— Мы любим тебя, Шарлотта, — говорит он, а затем замолкает, как будто ему только что что-то пришло в голову. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — произносит Мика, возвращая моё внимание к себе. — Больше, чем мне было бы комфортно признавать. Потому что, ты знаешь, я не хочу связывать себя обязательствами или что-то в этом роде.

— Ты безокончательно влюблён в меня? — спрашиваю я, шмыгая носом. Я чуть не умерла в лесу. Я начинаю плакать.

— Безокончательно — это не слово, — мягко сообщает мне Черч, и я улыбаюсь, глядя поверх него, на Спенсера и Рейнджера, стоящих по обе стороны. — Но также мы очень рады, что ты не умерла.

— Я тоже рада, что ты не умер, — отвечаю я, улыбаясь, а затем делаю паузу, выражение сползает с моего лица. — Подожди, что произошло на выпускном после того, как я потеряла сознание? — Черч наблюдает за мной своими прекрасными янтарными глазами. — И почему на тебя не подействовали наркотики?

— Он провёл всю ночь, попивая эту дурацкую газированную воду, ту, что с пробками, которую разносили официанты, и ничего не ел, — говорит Спенсер, поглядывая на своего друга, как будто они могли это обсудить, пока я была в отключке. — Мы предполагаем, что Астер подсыпала наркотики в наши десерты. Теперь понятно, почему она была так решительно настроена вступить в Кулинарный клуб.

— А я-то надеялась, что пунш будет с приправами, — говорю я, качая головой. — Просто… не с теми, что они нам дали.

— Со всеми всё в порядке, — добавляет Мика, — но если ты думала, что, будучи единственной девушкой, привлечёшь к себе много внимания в Адамсоне, то сейчас это никак не сравнится с твоим статусом выжившей после нападения сумасшедшей секты.

— Это всё ещё не объясняет, почему Черч был под землёй в маске и мантии, — говорю я, слегка морщась и протягивая ладони в знак извинения. — Я ни в чём тебя не обвиняю — я усвоила урок, но… Я должна знать.

Черч вздыхает и на мгновение опускает взгляд в пол, как будто хочет что-то сказать, но не уверен, как это будет воспринято. Когда он поднимает глаза, в его взгляде ужасающая доля вины.

— Йен Дэйв и Натан, они попросили меня помочь. Операция по задержанию планировалась уже некоторое время; они знали, что придут за Братством в ту ночь, независимо от того, чтобы произошло.

— Ты… знал, что всё это должно было произойти? — я задыхаюсь, думая о том, как он смотрел на меня, когда сопровождал на выпускной, как он смотрел мне в глаза. Как он мог знать, что происходит, и позволить нам попасть прямо в ловушку?

— Не про то, что десерты с наркотиком или тайную церковь, — признаёт он, слегка съёживаясь и стискивая зубы.

— Ты не телепат, не фокусник и не агент ФБР, братан, расслабься, — мягко отчитывает Рейнджер.

— Когда Марк и Селена выбежали после ссоры, я последовал за ними. — Черч вздыхает, как будто он тоже устал. Я думаю, мы все устали. — После того, как я позвонил Йену, я последовал за ними, затем отключил культиста, который наблюдал за дверью, через которую они вошли.

— Йен позволил тебе следить за этими психами? — спрашиваю я, моргая от удивления, но Черч только качает головой.

— Вовсе нет. На самом деле, он обругал меня, но я не собирался позволять, чтобы с вами двоими что-нибудь случилось.

— Мы безмерно благодарны, — отвечает Спенсер, и выражение его лица слегка мрачнеет. Я не знаю, как мы раньше не догадались, что он тоже был целью.

— Остальные из нас лежали в наших оставшихся салатах, — говорит Рейнджер с лёгким рычанием, и на его щеках появляется тёплый румянец. Черч бросает на него взгляд и слегка улыбается.

— Марк вошёл в туннели тем же путем, что и мы. Я следовал за ним на расстоянии и без особого освещения. Иначе я бы раньше понял, что мы прошли через другую дверь в канализационную систему. Если бы я только понял это раньше…

— Это не имеет значения, — говорю я, думая о том моменте, когда я лежала на алтаре, эти жуткие психи пели вокруг меня, мерцали свечи. Я была уверена, что умру там. Уверена в этом. — Я рада, что вы, парни, здесь. Что будет с твоим отцом, Рейнджер? — спрашиваю я, но он только качает головой.

— Мне всё равно, лишь бы я никогда больше его не видел. Они с Риком забрали у меня Дженику, и пути назад нет. Они оба могут гнить в тюрьме, мне всё равно.

Интересно, задумается ли когда-нибудь Рейнджер о том, что произошло на самом деле, и сломается ли он. Но если он это сделает, всё будет в порядке, потому что мы будем здесь.

Мы все будем здесь.

— Означает ли это, что мы сможем наслаждаться оставшейся частью года без попыток Астер сорвать заседания нашего Кулинарного клуба? — спрашиваю я, и близнецы ухмыляются.

— Говорили же вам, что она виновна, — говорят они, скрещивая руки на груди.

— Конечно, говорили, — отвечаю я, улыбаясь в ответ и жалея, что не могу вырвать эту капельницу из руки и пойти домой. Только я большой ребёнок, и это было бы очень больно, и я не настолько глупа, чтобы связываться с медицинским дерьмом, в котором я не разбираюсь. — Итак, кто будет первым парнем, который принесёт мне клубничный молочный коктейль из «Щелкунчика»? Первый, кто это сделает, будет обниматься со мной в постели.

— Ты думаешь, мы действительно должны утруждать себя ссорой из-за чего-то подобного? — говорит Рейнджер и замолкает. — Всё же я лучше пойду принесу тебе что-нибудь поесть.

— О, ни за что, чувак, этот коктейль мой, — говорит Спенсер, и они ухмыляются друг другу, в то время как близнецы изо всех сил пытаются оттолкнуть друг друга.

— Я возьму коктейль, — произносит Черч, выскальзывая за дверь, но перед этим останавливается, чтобы улыбнуться мне. — И всё остальное, что ты захочешь. Что угодно. — Он выходит и закрывает дверь, а я смеюсь, закрывая лицо руками, когда папа заходит в комнату и начинает орать на парней что-то по-директорски.

Ах, жизнь прекрасна, не так ли?

Ветер развевает мои юбки вокруг бёдер, когда я стою перед внушительными каменными стенами Академии Адамсон (ранее известной как Академия Адамсон для парней).

— Она меньше похоже на школу, а больше на замок, — говорю я, ухмыляясь и повторяя вслух первую мысль, которая пришла мне в голову об этом месте.

— Больше похоже на церковь, которая раньше скрывала жуткую подземную камеру для культистов, — произносит Спенсер, приподнимая обе брови. Я смеюсь и толкаю его плечом, направляясь в коридор под одобрительные возгласы других студентов. Честно говоря, я ничего не сделала, кроме того, что меня пырнули ножом. Но в выпускной год средней школы? Это полностью делает тебя крутой.

— Для моей будущей невесты, — говорит Черч, появляясь слева от меня и протягивая кофе со льдом, в то время как Рейнджер засовывает свежеиспечённый и тщательно завёрнутый маффин в передний карман моей сумки.

— Что ж, спасибо вам, господа, — говорю я, беря Спенсера под руку.

— И так как я знал, что они попытаются умаслить тебя этим утром… — молвит он, залезая в свою сумку и доставая книгу. Он вкладывает её в мою руку, когда я приподнимаю бровь, глядя на него. Достав книгу и открыв её, я вижу, что это манга — японский аниме-комикс — и что в ней есть… в ней есть… Мой глаз дёргается. — В этой книге так много секса, — выдыхаю я, пытаясь вернуть ему книгу, и он, танцуя, убирается с моего пути, смеясь и скрещивая руки за головой.

— Боже, Чак, прекрати, мне не нужен твой журнал с грязным гей-порно!

— Спенсер Харгроув! — отчитываю его я, когда появляются близнецы, засунув по одной руке в карманы каждого из них.

— Мы предупреждали его, чтобы он не смущал тебя в твой первый день возвращения, — говорит Мика, а затем бросает взгляд на Тобиаса, и они оба ухмыляются.

— Мы думали, ты могла соскучится по нему, — произносят они вместе, и я понимаю, что другие их руки были спрятаны за спинами, держа что-то подозрительное за сумками с книгами. Вместе они представляют печально известный пенис прямо посреди коридора. А потом они бросают его мне. Он попадает мне прямо в грудь, отскакивает и, пролетев по воздуху, попадает моему отцу в лицо.