Августа застонала. Она смотрела на Кристину, Алехандро, Роберто, детей. Стала покачиваться.

— Это кара, кара, нас всех накажут, — были ее первые слова за весь вечер.

Алехандро развернулся к своей жене, схватил ее за руку, сдавил до боли, заставив замолчать. Роберто в этот миг шагнул к Кристине. Рука, что держала бокал, разжалась. Осколки упали на пол. Рука сама по себе потянулась к Кристине, желая лишь одного дотронуться. Проверить, не призрак ли перед ним. Вторая же была зажата в кулак. В нем боролись два человека: тот Роб, что был так молод, наивен, и второй, которого он сам создал.

Молодые люди были удивлены реакцией родителей. Молча стояли в нерешительности.

Кончики пальцев коснулись щеки Кристины на одно мгновение. Всего лишь миг. Как метка, кровавый след остался на ее щеке. Роберто отступил назад. Словно обжегся. Кристина выдохнула. Она, казалось, не дышала все это время. Алехандро повернулся.

— Очень приятно, — он взглянул на Даниэля. — Даниэль, ты молодец, что познакомил нас со своей матерью. Надеюсь, что мы продолжим общение, давайте пройдем за столик, я только отправлю свою жену домой, она что-то неважно себя чувствует. Карлос, отвези мать домой.

Алехандро отдал распоряжение. Карлосу совершенно не хотелось уезжать, но он не мог не подчиниться воле отца. Вдвоем с ним они повели Августу к выходу.

Роберто молчал. Палома перестала пить. Она ни разу за 25 лет совместной жизни еще не видела своего мужа таким.

Она жива и стоит перед ним. Жива. Он никогда не считал ее мертвой, как будто бы чувствовал, как будто бы знал. Он не хоронил ее, и вот она стоит перед ним. Он сразу узнал ее. Невозможно не узнать, ее образ впечатался в его сердце, в его душе. Пусть прошло столько лет, но и через сто, двести он узнал бы ее из тысячи людей. Она предала его. Изменила. Вышла замуж за другого мужчину, тогда как он стоял перед ней на коленях. Она даже не может взглянуть в его глаза. Она не смотрит ему в глаза. Это разозлило его. Если он так ей противен, то зачем ей было притворяться, играть в любовь.

— Папа, твоя рука, — Виктория стояла на расстоянии от отца. — Надо посмотреть. Ты разбил бокал. Порезался.

— Сеньор, — Даниэль сделал шаг к Роберто, но тот отшатнулся от него. — Пусть Сабрина осмотрит вашу руку. Она врач.

Роберто переводил взгляд то на Кристину, то на Даниэля, то на Сабрину. Сын, дочь, муж. Она замечательно устроилась. Живет счастливо. А он все эти годы жил с болью. Печаль терзала его душу. Все ложь. Все женщины одинаковы. Все лгут.

— Не надо, — голос жесткий, холодный. Ему хотелось, чтобы все его оставили в покое. Пусть все уйдут. Только он и она. Хотел, нет требует ответов. Но так много людей. Он повернулся к жене, схватил ее за руку. — Хватит пить. Я отвезу мать домой. Она совсем себя не контролирует.

Роберто понимал, что еще немного и он потеряет контроль. Схватит Кристину и начнет трясти, пока не добьется ответов. Надо что-то сделать, отвлечь себя, чтобы не начать крушить все вокруг. Он спросит, но не сейчас, потом. Без свидетелей, он скажет ей все, что думает о ней.

Кристина почувствовала гнев Роберто. Она видела его желание вытрясти из нее все. Узнать. Задать вопросы. Но как он может гневаться на нее. Когда он сам забыл о ней. Забыл о ее существовании. Женился.

Палома пожала плечом. Домой, так домой. Там она сможет спокойно выпить, никто не будет ей мешать.

Роберто держал Палому за руку, надо идти, но ноги не идут. Кристина. Живая. Боль разрывала все его сознание на части. Он смотрел на нее. Все в нем кричало, посмотри на меня, взгляни мне в глаза. И Кристина услышала его зов. Она подняла на него глаза.

И Роб пропал. Рука, что держала руку жены разжалась. Все люди, что были здесь, исчезли. Только он и она. Кристина таяла в его глазах. На миг, на мгновение все было забыто. Они вновь стали молодыми. Любовь всколыхнула все их сознание. Он тонул в ее глазах. Тонул, и не было ему спасения. Кристина. Его Кристина стоит сейчас рядом. Роб. Милый Роб. Хотелось обнять, прижать к себе, почувствовать ее тепло. Ее запах. Его оборона рухнула. Стон готов был сорваться с его губ. Кровь. Его кровь на ее щеке. Как метка. Как клеймо. Она его обманула. Его глаза сузились. Пронизывающий взгляд, холодный. Кристина обхватила себя руками. Ее стало трясти.

— Мама. Мам, — Даниэль тронул ее за руку. — С тобой все в порядке?

— Да, сынок, просто стало немного нехорошо, — ее голос с хрипотцой такой знакомый разрывал его сердце на части.

— У тебя кровь, дай я вытру. — Даниэль разозлился на своего начальника, что тот позволил себе такую вольность по отношении к его матери.

— Все в порядке, — повторила Кристина, казалось, она даже не слышала, что говорил Даниэль.

Сабрина была крайне удивлена поведением взрослых. Виктория не знала, что делать.

Роберто схватил жену за руку. И поспешил к выходу. Они ушли. Кристина закрыла глаза. Ушел Алехандро, ушел Роберто. Виктория в растерянности стояла. Она не знала, что ей делать.

— Виктория, иди с отцом, пожалуйста, — Кристина тронула ее руку. — Он разволновался. Сядь за руль лучше ты.

Кристина беспокоилась о ее отце. Виктория была поражена этой женщиной. Сколько в ней терпимости. Отец поступил отвратительно, позвав и сбежав с вечера. И Алехандро тоже молодец. Отправил Карлоса с Августой. Виктория поспешила вслед за родителями. Кристина закрыла глаза. Ее спокойный мир рухнул. Прошлое настигло. Она знала, что этот момент когда-нибудь настанет. Как же теперь быть?

Сабрина подошла к матери. Достала платочек, стала вытирать кровь с лица Кристины. Даниэль злился на поведение Роберто.

Кристина боялась другого. Сейчас вернется Алехандро. Теперь он может отобрать у нее сына. Как же ей его защитить? Алехандро возвращался в зал с улыбкой. И почему это Даниэль его раньше раздражал. Это его сын. Достойный молодой человек. Его сын. Он уничтожит Кристину и отберет у нее сына, и пусть только попробует встать у него на пути.

Он подошел к ним. Извинился за свое отсутствие. Кристина молчала. Да и что она могла сейчас сказать. Даниэль будет работать со своим отцом и с Робом. И от кого ей его защищать и каким образом. От обоих исходит сильная опасность. Как защитить сына от их мести?

Она сквозь туман слушала представление проекта Даниэля. Алехандро как никогда был разговорчив. За столом Кристина ничего не могла есть. Она просто пила воду. Здесь с детьми она была в некоторой безопасности. Но уже на выходе из ресторана, она увидела Бруно. Шрам на его лбу. Это она оставила отметину. Его хищный взгляд, полный мести, не сулил ей ничего хорошего. Как сказать сыну, что нужно уезжать. Да и куда они могут уехать? Теперь Алехандро знал, где она жила все это время. Как быть и что делать? Кристина была в панике. Дети не понимали, что происходит. Кристина молчала. Она вообще боялась говорить. Да и что она могла сказать им: что один был любовью всей ее жизни, а второй насиловал, желая иметь ребенка. Как такое можно сказать. Как смотреть потом им в глаза.

Тормоза машины заскрипели. Машина пошла юзом и остановилась. Роберто вылетел из машины, хлопнув дверью так, что чуть не вылетело стекло. Он всю дорогу гнал, Виктория просила его ехать медленнее, но Роб не слышал ее. Внутри него бушевал ураган. Вбежав в дом, он остановился посреди гостиной. Рамона встала с дивана.

— Почему вы вернулись так рано? — она посмотрела на сына. Таким она его уже видела. В день, когда погибла Кристина. — Роб. Роберто, — она старалась привлечь его внимание, но он не слышал ее.

Роб скинул пиджак на пол. Туда же полетел галстук. Виктория и Палома вошли в дверь. Палома сразу же направилась к бару. Налила себе шампанского. Ее муж разрешил ей сегодня выпить.

Роб же стоял там же, где остановился. Виктория не понимала, что происходит. Рамона прижала руки ко рту. Не может быть, что же такое произошло, что вывело ее сына из себя. Такое возможно было одному человеку, но она давно мертва.