— Давай, поехали!

Я осмотрелся и обнаружил, что все мои ребята тоже здесь, целы и невредимы. И даже Карсон во всем этом бедламе умудрился остаться невредимым, не считая разве что кровоподтека на лбу от моего удара прикладом.

Ванесса и вовсе выглядела намного лучше, нежели в первую минуту — похоже, выброс адреналина в кровь выжег в ней последние остатки отравы, которой ее накачали.

— В порядке? — на всякий случай уточнил я у нее, и она после некоторого промедления кивнула:

— Да, все отлично.

Бронетранспортер взревел двигателем и двинулся вперед, не переставая стрелять прямо на ходу. Еще девять-десять выстрелов — и всё наконец стихло, а скорость стала расти.

— Чем ты стрелял в окно? — спросил я, переведя взгляд на Адама. — Я тоже такое хочу.

— Термобарическая граната, — улыбнулся тот. — У меня одна кумулятивная, одна термобарическая и одна тандемная всегда с собой.

Он повернулся спиной, задирая свой пиджак и демонстрируя закрепленную на спине, поверх рубашки, рамку, с четырьмя креплениями. В двух торчали такие же цилиндры, как тот, которым он выстрелил, только других цветов, третье пустовало, как и последнее, квадратное — от дрона.

— А что за дрон был? Почему у нас таких нет?

— Потому что их пока что ни у кого нет. Прототип, еще пока на стадии испытания. Можно сказать, сегодня было его первое полевое испытание. Доведут до ума — начнут массовое производство.

— А сейчас с ним что не так?

— Да. Например, он должен был сбросить гранату и вернуться.

— Ясно. — Я вздохнул. — А куда едем?

— На базу, — коротко ответил Адам и, видимо, решив, что разговор окончен, обратился к Ванессе: — Дорогая, расскажите, пожалуйста, что произошло.

— Она ничего не помнит, — ответил я вместо неё. — Но, судя по всему, этот ублюдок воспользовался их знакомством, чтобы что-то с ней сделать… Что-то такое, что отключило ее сознание и, как следствие — магию.

— Да уж… — Адам покачал головой. — Я боялся, что до этого дойдет еще с того момента, как всплыла вся эта история с покушениями на одаренных детей. Тогда враги еще имели какой-то страх и не показывали своих лиц, теперь же они внаглую пользуются тем, что их знают… Но это ничего. Сегодняшняя рыбалка, чувствую, много разной рыбы нам принесет, и мелкой, и покрупнее, и огромной. А теперь расскажите, как вы все это провернули, да еще и так тихо.

Всю оставшуюся дорогу до базы мы объясняли Адаму, как действовали, периодически поправляя друг друга и вспоминая забытые подробности.

Оказалось, что с трех разных точек зрения (моей, Нокс и Лютеса) все действия выглядели совершенно по-разному и там, где я например не мог не признать, что принятые решения были далеки от идеала, парни, не колеблясь, назвали их взвешенными и продуманными.

Возможно, они просто не встречали взвешенных и продуманных решений, таких, на принятие которых ситуация отводит больше, чем половина секунды.

Когда мы приехали, и люк бронетранспортера открылся, оказалось, что снаружи уже вступил в свои права рассвет. И в его лучах я не без удивления увидел, что мы приехали к нашей базе, которая вроде как скомпрометирована.

— Ну не мог же я везти вас всех на базу службу безопасности, — ответил на мой немой вопрос Адем, вылезающий следом из люка. — Она вроде как секретная.

Логично. Наша-то база уже нет. Так что если вдруг сейчас ее атакует сотня заговорщиков, надеясь как минимум устранить попавшего к нам в руки Карсона, а как максимум — еще и всех остальных, кто попадётся под руку, то и убиты окажемся только мы шестеро. А вся остальная служба безопасности останется цела.

Мы затащили Карсона внутрь, подняли на второй этаж, в тренажерный зал, и привязали к штанге, на которую нагрузили блинов общей массой в триста килограммов.

После этого Ванесса ушла в душ, чтобы смыть с себя эту тяжелую ночь, а Нокс и Лютес устроили налет на холодильник — целебная магия всегда вызывает жуткий голод, поскольку организму неоткуда взять материалы на собственное восстановление, кроме как из самого себя.

Поэтому с Карсоном остались только лишь мы вдвоем с Адамом. Переглянулись, и я пожал плечами:

— Я могу его разбудить, в общем-то.

— Прямо читаешь мысли, — кивнул Адам. — А можешь еще сделать так, чтобы он говорил только правду?

— Если дашь мне пару часов на приготовление сыворотки правды, то без проблем. — Я усмехнулся.

— Она существует? — удивился Адам. — Я думал, это легенда.

— Ну, сделать ее можно. — Я развел руками. — Правда понадобится несколько специфических ингредиентов… Но другого варианта все равно нет. Воздействовать на него напрямую я могу, но это будет бесполезно — он сам маг и без проблем защитится от такого воздействия. А передавить его — слишком уж у меня силы слабые, не справлюсь.

— Ладно. — Адам присел рядом на лавку для пресса. — Тогда просто допросим, как есть.

— Ну, если что, я могу определять, когда он говорит правду, а когда лжет.

— Это уже лучше, чем ничего, — приободрился Адам. — Тогда буди.

Я коснулся руки Карсона, посылая по его телу спаренную черно-зеленую искру, и через несколько секунд он открыл глаза. Быстро осмотрел помещение, чуть дернулся, понял, что не способен сдвинуться с места, и расслабился.

— Ладно, щенок, — покладисто произнес он. — Я тебя недооценил.

— Что у вас за странная мания к животным? — удивился я. — Ты не первый, кто называет меня щенком… Да еще маски эти, животные. Вы зоофилы?

— Сами вы зоофилы! — злобно выплюнул Карсон. — Не мы животные, все люди — животные. И живут по животным принципам, кто сильнее — тот и выживает. Мы просто приняли свою сущность, а не как все остальные, кто пытается ее отрицать.

— Поэтому вы творите всякую непотребщину? — удивился Адам. — Потому что можете?

— Животные не творят непотребщину, животные не грешат, животные не лгут, — оскалился Карсон. — Животные никогда не делают ничего предосудительного. Сама природа благословила их на все то, что они делают, поэтому судить их не за что.

Мы с Адамом переглянулись.

— Секта какая-то, — поморщился я.

— Похоже на то, — согласился Адам и обратился к Карсону. — Ладно, э-э-э… Не знаю, какое ты там животное. Мы просто хотели сказать, что вашему зоопарку конец. Сейчас, в данный момент зачищаются последние квадратные метры вашей… хм… вашего ареала обитания, и в скором времени представители всех видов будут либо уничтожены, либо посажены в отнюдь не комфортабельные вольеры. Короче говоря, животные вы там или просто заговорщики, желающие устроить переворот, слегка повернувшиеся головами, но вашей деятельности конец. После сегодняшней богатой добычи все причастные будут проверены, все виновные будут наказаны. Игре конец, и вы в ней проиграли. Но если ты, вот конкретно ты, будешь сотрудничать, в первую очередь здесь и сейчас, то я постараюсь, чтобы твое пребывание в камере было чуть более комфортабельным.

— Животные не сидят в клетках, — безумно улыбнулся Карсон. — Животные должны быть на воле. Единственный, кто имеет право что-то указывать животным — это их пастух. Великий пастух, который указывает нам путь и говорит, что делать.

— Ну, должны или нет, но животные в клетках таки окажутся. — Адам развел руками.

— Это не страшно. Великий пастух придет и освободит свое стадо. Разрушит до основания все, что встанет у него на пути, и освободит своих верных животных.

— Интересно, каким образом? — усмехнулся я, жестом остановив Адама. — Вашему заговору конец! Юные маги больше не будут гибнуть. Переворота не случится. Не будет ничего из того, что дало бы вашему пастуху хотя бы шанс на успех. Мы разрушили планы, которые он строил полторы сотни лет, и все эти полторы сотни лет, без этих планов, он не мог ничего сделать Виате. И после этого ты называешь его Великим пастухом? Ха, ничтожный олух подошло бы больше!

— Не смей! — Карсон раздул ноздри, выкатил глаза и даже рванулся вперед так, что штанга чуть сдвинулась. — Не смей оскорблять Великого пастуха! Его ум невозможно осмыслить, его величие больше самого мира! Ему не нужны никакие планы, чтобы исполнить задуманное! Мы лишь жалкие его слуги, буквально низшие создания, которые делали такие же низшие вещи — мы всего лишь отвлекали вас! Отвлекали от его истинных целей! А когда он вернет себе то, что у него укра…