Рокки мгновенно побледнела. Я так и знала… Для такого человека, как Рокки, забыть о дне рождения родного человека подобно удару под дых. Вот почему я не должна была говорить! Или… Наоборот – должна была предупредить заранее.

– Почему ты молчала?! – радостно прогремел Ронан. – Обязательно нужно отметить!

– Может быть, съездим завтра вечером в город? – мгновенно присоединился к инициативе брата Гранд. – В кинопрокат вышел новый триллер.

– В качестве подарка с нас билеты, попкорн и напитки.

Предложение было замечательным: без чрезмерной роскоши и чрезмерного внимания – как я люблю. Так что я согласилась с этой культурной программой на следующий вечер.

Моя бабка была полна сюрпризов. Промолчать о собственном дне рождения и случайно выболтать о нём под действием вина – в этом была вся она. Зайдя с ней в её комнату и уже наблюдая за тем, как она снимает со своих ног носки, я пыталась понять, что с ней происходит. Совершенно очевидно, что она не осознает степени своей растерянности, но то, что эта степень высока, так же очевидно, как то, что я представить себе не могу, каково это – переброситься из состояния древней старости в начальную стадию юношества.

– Тебе стоило мне сказать, – скрестив руки на груди, наконец произнесла я. – Мне ведь сейчас стыдно оттого, что я забыла о твоём дне рождения.

– Но ты ведь в прошлые года не забывала: по письму на каждый день рождения. Помнишь? – её язык явно заплетался: кое-кто выпил больше, чем ему было нужно. – В этом году просто всё так сумбурно… Я сама вспомнила о своём дне рождения только вчера. Представляешь? Сама забыла. Так что не думай об этом бреде. Мне восемьдесят… Их… Один… Мне уже давно пофигу на дни рождения моих… – она начала заговариваться. – Остальные так вообще не вспомнят. Ну или вспомнят для красивого поста в социальных сетях, а не в своих сердцах. Хм… – она ухмыльнулась. – Почти поэтично.

Под пристальным вниманием моих глаз, она разделась до нижнего белья и залезла под одеяло. Я прикрыла её пледом и, погладив по голове её уже почти отключившуюся, накрутила на свой указательный палец один из её длиннющих оранжевых локонов, ярко выбивающихся на фоне натуральной темноты её волос. Что она чувствует? Неизвестно. Наверное, с этим можно будет начать работать только после того, как она впервые разрыдается. В этот момент я буду рядом. И после тоже буду. Всегда.

Выйдя из спальни Рашель и тихо закрыв за собой дверь, я уверенно направилась к двери своей комнаты, но стоило мне сравняться с поворотом на лестничную площадку, расположенную с левой стороны, как меня резко схватили за локоть и дернули на себя. Прежде чем я успела испугаться – спасибо красному полусухому, – я уже была прижата к стене и вовсю целовалась с Ронаном. Страстный поцелуй продлился минуту, по истечении которой его правая рука начала приближаться к моей груди. Я отстранилась:

– Предупреждаю о том, что меня не интересуют серьёзные отношения.

– Ну, это мы еще посмотрим…

– Я серьёзно. Либо только секс, либо забывай о том, чтобы увидеть меня голой.

– Понял.

Стоило ему только согласно кивнуть, как всё было решено – сегодня у нас будет крышесносный секс. По крайней мере, он точно постарается превзойти себя, чтобы оставить неизгладимое впечатление.

Мы направились в комнату Ронана, удобно расположенную по соседству с моей: комнаты Гранда и моей бабушки находились в противоположной стороне, так что звуконепроницаемость, да еще и с такими тяжелыми деревянными дверями, нам была гарантирована.

Мы раздели друг друга со скоростью света. Для начала я села на него сверху и, прижимаясь к его животу своим, медленно впустила его в себя. Бёдра задвигались сами собой, я обхватила его торс ногами, вжалась в него сильнее, но была ослаблена вином, чтобы продолжать этот процесс на страстных парах. Благо Ронан был запрограммирован природой на эти самые “страстные пары́”. Перевернув меня на спину, он начал входить в меня с такой силой и интенсивностью, что в итоге за один час в постели с ним я испытала несколько волн оргазма.

Определенно точно это был лучший секс из всех, что у меня бывали.

Отбросив на пол использованный презерватив, Ронан улегся слева от меня и начал гладить мой обнаженный живот горячими кончиками своих пальцев:

– Про чёрный пояс в карате соврала?

– У меня красный.

– Вау, круто, пятый кю.

– Откуда знаешь про кю?

– Раньше интересовали боевые искусства. Пять лет занимался самбо с братом, но потом Гранд повредил запястье, так что мы вместе забросили.

– Какие вы непростые, – я притянула его к себе за шею и с силой поцеловала в губы, так, чтобы этот поцелуй всю ночь горел на его губах. После этого я отстранилась от него ладонью и, сев на край кровати, начала одеваться.

– Куда собралась? – он попытался притянуть меня к себе, ухватив меня за талию, но я оттолкнула его и, встав, надела футболку, решив не мучаться с лифчиком. Затем взялась за джинсы… – Ты можешь остаться.

– Знаю, – уже выходя из комнаты, я обернулась и красноречиво повела бровью. – Не хочу.

Оставив страстного любовника в ещё тёплой от моего тела постели, я и вправду не желая вернуться назад, вышла в коридор. Однако вышла не одна. В этот же момент в противоположном конце коридора открылась дверь уборной, из которой собственной персоной явилась Рашель. Наши взгляды встретились, и от этой встречи где-то в середине коридора наверняка закоротила невидимая искра. Если бы мне заплатили миллион долларов за самый удивлённый взгляд, который я когда-либо смогла вызвать в человеке, в этот момент я стала бы миллионершей.

Как бы вы провели свой восемьдесят первый день рождения? Закройте глаза и представьте…

…Представьте…

…Представьте…

…Представьте…

Страшновато, правда?

Братья Дарем были навеселе. Вернее, весельем фонтанировал Ронан – ещё бы, ведь именно из его комнаты вчера ночью, в растрёпанно-улыбающемся состоянии, вышла моя Рокки! Я не стала её допрашивать, да она бы и не позволила. Она просто пожала плечами, я просто пару раз моргнула, и мы молча разошлись из коридора, в котором столкнулись, по своим комнатам. Почему я должна переживать об этом? Рокки – взрослая девушка, она знает, что делает. Ронан же ещё ни разу не проявил себя с плохой стороны. Не то чтобы мы были долго знакомы, и у него был шанс проявить себя с какой-то стороны, кроме хорошей… Но он так смотрел на нее… Почти как Геральт на меня в моей первой молодости. Нет. Скорее как Арми Боффорт на меня перед своим отъездом из Вермонта. Не может быть, чтобы я выбрала не того парня… Нет. Геральт обожал меня. И Геральт изменил мне. Геральт был моей верностью. И Геральт был моим предательством. Это жизнь. Она сложная…

Вечером, как и планировали, мы выбрались в город. Сначала поужинали в ресторане – я позволила братьям угостить нас в честь дня моего рождения, на что Рокки отреагировала поджатыми губами, – потом я решила заглянуть в художественный магазин, потому что после кинотеатра было бы слишком поздно – магазин работал только до десяти часов, а сеанс в кино оканчивался в одиннадцать. Расхаживая между стеллажами с карандашами, красками, полотнами, мольбертами, я старалась не думать о том, как отношусь к тому, что оставшиеся на улице Ронан с Рокки обнимаются, и я вижу это через панорамную витрину магазина. Он хороший парень. Так ведь? Рокки не посмотрела бы на нехорошего. Хотя я не уверена в этом. Ей ведь нравится бунт, а Ронан, в отличие от Гранда, как раз бунтарь. Кстати, а куда девался Гранд?

Рашель застряла в магазине, а я предпочла остаться на улице, чтобы покурить. Оказалось, что не прочь покурить и Гранд – я одолжила ему одну сигарету из своей упаковки, пока Ронан умыкнул сигарету из моих губ. То ли он баловался, то ли всерьёз не хотел давать мне курить. Начал обжиматься со мной, и хотя первое время я его отталкивала, всё же позволила ему стоять со мной в обнимку – он был тёплый, улыбающийся и приятно пахнущий, так что мне было весело в его компании. Хочет обниматься – пообнимаемся, может быть даже ещё раз переспим, но это никак не повлияет на то, что я сказала ему накануне ночью – мне не нужны серьёзные отношения. Кольца, растущий живот, дети, памперсы с какашками – это всё не для меня. Вот хорошая встряска в постели – это да, хорошо. И так как Ронан оказался очень хорош в сексе, сейчас я всё же позволила ему приблизиться ко мне впритык – пусть эта близость разожжёт в нём пламя на грядущую ночь.