Роберто разговорил Алехандро на счет поставщиков, сам же при этом задумался о излишнем интересе Алехандро к Даниэлю, и Кристина нервничает, неспроста она просила его о том, чтобы она вновь взял Даниэля на работу. Неспроста…

Женщина встала с кровати и подошла к окну.

— Мы не выбираем себе судьбу, не распоряжаемся ею. Не знаем, что нас ждет впереди, порой кажется, что будущего вообще не существует, — она вспомнила давние события, как потеряла интерес к жизни.

— Почему вы столько лет молчали? — голос Сабрины был глухим и тихим, словно она обвиняла мать, но боялась в этом признаться.

— Старались уберечь вас от боли. Когда что-то происходит, приходится принимать решения, брать на себя обязательства.

— Мою маму убили, — Сабрина смотрела в одну точку. — О каких обязательствах ты говоришь?

— Да, это сейчас мы с уверенностью можем утверждать, а 25 лет назад никто ничего не знал, твой отец всю жизнь жил с мыслью, что ему пришлось отключить свою жену от аппаратов, тем самым убив ее. Обязательство — вырастить и воспитать ребенка, потому как, когда у тебя на руках ребенок, ты уже не принадлежишь самому себе. Твоя жизнь кардинально меняется.

— Но он ее не убивал, — она вскинула голову, — не убивал ведь.

— Нет, это мы с тобой понимаем, а он никогда себя так и не простил. Ему пришлось принять это решение. После которого, он не смог оставаться в этом городе. Он взял тебя и хотел покинуть этот город навсегда.

— А как вы познакомились? Когда? Где?

— В тот же день, когда ты родилась, — Кристина не хотела говорить о том, где именно они встретились.

— Значит Даниэль.

— Нет, Рафаэль не его биологический отец, однако он всегда относился к нему, как к родному сыну. Он вырастил его, как своего собственного, дал ему свое имя. Я вас обоих кормила грудью. Ты стала моей дочерью. И не важно, что не я тебя родила. Мы поженились с Рафаэлем, потому что оба были в безвыходном положении, его мне послала сама судьба, иначе я бы просто не выжила. Мы стали друг другу хорошими добрыми друзьями. Просто друзьями. Мы встретились, когда у нас на руках были дети, у меня сын, у Рафаэля — дочь. Мы не знали, что будет завтра, мы просто хотели лучшего для вас.

— А кто отец Даниэля?

Кристина молча смотрела на дочь.

— Мама, — она поняла, — это они да, те кто тебя изнасиловал? Господи, да что же это такое? Как вы вообще сумели сохранить самих себя? Вырастить нас?

— Мы жили ради вас, для вас. Стремились защитить вас, уберечь, но видимо не все в нашей власти, раз сейчас тебе так больно. Теперь ты знаешь правду. Что ты можешь мне сказать — кто твоя настоящая мама? Кто настоящий отец Даниэля? Один из тех подонков?

Сабрина смотрела на Кристину, ей было ужасно больно за своих родителей, за Кристину, за Даниэля. Она не стала спрашивать — где именно произошло насилие, да и к чему сейчас вопросы об этом, одно понимала, что ее родители просто не могли находиться в этом доме, в городе, где все напоминало, тревожило и бередило душу.

— Мама, — она протянула женщине руки, — ты всегда была, есть и будешь моей мамой, прости, что сомневалась в тебе. Мне надо благодарить бога, что он послал тебя нам, — она обняла Кристину, — ты была опорой папы, вы очень многое пережили, не знаю, за что вам выпали такие испытания. А как же Даниэль? — Сабрина пока никак не реагировала, у нее была масса вопросов.

— Я не хочу, чтобы он когда-нибудь узнал правду. Как мне смотреть ему в глаза? Как ему жить с осознанием того, кто именно его отец.

— Теперь я понимаю, почему вы были против того, чтобы возвращаться в этот город. А твои родные?

— Я сирота, мои родители погибли много лет назад.

— А как мне теперь смириться с тем, что тот человек, который виноват в смерти моей мамы, живет спокойно?

— Доченька, — Кристина взяла ее лицо в свои руки, — прошу тебя, оставь это. Он не сможет причинить тебе вред. Ты сможешь спокойно работать, строить свою карьеру, лечить людей.

— А он?

— Всему свое время, просто прошу тебя, послушай меня, я стараюсь защитить тебя и Даниэля тоже.

— А каким образом Даниэль замешан в моей истории?

— Брина, мы одна семья, всплывет одна история, другая тоже окажется на поверхности.

— Мама, а у тебя был любимый человек? — спросила Сабрина. — Ты когда-нибудь любила? Ведь отец, он, — она запнулась, ей было сложно признать, что они так и не стали мужем и женой, — ты ведь не любила его как мужчину?

— Нет, я любила его, как друга, как брата. Мы стали очень близкими людьми. Вместе переносили трудности жизни, молча скорбели о своих печалях, радуясь тому, что мы есть друг у друга.

— Как же вы смогли? — Сабрина взглянула на женщину. — Столько лет.

— Понимаешь, когда переживаешь сильное потрясение, то поддержка жизненно необходима. Мы были потеряны, наши надежды утрачены. Все, что мы имели — это ты и Даниэль, за это мы держались, не будь вас, я не знаю, что было бы с нами, — Кристина запнулась, Сабрина крепче сжала ее руку. — Мы старались создать семью, — продолжила женщина, — любящую, понимающую. Такую, которая бы стала вам настоящей опорой и поддержкой в вашей жизни. Что-то получалось, что-то не выходило.

— У вас это получилось, — Сабрина все еще не могла поверить в то, что слышала. Также она понимала, что пусть Кристина и не родила ее, но она любила ее, любила так, как только умеет мать. Она не знает, смогла бы Луз, женщина, которая ее родила, дать ей столько же, сколько она получила от этой незнакомой женщины, ставшей ей родной и близкой. — Мы прекрасно жили. И будем жить в радости, ты меня слышишь, — она вытирала слезы матери. — Матерью становятся, ты слышишь меня, мама. Ты моя мама, лучшая на свете, я каждый день буду благодарить бога за то, что он послал тебя тогда к папе, чтобы вы встретились.

— Я надеюсь, что мы сумеем все преодолеть, — Кристина старалась заверить в этом свою дочь. — Не говори о том, что мы жили. Мы будем продолжать и дальше помогать друг другу, заботиться. Поддерживать друг друга.

— Я знаю, так и будет. Но как только подумаю о том, что вы могли бы иметь, не случись с вами того, что произошло.

— Мы не могли, если это произошло, значит, так и должно было бы.

— Но кто он? Кого ты любила? Ты пыталась с ним встретиться?

— Нет, да и не за чем, у него своя семья, дети. Мою любовь убили, украли. Ничего не осталось. Как женщина — я мертва. Я ничего не смогу предложить мужчины, мое сердце полно страхов, боли, — она постаралась улыбнуться сквозь слезы, — но самое главное у меня есть ты и Даниэль, это настоящее счастье, радость. Прошлое не исправить, можно лишь постараться принять его, чтобы иметь возможность жить дальше.

Сабрина прижалась к Кристине.

— Ты сходишь со мной на кладбище? — попросила Сабрина, ее немного трясло от услышанного. Как принять и понять, что случилось с Кристиной.

— Конечно, я всегда буду рядом хочешь ты этого или нет, я не умею по-другому, — Кристина поцеловала дочь, она заплакала, слезы, сдерживаемые столько лет, полились из ее глаз. Сабрина тоже плакала.

— Спасибо, что ты есть, — прошептала Сабрина, — спасибо, что ты моя мама. За нежность, за ласку, за любовь.

— Доченька, тебе не за что меня благодарить. Я хочу, чтобы вы были счастливы, я все для этого сделаю.

Сабрина прижалась к ней, она чувствовала себя защищенной. Она не знала Луз, не знала, каким была человеком. Как выглядела. Какой матерью она бы стала. Ей было безумно жаль отца, который так и не смог смириться со смертью своей первой жены. Кто-то встал на их пути, меняя их судьбы.

— Мама, но просто так ничего же не происходит?

— Нет, всему свое время.

— Значит наступит такой день, когда ты тоже станешь счастлива.

— Я уже счастлива, родная.

Сабрина молчала, она понимала, что это не то счастье, которого заслуживает эта женщина, которая приняла и вырастила ее, стала для нее настоящей матерью.

— Можно, — Карлос приоткрыл дверь, — почему вы плачете? Что случилось? — он испугался.