— Это место знает, кому открываться, — сказал дед. — Никто чужой без нашего ведома сюда не проникнет. А если попробует слишком настойчиво —просто уничтожит его.

— Кто кого уничтожит, не очень понял, — признался я.

— Ну… — как-то не по-белому усмехнулся дед, — возможны варианты… Прошу. Ответы, которые ты ищешь, ждут тебя там.

Этот подвал был ещё и гораздо просторнее предыдущего. Я не стал задаваться вопросом, как это устроено и как совмещается с законами физики. Академическая магия — это настоящая, серьёзная наука, которая не сводится к простейшим заклинаниям.

Подвал состоял из нескольких смежных помещений. В первом находилась библиотека.

— Здесь всё, что было написано о Тьме и Бездне, — обведя рукой полки, сказал дед. — Есть тут и мои книги. Кое-что написал Платон. Но в основном — наши предки. Юнг, появившись здесь, перечитал это всё помногу раз.

— Серьёзно упоролся, — похвалил я. — Типа, он настолько сильно хотел защищать наш мир от Тьмы?

Дед понурился.

— Юнг был белым магом по всем параметрам, — пробормотал он. — Мы не могли заподозрить… Да нам бы и в голову не пришло!

— Послушай. А как это вообще делается? — заинтересовался я. — Белый маг — а творит такое, что у дьявола задница поседеет?

— Костя, прости мне мои старческие капризы, — проворчал дед, — но не мог бы ты продолжать говорить так, как говорит мой внук? Я потерял сына. Я сам стою одной ногой в могиле. Мне хочется хотя бы иллюзии того, что я окружён родными людьми.

— Извини. Исправлюсь, — буркнул я. — У меня, между прочим, тоже стресс… Повторяю вопрос: каким образом белые маги умудряются совершать явно черномагические поступки и при том оставаться белыми?

— Изначальная магия, — просто сказал дед. — Она никак не была связана с намерением. Но была гораздо сложнее в освоении — потому в итоге, за многие прошедшие века, почти забылась. Чёрная и белая магия — гораздо более простые для освоения материи. Единственное условие: требуют соблюдения баланса… Впрочем, про баланс ты, полагаю, знаешь уже не меньше моего.

— Знаю. А ещё знаю, что некоторые индивиды и сегодня осваивают Изначальную магию, — кивнул я.

— Ну… да, — согласился дед. — Я тоже слышал, что такие люди есть. Это трудно, требует огромной изначальной силы и невероятного усердия. Но возможно. Пойдём дальше?

— То есть, здесь, — я обвел библиотеку рукой, — ещё не самая важная комната?

— Нет. Не самая.

Следующая комната, как выяснилось, тоже была ещё не самой важной. Это было что-то вроде кухни-столовой, довольно уютной. Здесь можно было сварить кофе и поболтать в неформальной обстановке. Отсюда одна дверь вела в санузел, а другая — к нашей цели.

— Здесь, — сказал дед, положив ладонь на медную дверную ручку. — Ты готов?..

— Я, дед, родился готовым, — вздохнул я. — Давай уже, открывай.

И дед повернул ручку.

В первый момент Самая Главная Комната меня не впечатлила. Не впечатлила она меня и во второй момент. Третий был настолько невпечатляющим, что я, нахмурившись, переступил порог и огляделся.

Развёл руками:

— И это всё?

Комната была пятиугольной. Посредине стояло обитое чёрной кожей кресло. За спинкой кресла (спинкой оно стояло к двери) я увидел лампу с круглым, практически глухим тёмно-синим абажуром. Сейчас лампа была выключена, и свет падал из «кухни».

Потолок был довольно высоким. Стены поднимались не строго вертикально, а с наклоном. В результате потолок был тоже пятиугольником, только маленьким.

А стены были необычными и ещё по одной причине. Чуть выше уровня кресла они становились зеркальными. Сейчас я видел в них отражение своей головы. Но если сидеть в кресле, то зеркала будут отражать исключительно друг друга.

Пол, открытые части стен, кресло, дверь — всё в комнате было выкрашено в чёрный цвет.

— Это — больше, чем кажется, — сказал дед.

— И какие ответы я смогу здесь получить?

— Зависит от вопросов. Подобную комнату может использовать любой человек. Даже не обладающий магическими способностями. Так или иначе ответ получает каждый. Но обычный человек ищет, как правило, личного спокойствия, личного счастья. Мы же — те, кто оборудовал здесь это место, — ищем большего. Нас беспокоит судьба мира. И вопросы у нас — иные, а следовательно, мы получаем иные ответы.

— Дед. Вспомни, пожалуйста, с кем говоришь. — Я присел на подлокотник кресла. — Жаль в очередной раз рушить твои спасительные иллюзии, но я — малообразованный солдат из мира, где философия исчерпывается глубокомысленными надписями на стене общественного туалета. Объясни мне на моём языке, что всё это значит?

Дед подошёл ближе, оперся руками на спинку кресла.

— Вспомни, как ты попал сюда. Вспомни, как умер — и появился заново… Я ведь не перенёс в наш мир твоё тело, это невозможно. Невозможно в принципе, Костя. Никто и никогда не переносился из одного мира в другой в своём теле, в материальном виде. Потому что в каждом мире бытие несколько различается… Скажем, чаще всего при таком переносе происходит сильнейший взрыв, и материальный объект переноса прекращает существование.

— А это тут с какого боку? — пожал я плечами.

— С такого, что путь в другие миры, в пространство между ними и вообще в любые места за пределами нашего мира лежит через… — Дед поднял руку и постучал пальцем себе по виску. — Разум, Костя. Разум человека может многое. Даже простого человека. А разум мага может несоизмеримо больше. И увидеть Тьму можно только при помощи разума.

— Это вроде гипноза, что ли? — Я не сумел скрыть скепсиса.

— Вроде. Но когда тебя гипнотизируют, твоё сознание направляет воля гипнотизёра. Она создаёт иллюзии, которые неотличимы для тебя от реальности. А здесь, — Дед похлопал ладонями по спинке кресла, — здесь ты ведёшь себя сам. В единственно верном и нужном направлении.

Я зевнул. Не потому (ну ладно, не только потому), что мне было скучно. Просто я действительно давно не спал.

— Лучше попробуй, — сухо сказал дед. — Просто попробуй. А потом мы обсудим всё остальное.

Он наклонился, щёлкнул выключателем, и лампа засветилась тошнотворно синим светом.

— Что мне делать? — развёл я руками.

— Сиди и смотри в зеркало.

— Сколько?

— Сколько понадобится.

— А сколько понадобится? Я через пять минут усну крепче, чем твой шофёр.

— Так спи, — улыбнулся дед. — Это не будет иметь никакого значения.

И он ушёл, закрыв за собой дверь. А я остался один в мрачном неуютном помещении.

Потянул воздух носом. Ну… вроде как вентиляцию эти мудрые маги здесь устроить додумались. Не задохнусь — и на том спасибо.

Чувствуя себя полным идиотом, я сел в кресло, положил руки на подлокотники и поднял взгляд.

Абажур синей лампы находился ниже кресла, а зеркала, несмотря на наклон, низ не отражали вообще. Поэтому при таком положении эффект возникал невероятный. Я видел словно бы некое пространство — где был свет, но не было источника света, и не было никаких объектов.

Сердце сжалось. Пространство до боли напоминало то, в котором я парил, когда мой дух вышел из тела. А что если меня и сейчас вышибет? Унесёт чёрт-те куда. Может, в рай, а может, в ад. Впрочем, для таких, как я, наверное, работает чистилище. Или же эта система вообще не про нас. Куда нам, с немытым рылом, в такие высокие сферы. Отправят на очередное перерождение; ещё спасибо, если память не сотрут…

Впрочем, скоро гнетущее впечатление как пришло так и ушло. Остались лишь тишина, приглушенный свет и адская усталость. Веки сделались тяжёлыми, словно могильные плиты. Я пытался бороться с их весом, но с каждой секундой становилось всё очевиднее: в этой битве мне не выиграть.

И в тот миг, когда я уже готов был сдаться, закрыть глаза и уснуть, в зеркале возникло движение.

Я широко распахнул глаза, подался вперёд. В кровь выплеснулся адреналин, и сонливость как рукой сняло.

Это совершенно точно не было иллюзией или галлюцинацией. Из глубины зеркала ко мне кто-то шёл. Шагал по этому странному пространству так, будто под ногами у него — каменные плиты.