— Вечно все ты переворачиваешь с ног на голову, — она обиделась.

— Извини, но ты говоришь такие вещи! Чтобы твой отец и моя мама вместе? Да это просто нереально. Невозможно. Тем более, отец, его только недавно похоронили.

— Мне жаль твоего отца. Извини, но я так хочу, чтобы все вокруг меня стали счастливыми. Я хочу помочь.

— Я тоже хочу, чтобы мама наконец-то обрела счастье. Но не могу представить их вместе, извини. Твой отец неплохой человек, но он не для моей мамы.

— Даниэль, ты не понимаешь. Мой отец очень страдал.

— Я знаю, — вырвалось у него.

— Откуда, — удивилась девушка?

— Мы как-то разговорились, он немного рассказал о своем прошлом, я так понял, что он сильно любил и потерял ее. Ты знаешь, мне показалось, что он до сих пор любит ту женщину, так что их с мамой отношения просто невозможны. Он никогда ее не забудет.

— Странно, что он с тобой был так откровенен, — Виктория была в некотором роде обижена, с ней, со своей дочерью он не говорил, а с Даниэлем поделился.

— Не обижайся, мы с ним говорили по-мужски, он как отец давал мне наставления в отношении тебя. Я его понимаю. Наверно на его месте я бы ревновал свою дочь ее сильнее, чем он.

— И все же дай мне слово, что ты не будешь мешать, — она просила, надеясь, что вдруг у ее отца есть шанс стать счастливым.

— Виктория, ты просишь о невозможном. Твой отец женат.

— Хорошо. Давай договоримся так, если они разведутся, то ты не будешь мешать моему отцу завоевывать Кристину.

— Виктория, ты действительно ненормальная. Все дети держаться за брак своих родителей. Страдают, переживают, если те вдруг решились на развод, ты же просишь меня не стоять на пути у твоего отца. Ты невероятная.

— Кристина тоже много пережила, неужели она не заслуживает немного счастья?

— Раз ты волнуешься за маму, то нам следует срочно оплатить счет и ехать домой, так как маме нельзя одной находиться дома.

— Почему?

— Потому что я не хочу, чтобы она грустила вдали от нас, — улыбнулся Даниэль, все еще качая головой — Роберто и мама, нет. Это нереально.

Молодые люди заплатили по счету и вышли на улицу.

— Скоро пойдет дождь, — Виктория плотнее запахнула куртку. — Похолодало.

— Да, давай поторопимся, может успеем добраться до дома до дождя.

— Даниэль, папа и Кристина…

— Я согласен на то, что они могут стать друзьями. Почему бы и нет, — он понимал, что раз Кристина пришла к Роберто и рассказала о проникновении в дом, то она ему доверяет. Роберто сможет защитить маму. Почему он был так в этом уверен, он и сам не знал.

— Спасибо, — обрадовалась Виктория. Друзья, она была так радо, что он согласился хотя бы на что-то. Дальше все в руках отца. А она со своей стороны сделает все, чтобы подтолкнуть их друг к другу.

Сабрина не успела поднять телефон. Кто-то настойчиво звонил, но пока она открывала дверь, ответа не дождались.

Роберто положил телефон. Дома Кристины нет. Даниэль с Викторией. Энрике говорит, что она уехала. Куда? Удар грома, потом молния озарила его кабинет, словно осенив его. Он сомневался, но уже спешил к выходу. Неужели она уехала загород. В такую погоду? Одна? Роберто направился вниз к машине. Если он не найдет ее там, то… Нет. Он не хотел ни о чем думать, он не мог потерять ее вновь. Он просто не переживет это снова. Пусть они и не были в этот раз вместе, но знать, что она жива, что она где-то рядом было ему просто необходимо. Роберто надавил на газ, главное объехать пробки и вырваться за город…

Сабрина вздрогнула от нового раската. Она была одна. Как же жутко ей было в эту грозу. Даниэль сказал, что скоро приедет. Карлос уже подъезжал. Скоро в доме будет полно народу. Ее голова разрывалась от боли, мысли смешались. Она не хотела думать, ей безумного хотелось поговорить с мамой, но та задерживалась. В дверь постучали.

— Карлос, наконец-то, — девушка мгновенно оказалась в его объятиях.

— Сабрина, что случилось? — он прижал ее к себе.

— Мне так плохо, — она расплакалась. Она не знала, что думать, в итоге все сводилось к тому, что Кристина не ее мама. Она хотела сказать об этом Карлосу, но не могла. Ей сначала надо поговорить с Кристиной. Посмотреть ей в глаза. Тогда она сможет понять, что же произошло 25 лет назад. У Карлоса у самого неприятности. Он тоже не знает, кто его мать. Боже, как все запуталось.

Карлос прижимал девушку к себе, а та плакала и не могла остановиться. В таком виде их и застали Даниэль с Викторией.

— Что случилось? — встревожился Даниэль. — Мама, — позвал он.

— Кристины нет дома, — ответил Карлос.

— Не может быть, — Даниэль остановился посреди комнаты. — Что же делать? Где она? Брина, что с тобой? Почему ты плачешь?

Девушка оторвалась от Карлоса, она смотрела на Даниэля, понимая, что они могут вообще быть не братом и сестрой. Невысказанное давило с такой силой, что она не могла произнести ни слова, она просто протянула руки, Даниэль сжал ее в своих объятиях.

— Ты же любишь меня? — тихонько спросила она его.

— Конечно, котенок, что случилось? Тебя кто-то обидел?

Ему в голову лезли всякие мысли.

— Мне просто очень грустно. Просто невыносимо, — Сабрина еще всхлипывала. — Мне так нужно поговорить с мамой. Очень нужно. Где она может быть?

— Брина, ты нас всех пугаешь, — Виктория тронула ее за плечо.

— Зачем мы сюда приехали? Зачем? — Брина вытерла слезы. — Если мы сюда не приехали, то…

— То что? — спросил Даниэль.

— То может быть ничего бы и не произошло. Папа был бы жив.

— Брина, Брина. Я уже и не знал, как ты меня напугала, а ты просто грустишь о папе.

Сабрина не стала его переубеждать. Она хотела знать правду, но сказать ей это может только Кристина.

Карлос и Виктория стояли рядом. На улице раздался очень сильный раскат грома, такой, что даже стекла в доме, зазвенели. Сверкнула молния, и обрушился дождь.

Кристина вздрогнула от раската грома. Она уже ничего практическим ничего не видела. Быстро стемнело. Сверкнула молния, осветив все вокруг. Первые капли, тяжелые, редкие упали на землю с такой силой, что слышно было, как они разбиваются на мелкие брызги. Не успела Кристина подумать о том, что надо где-то укрыться, как небо развернулось, и дождь пошел стеной, ничего не было видно в шаге от себя. Женщина поднялась. До машины она не доберется. Оставался один выход — поспешить к дому. Она сделала шаг и поскользнулась, наступив на камень, вокруг уже бежали ручьи грязной воды. Кристина непременно упала бы, если бы ее вовремя не подхватили крепкие руки, прижав к мужскому телу. Грубо, властно, с долей отчаяния.

— Я так испугался, — Роберто все еще тяжело дышал, он увидел ее до дождя, когда молния осветила все вокруг, словно указывая путь. — Слава богу, что я нашел тебя, — сколько же чувств было в голосе.

Кристина была рада, что она не одна.

— Роб, я так испугалась, — она прижалась к нему.

Дождь лил как из ведра. Роберто подхватил ее на руки, прижал к себе, защищая от дождя. Держа ее на руках, словно драгоценную ношу, он направился к дому. Распахнув дверь, Роберто сделал шаг внутрь, внося Кристину в свой дом.

Словно в замедленном действии, он видел себя со стороны: он вносит ее в свой дом, который строил для нее. Для нее одной. Никого больше он не хотел видеть в этом доме. Только он и она. 26 лет назад он нашел это место. 25 лет — он строил дом, в глубине души верил и надеялся, что наступит день, когда он сможет перенести ее на руках через этот порог. Этот шаг — шаг из настоящего в прошлое, из прошлого — в настоящее, из настоящего — в будущее.

Роберто подошел к дивану, не выпуская ее из рук, освещаемые лишь только вспышками молниями, словно искрами пламени их любви, которая вырвалась, ничем не сдерживаемая, накрыла их своей волной. Сил сопротивляться и противостоять этому чувству, что так внезапно у них украли, лишив их друг друга, больше не было. Роберто медленно поставил ее на пол, убрал мокрые волосы с ее лица, она уютно устроилась в кольце его рук, самом желанном для нее месте. Дождь барабанил в окно. Гром гремел, словно ругаясь на всех и вся, что посмели встать между ними. Молния вторила ему в след, сверкая, создавая иллюзия нереальности происходящего, окутанные вспышками, освещаемые самой природой, они забыли обо всем. Ничего не осталось, только они одни в целом мире, на всей планете.