— Не вини себя. Сейчас твое самоедство ничему не поможет. Надо вытаскивать Свету из поместья.

— Каким образом? Здесь нужны не просто воины, а спецы, которые все сделают по-тихому. Я уже думал подключить тех, кто остался верен твоему отцу, а теперь и тебе, но таких ребят вымели поганой метлой из усадьбы, а слепки их аур как запрещенные впаяли в защиту, чтобы обратно, уж точно не было возможности проникнуть.

— Подстраховался дядя, ну да ничего. Я тоже не лыком шит. Есть к кому обратиться.

Достал телефон и нашел нужный контакт. После пары гудков на той стороне приняли вызов.

— Слушаю.

— Приветствую, Прохор. По поводу моего заказа в столице. Нужно сделать корректировку. У меня появилась дополнительная информация. Если возьмёшься, буду благодарен. Оплатой не обижу.

— Что надо делать?

— Не телефонный разговор. Ты сегодня вечером свободен?

— Да.

— Хорошо. Тогда жди моего человека. Подъедет — объяснит.

— Договорились.

— Тогда до скорого.

Я уже хотел сбросить звонок, как услышал:

— Макс, не в службу, а в дружбу. Так сказать, во имя плодотворного сотрудничества. Можешь оказать одну незначительную услугу?

— Какую? — насторожился я, пытаясь понять, что может попросить Прохор.

— Сведи меня с Эслер.

— Всего-то, — выдохнул облегченно, — без проблем.

— Максим, с кем ты разговаривал? Только не говори, что связался с бандитами? — заволновался Михаил.

— Я бы не сказал, что бандиты… всего лишь представители теневой сферы города.

— Да-а е-мае! — воскликнул Михаил, — Ты понимаешь, что с такими людьми нужно быть очень осторожным!

— К-хм, Игнатыч, давай сразу проясним одну вещь. Во-первых — я уже не маленький мальчик и не надо со мной нянчиться, да и разговаривать в подобном тоне не советую. Во-вторых — я сам буду решать: с кем, как и когда вести свои дела. Могу выслушать совет или пожелание, но не дави и не перебарщивай.

— Эх, — сокрушённо покачал головой бывший учитель, — Пусть будет так.

Не высказанным осталось: потом не приходи плакаться, сопли за тобой подтирать не буду и последствия устранять тоже.

Ничего, поживет Михаил какое-то время со мной в одном доме и поймет, что уже давно нет нерешительного мальчика-мямли, а вместо него на свет появился самостоятельный мужчина, способный отвечать за свои слова и поступки.

И кстати, Михаил, я почему-то думал, что раз уж ты меня нашел, то выяснил с кем я живу и с кем сотрудничаю.

— Времени не было, — махнул рукой бывший клановый маг Орловых, — решил узнать все на месте.

— Правильно сделал. Короче, живу я не один. У меня, можно сказать, семья имеется, хоть и не по крови.

— Даже так?

— Ага.

— Ну, давай, рассказывай.

И я рассказал, да так, что Игнатыч бледнел и чуть ли не пердел от шока и напряжения с каждым моим словом.

Поведал про Ивлеевых, про то — как они присоединились ко мне в поезде, про Петровича, красавицу Алину и конечно же — опальную Олесю Зотову.

Напоследок, добил бывшего учителя своей неубиваемостью — точнее статусом «Бессмертного» и своим знакомством со Смертью.

Ох, и наслушался же в ответ.

Пришлось вновь осадить зарвавшегося Свицына.

Единственное, о чем умолчал — о своем иномирном происхождении. Даже не представляю, как бы отреагировал мой бывший воспитатель на подобную новость. Наверняка инфаркт заработал или же мне его устроил. Не за чем мужику знать, что в теле его горячо любимого Максима Орлова уже какое-то время живет совершенно другой человек.

— Хе-к, — крякнул Игнатыч, — Ну-у, ты даешь стране угля, мальчик. Хотя, мальчиком теперь тебя назвать язык не поворачивается.

— Макс, ты дома? — разлетелся по особняку громкий женский голос.

Поднялся, хлопнув Михаила по спине.

— Пошли знакомиться.

Остаток дня прошел в приятных хлопотах. Михаил со всеми моими домочадцами нашел общий язык. Даже Петрович признал, что Свинцов вполне себе нормальный, адекватный мужик и с ним можно иметь дело.

Ближе к вечеру Михаил укатил в Заломск на разговор с Прохором. Сообщив что вернется к утру, он перед этим позвонил и отчитался о выполненном поручении.

Договоренность с Прохором была достигнута, и я, довольный результатом, пожелал всем спокойной ночи и завалился спать.

На следующий день так и не дождавшись возвращения Свицина, решил доехать до больницы. Делать все равно было нечего. Текущие вопросы оказались решены, и у меня осталось свободное время.

Уже на выходе из особняка выловил Шуру.

— Александра, скажите, а вы случайно не рассказывали Олесе обо мне?

Женщина помялась, но потом отрицательно покачала головой.

— Нет. Сначала хотела, но потом подумала: вдруг вы будете против, да и не мое это дело, барин. Если захотите, сами скажете, а нет — значит так и должно быть. Ничего плохого Олесе вы не желали, наоборот, всеми силами стремились помочь, а поэтому, когда-нибудь все равно пришло бы время для откровений.

Умная женщина, а главное — не говорливая и с понятиями о чести.

— Благодарю, Шура. Вы совершенно правы. Вот, сейчас как раз собираюсь доехать до клиники и все рассказать Олесе. Как думаете, будет ли она рада новому родственнику или все-таки расстроится?

— С чего бы? Леська вас чуть не боготворит. Вы ей надежду дали, а теперь вот — на ноги поставили. У нее почитай после того, как родной отец из дома выгнал — никого не осталось. Она счастлива будет, что есть на земле не безразличная к ее судьбе родственная душа.

Ободренный беседой, я в хорошем настроении вышел во двор и радостно присвистнул. На парковке стояла моя старенькая Верхолетка. Кто-то из домашних подсуетился и забрал ее со штраф стоянки.

Сегодня, подлетев к больнице, припарковался в установленном месте и не спеша направился к главному входу.

В отличие от предыдущего раза, оделся соответственно. Сейчас меня никто не принял бы за простолюдина. Внешний лоск и сытость так и перли в разные стороны.

Охранники, причем те же самые, почти мгновенно расступились в стороны, даже не узнали во мне парня, которому пытались намять бока несколько дней назад.

— Подскажите, в какой палате находится Зотова Олеся Андреевна? — с обворожительной улыбкой поинтересовался у девушки на ресепшне.

— Кем вы ей приходитесь?

— Племянником.

— Второй этаж, двести восемнадцатая палата.

Мне выдали халат и бахилы и отпустили восвояси.

Олеся встретила меня сидя на кровати. Увидев, кто к ней пришел, женщина расплылась в улыбке и залилась слезами радости.

— Ну все-все, хватит плакать, — подошел к ней, и присев рядом, притянул в объятия, — Теперь все будет хорошо. Я обещаю. Вы со Славкой не одни. Я о вас позабочусь.

— Благодарю, Максим. Ваши родители должны гордиться, что воспитали такого замечательного, доброго, воспитанного и бескорыстного сына.

Угу, не так уж я и бескорыстен, но тебе знать об этом не следует.

— Кх-м, насчет этого… К сожалению, моего отца и матери уже нет в живых.

— Соболезную, — сочувственно произнесла Олеся, уже жалея, что начала эту тему.

— Спасибо. Так к чему это я… Да, вот… Из живых родственников на данный момент у меня остались только вторая жена отца и три малолетних сестры, а еще… Вы со Славкой, если, конечно, захотите.

— Максим, это большая честь, но я не думаю, что мы достойны…

— Погодите, — поднял я руку, заставляя женщину замолчать, — как-то я неправильно рассказываю. Давайте-ка сначала полностью вам представлюсь, а уж потом вы решите сами, — поднялся с места, и отвесив легкий поклон, произнес: Орлов Максим Александрович. Младший сын покойного графа Орлова и вашей почившей сестры.

— Ох! — воскликнула Олеся, всплеснув руками и замолчала.

М-дя, похоже я ошеломил тетку.

Застыла как истукан, только глазами хлопает и рот беззвучно открывает.