Фред чуть не подавился, потому что он говорил громко, а у Джоан слух острее, чем у собаки Уилла. Он прошел в середину комнаты. Ему хотелось как-то пошутить на этот счет, но заметив рыжеволосую девушку промолчал.

– Я сказал, что не могу найти Эрика. Сегодня совет…

– Ах, да. Он в курсе. Колокол ударит пять раз.

– Хорошо, я передам отцу, что он явится.

– Фред, познакомься с моей служанкой. Это Мелисса, – Джоан улыбнулась во весь рот, думая, что все делает правильно. – Она красивая, умная, и даже иногда может меня рассмешить. Такое редко кому удается.

Мелисса покраснела так сильно, что веснушки слились с цветом лица. Фред вскинул брови и в недоумении переводил взгляд со служанки на принцессу.

– Эм. Приятно познакомиться, Милана.

– Мелисса! – воскликнула Джоан, будто ее только что оскорбили.

– Прошу прощения, Мелисса.

Фред еще раз вопросительно посмотрел на принцессу и так и не нашел ответа. Что она от него хочет?

Служанка хотела выпрыгнуть с балкона, понимая, какая нелепая создалась ситуация.

– Джоан, я пойду? – немного пригнув голову, спросил Фред.

– Конечно, – улыбнулась Джоан, и когда дверь за ним захлопнулась, тут же гордо обратилась к Мелиссе. – Я вас познакомила. Ты хотела, чтобы я рассказала ему что-то хорошее о тебе. Мелисса? Мелисса, что с тобой?

Служанка рухнула на диванчик и закрыла голову подушкой. Она издавала звуки что-то между смехом и плачем.

– Я что-то не так сказала? – принюхиваясь, спросила Джоан. – Ты так сильно вспотела. Заболела что ли?

Девушка вынырнула из под подушки, и, прикрыв рот рукой, застонала.

– Он все понял.

– Мелисса, ну я же не сказала ему, что он тебе нравится.

– Я выглядела очень глупой, – закрыв лицо ладонями, выдавила она.

– Ну, ты сильно покраснела, вспотела, и у тебя сердце выпрыгивало из груди, а так, все же отлично, – Джоан развела руки, все не понимая, что сделала не так.

– Такие хвалебные слова говорят не в присутствии человека, о котором идет речь, – как ребенку начала объяснять девушка. – Ну, если только не отчаянный отец, пытающийся выдать замуж тридцатилетнюю дочь.

– Ой. Я же не сказала, что он тебе нравится. Ты запретила говорить именно это.

– Уже не важно. Он даже имени моего не запомнил.

– Брось. Со второго раза точно запомнил.

– Я ему не понравилась. Иначе, запомнил бы с первого.

– Я не сильна в любовных делах, Мелисса. Придумаю что-нибудь еще.

– О, не надо. Пусть все останется как есть. Спасибо, что попытались, принцесса – девушка без злобы взяла в руки ладонь Джоан.

– Если что, ты проси.

– Мне, наверное, пора перестать вам докучать. Чем будете заниматься сегодня?

– Ты мне не мешаешь. Наоборот, единственная в замке девушка, с которой я могу поговорить. Но мне сегодня правда необходимо много всего сделать. Надо успеть много прочитать до совета.

– Вы собираетесь лично явиться на совет?

– Да, меня принц Эрик позвал.

Мелисса открыла рот, но тут же захлопнула его, услышав имя принца. Немного подумав, она все же заговорила.

– Конечно. Вы удивительная, Джоан. Эрик вас безумно любит, раз позволяет такое, – Мелисса поклонилась и оставила ее в одиночестве.

Принцесса хмыкнула, а почти сразу выбросила из головы бредовые слова Мелиссы.

Весь день Джоан провела за толстыми книгами. Эрик не появился разделять познание последних исторических фактов жизни Гофара, но ее и не волновало, где его опять носит. Джоан увлеклась, читая о женитьбе Гофара и Лурии. Вскоре, после свадьбы, родился следующий наследник и будущий король Лурис. Самый молодой правитель Элрога. О смерти Гофара ничего не написали, однако в усыпальнице Элрога его прах захоронен под самой первой плитой. Так же причина смерти Тахора и Талая Фриель была покрыта тенью, будто они все вообще не умирали. Зачем скрывать правду о гибели этих людей?

Долго ломая над этим голову, она и забыла, что нужно успеть поговорить с Анункасаном до начала совета, на который, кроме Эрика, ее никто не приглашал.

Анункасан часто улетал в поисках визийя, но все было тщетно. Он облетал континент, насколько это было возможно, но никаких намёков или следов слуг времени. Он даже облетел лес Мергон, где обитали варвары, но ничего подозрительного его не притягивало. Но раз в больших городах слухов о них ещё не появилось, есть надежда, что силы к ним пока не вернулись.

– Как малыш? – спросил вождь ванпулов, когда она пришла к нему в комнату.

Он всегда гладил её живот, убеждаясь, что с ними все в порядке.

– Очень силен. С каждым днем становится труднее ходить и спать с таким огромным пузом. А когда пинается, я подпрыгиваю.

– Ох, это он ещё не огромный. Потерпи пару месяцев и тебе станет легче.

– Или ещё тяжелее… Когда он родится, то будет совсем крошечным. Неужели дитя сможет превращаться в дракона или убивать людей игрушками лёжа в люльке?

– Я надеюсь, что сила, которая станет его по праву, будет расти с каждым днем, а не ударит по нему всей мощью. Нам нужно правильно его воспитать, Джоан. Нельзя, чтобы он вырос жестоким, ведь сила извращает сознание. Он всегда будет склонен к тиранству, но в наших руках, направить его к справедливости, жалости, понимаю, сердечности. Если он пойдёт характером в отца, то гораздо легче сделать из него добряка, но при этом способным бороться со злом.

– Я знаю о силе и жестокости, как никто другой. Когда на нас напали в лесу, стоило мне взять меч в руки, я испугалась, что не смогу остановиться. От злости, вместо варваров, я могла начать уничтожать наших солдат. Не хочу, чтобы он вырос похожим на меня. Не только сила Владыки заставляет быть жестокой… Я всегда хотела убивать. Меня так воспитывали.

– Но ты справилась. Больше нет нужды резать головы людям за то, что они селятся по другую сторону реки и живут не так, как ты.

– Когда Визайтон ещё не знал о ребенке, то говорил, что сила Владыки уничтожит меня. Поэтому у него мало времени, чтобы истребить людей. Ведь умрёт Владыка, и визийя потеряют свою силу. Но ведь Владыка не умрет, Анункасан? – со страхом голосе, спросила она.

– Я знаю, чего ты боишься. Мы позаботимся о мальчике, что бы ни произошло. По-моему, ты выглядишь здоровой, и после родов, должна освободиться от разрушающей тебя магии, а не умереть. Ребёнок невероятно сильный, раз смог стать избранным, когда никто даже не знал о его существовании. Уверен, он справится с Горбеном и драконом, и я обещаю, что все ванпулы будут защищать мальчика.

Джоан распахнула глаза.

– Ванпулы! – в её голосе был восторг, а он не понимал, что именно её так обрадовало. – Ты прилетел с другого континента.

– Это было больше семи веков назад.

– И как я раньше не догадалась. Нам нужно переправить их всех сюда. Ты говорил о четырёх континентах и проводниках на каждом из них. Ты один из первых с других земель, и рассказывал, что там ванпулы не скрываются.

– Но здесь уже есть ванпулы, те, которых вернул я.

– Мы должны попросить помощи у других континентов! Ванпулы не подвластны магии визийя. Чем больше ванпулов мы приведем сюда, тем больше людей сможем защитить. Просто нужно дать им возможность добраться сюда.

– Ох, Джоан. Переправить на этот континент людей, даже и ванпулов, которые живут другими ценностями и традициями неблагоразумно.

– Почему? Они же могут нас спасти.

– Джоан… Они другие.

– Что это значит?

– Ты же помнишь, как Араксан оказался в плену? Его ненавидели. Он отличался от всех в том поселении. Даже в таком маленьком месте всегда находят изгоя. Представляешь, если мы доставим сюда сотни и тысячи людей, что живут иначе? Их не примут. Мы с Араксаном знаем об этом как никто другой. Поверь мне, это даже не изуродованное лицо, Джоан. Все гораздо хуже. Люди на этом континенте превратятся в дикарей хуже, чем твои амазонки. Я и сейчас постоянно скрываюсь от людских глаз. А мой сын? Он вечно сидит в покоях и даже не пытается выйти в свет. Кроме тех, кого я воскресил, только моя Мег не относилась ко мне предвзято. И думаю, она чувствовала, что обязана мне жизнью, и только поэтому полюбила.