по приему каждую неделю. Итого двадцать четыре бала или же светских раута отнюдь не скромного масштаба.

– Он сказал, что может себе позволить сей маленький каприз. В прошлом году его акции выросли в цене почти в двое, и… Ну ты сама понимаешь… И кстати, не двадцать четыре, а тридцать два приема. С учетом некоторых девушек, которые в том году так и не смогли ни с кем связать свою судьбу.

– Этна, попроси, пожалуйста, от моего имени Дилана, нашего управляющего, предоставить мне полный финансовый расчет предстоящих торжеств. И пояснительную записку с его мнением по данному расходованию средств.

– Не переживай, такие торжества окупаются в полном объеме и даже порой приносят прибыль за счет того, что дом, устраивающий ярмарку, получает процент с приданного невесты и крупный денежный взнос от жениха.

– Я не об этом. Хочется понимать, какими средствами мы располагаем на организацию, и как ими можно распорядиться с наибольшей выгодой для нас. Я, например, хочу закупить новых растений для сада. И некоторые из них стоят довольно дорого, особенно с учетом их доставки.

– Вот кстати насчет сада, – перелистываю страницу блокнота, делая себе небольшую пометку насчет Дилана, – Маркус, наш садовник, просит твоей аудиенции. Ему прислали очередные каталоги садовых культур, и он похоже влюбился в какой-то потрясающе цветущий кустарник и жаждет его тебе показать.