– Дитя, за что?

Нед закричал.

– Дитя, за что ты так поступаешь со мной?

Нед развернулся, продрался через окружение деревьев-ершиков и побежал.

– Дитя, почему ты снова бросаешь меня?

Ее слова рыданием звучали в его голове, воплем, полном эмоций, настолько сильных и неожиданных, что мальчик пришел в замешательство. У него не осталось никакой защиты, никакого последнего очага здравого смысла или понимания происходящего, на которые можно было бы опереться. Все, что он мог делать – это бежать, полный стыда и ненависти к самому себе. Когда он добрался до выхода, то не стал раздумывать, а мгновенно начал карабкаться по молодым деревьям, подтягиваясь, как обезумевшая мартышка.

Внезапно он оказался в темноте. Все изменилось. Он стоял на стене, и она превратилась в тонкую светящуюся ленту у него под ногами. Стена летела на миллионы километров вниз, в бесконечное пространство. Вокруг него была только темнота, кромешная ночь. Бледная, светящаяся полоса, на которой он стоял, была его единственной точкой опоры. Он бежал так быстро, как только мог, не сбиваясь ни на шаг, следуя за нитью, которая разворачивалась перед ним. Слезы текли по его лицу, плач по женщине, которую он оставил позади. Она сгорела и умерла, а он ничего не сделал. И она умерла не одна. Многое ушло вместе с ней. Шанс, которого у него больше никогда не будет. Тайна, правда, которую он никогда не узнает. Это чувство Нед не мог выразить словами. Все, что у него осталось, – это бесполезные слезы и пустота внутри.

Лента кончилась, и Нед не заметил, как начал падать. Затем – бум! Ошеломленный, он часто заморгал, перекатился на бок и огляделся. Он находился на поляне.

Рядом была терраса и здание спа-отеля. Он лежал на мягкой полевой траве. Стена была прямо за ним. Он выпрыгнул из пустоты обратно на дневной свет.

И горько заплакал.

Два дня спустя он все еще не понимал, что же случилось с ним в спа-отеле. Действительно ли он выжил в последнем бою со своим врагом, или это была просто галлюцинация? Стоял ли он у дверей в рай или ад? Была ли эта женщина реальной или просто фантазией? Но самый важный вопрос заключался в том, закончилось ли наконец его наваждение? Ему казалось, что последнюю тайну он так и не разгадал, но у него не было возможности узнать, была ли вообще эта тайна. Как было бы хорошо, если бы он мог списать все эти ужасы на мальчишеское воображение, но Нед знал, что в невежестве или в невинности найти убежище невозможно.

Нед не был встревожен, скорее подавлен. Физически он чувствовал себя так, словно из него выжали всю силу и энергию. Он провел эти два дня, вяло слоняясь по дому. Он не мог прочитать больше одной страницы ни в одной книге, которую брал в руки. Он смотрел телевизор, дремал, почти не разговаривал с родителями. Практически все время он размышлял о произошедшем на территории спа-отеля. Кое-что казалось ему удивительным. Например, он не мог вспомнить, как взбирался по молодым деревцам на стену, и все же сделал это. А затем смог пробежать по стене – бегом — в критический момент, когда ему казалось, что он перенесся в черные глубины дальнего космоса. Его ангелом-хранителем оказалась та часть мозга, которая сохранила контроль над телом, рефлекторно функционировала и спасла его от… чего угодно.

На вторую ночь после экспедиции в спа-отель Нед отправился спать после того, как пару часов без интереса смотрел телевизор. Он надел свою легкую пижаму и сел у окна. Небо было довольно темным и очень ясным. Нед сдвинул москитную сетку и поднес телескоп к открытому окну. Он был недорогой и несложный, но позволял в ясную ночь разглядеть Сатурн. Он узнал планеты, спутники Юпитера и множество звезд, но рано или поздно понадобится справочник, чтобы идентифицировать другие объекты в ночном небе. Например, пульсары или эти непонятные квазары. В одном школьном журнале он прочитал статью о квазарах; в ней говорилось, что астрономы точно не знают, что это такое, и это порадовало Неда. Существуют вещи, которые даже взрослые видят и изучают, но не могут объяснить.

Нед нашел Плеяды. Расстояние – сложная штука. Глядя на это звездное скопление, можно подумать, что все звезды в нем тесно прижаты друг к другу. Но Нед знал, что на самом деле их разделяют сотни миллионов километров, огромные космические пропасти. Разум не в состоянии постичь подобные масштабы.

А что, если вся эта вселенная – лишь пятнышко на предметном стекле микроскопа, которое рассматривает мальчик в другой вселенной, то же самое верно и для его вселенной, и так далее, и так далее… Поговорим о великанах! Привет, там, наверху. Мог ли фантом каким-то образом вписаться в эту схему? «Глупость какая-то», – решил Нед. Но кто знает, может быть, у одного из мальчиков в другой вселенной была похожая проблема. Размер и расстояние ничего не значат, когда дело касается призраков. «Надеюсь, у него все получается лучше, чем у меня», – подумал Нед.

Нед услышал, что кто-то идет по коридору. Он обернулся и в дверном проеме увидел свою мать.

– Нед?

– Привет, мам.

Линда зашла в комнату.

– Не спится?

– Еще пару минут посижу. Сегодня ясное небо.

– Все звезды на месте?

Нед улыбнулся.

– Кажется.

Линда села на его кровать и прислонилась к стене.

– Иди сюда, посиди со мной минутку, – сказала она.

Нед убрал телескоп и вернул москитную сетку на место.

Он залез на кровать.

– Ой, мне включить свет?

– Не надо. Просто придвинься поближе.

Нед сел рядом с матерью. В лунном свете они были похожи на две призрачные фигуры в темноте. Линда обняла Неда, положив свою голову на его. Он придвинулся еще ближе, наслаждаясь ее теплом, запахом чистоты и любовью, которой она всегда окутывала его.

– У тебя все хорошо, Нед?

– Конечно.

– Тебя ничего не беспокоит?

– Нет.

– Ты же знаешь, что можешь обо всем мне рассказать.

– Угу.

– Просто в последнее время у тебя какое-то странное настроение. Понимаешь, о чем я?

– Ну… – Нед пожал плечами.

– Мне так кажется, – продолжала Линда. – Чуть-чуть.

– Мам?

– Да?

– А сколько тебе будет лет, когда ты умрешь, как думаешь?

– Не знаю, милый. Людям не дано знать такие вещи. А что? Это тебя беспокоит?

Нед снова пожал плечами.

– Не знаю.

– Если в этом все дело, то не трать время на такие мысли. Самое важное – прожить счастливую жизнь, полную любви. Вот и все. Любовь – это все.

– Номам…

– Мммм?

– Я не хочу тебя терять.

– О, Нед. – Его голос звучал так грустно и беспомощно, что Линда чуть не расплакалась. – Ты не потеряешь меня, милый. Никогда. Прошу, не беспокойся об этом. – Она крепко его обняла, убрала волосы с его лба и несколько раз поцеловала. – Нет, нет, нет, – прошептала она.

– Но, мамочка. – Теперь, когда Нед начал, он не мог остановиться, его голос дрожал. – Меня не будет, и я больше никогда тебя не увижу.

– Нет, нет, нет, – нежно, но твердо.

– Но это правда, меня не будет и…

– Нет, Нед. Как не будет?

– Не знаю… Они заберут меня куда-то далеко-далеко.

– Кто?

– Кто-то.

– Нет, это не…

– Да, – с удивительной настойчивостью. – Я знаю это, мамочка, знаю.

Линда нашла глаза сына в темноте и увидела, что они полны страха.

– Нед, ты говоришь о тех двух стариках? Они…

– Нет, они мои друзья.

– Ты видел кого-то еще? Он следил за тобой или угрожал тебе?

После долгой паузы тихий голосок:

– Нет.

– Хорошо. Теперь послушай меня, дорогой. Тебе нечего бояться. Никто не заберет тебя у меня с папой.

– Нет, заберут.

Снова Линда удивилась уверенности в голосе Неда.

В чем дело? У таких маленьких детей не бывает паранойи. Потом она вспомнила один эпизод из собственного детства. Сколько ей тогда было – пять? В любом случае, тогда впервые кто-то объяснил ей значение слова «похищение». Несколько недель после этого Линда жила в состоянии полного ужаса, уверенная, что в любой момент ее кто-то похитит, убьет и похоронит в каком-нибудь болоте. И ее тело так и не найдут. Спустя какое-то время она успокоилась, но все еще живо помнила тот страх. Неду почти десять, но он все еще ребенок. Любая идея в его сознании может разрастись до гигантских размеров.