За это я даже принесла Арду ужин в комнату, правда, помня о прошлой ночи, сидеть рядом с ним не стала, шустро ускользнув для разговора с девчонками.

Милана и Эриада оказались понятливыми. Обсудив наши перспективы, мы дружно сошлись на том, что рассказывать правду сейчас было бы недальновидно. Вон, сколько пользы от проверяющего, тогда как изначально должен был быть один вред.

Поэтому мы наглухо запечатали комнату отца Миланы, чтобы не вызывать у мужчины ненужных вопросов, и договорились по очереди присматривать за Бобо, во избежание повторения нехорошей ситуации.

Лемур, как приклеенный, таскался за Ардом и сверлил его жутковатым взглядом целый день, словно, обдумывал очередную гадость. Удивительно, что проверяющий ещё не вспомнил все события, с Бобо связанные. Значит, нейтрализовать пушистого диверсанта тоже становилось одной из первостепенных задач.

— Столько дел, столько дел! — пробормотала я, спустя час-другой, открывая дверь в свою комнату.

После тяжёлого дня мне хотелось лечь и вытянуть гудящие ноги. И чтобы меня никто не трогал часиков двенадцать. В этот момент я даже была рада отсутствию интернета и телевизора, которые могли помешать здоровому сну в десять вечера. Правда, моему воссоединению с подушкой и одеялом всё равно помешали, вырвав разочарованный вздох из моей груди.

— Люба-а, — громогласный рёв с лестницы заставил меня выглянуть в коридор и удивлённо вскинуть брови.

Пошатываясь и благоухая сивушными парами, ко мне топал Кос, сверкая тёмными глазами и белозубой улыбкой. На миг я даже струхнула — настолько пугающе выглядела массивная фигура оборотня в этот момент. Но потом как-то расслабилась, вспомнив, что это же наш добродушный Кос, пусть и не совсем в адеквате.

— Ты чего это так набрался? — подозрительно спросила я, когда медведь оказался рядом, а у меня запершило в горле от ароматов, что он принёс с собой.

— Я… ик… Выполнял твою мис… ик… миссию, — гордо сказал он и снова пошатнулся. — Завтра жди пер-рвых раб…ов… Ра-бот-ни-ков, — старательно проговорил он заплетающимся языком и с ожиданием уставился на меня мутным взглядом. — Я — молодец?

— Ещё какой, — несколько ошарашенно похвалила я его и только пискнуть успела, когда Кос как-то сразу расслабился и рухнул на меня всей тушей, видимо, посчитав миссию действительно исполненной.

И быть бы мне расплющенной в блинчик под его весом, да только до пола мы не долетели. Точнее, долетела я до него одна, больно ударившись худосочным задом и острыми локтями. А вот Кос с грохотом, будто рухнуло не живое существо, а вагон товарного поезда, приземлился в конце коридора, чудом не улетев по лестнице, и затих.

Надо мной навис хмурый Ард, протянув руку, чтобы помочь подняться. Вот только принимать помощь я не спешила, с опаской вглядываясь в его глаза, которые полностью затопило чернотой. Бледная кожа покрылась бисеринками пота, а вены на руках вздулись от напряжения, намекая, что мужчина едва сдерживается — от злости или ещё чего, разбираться мне хотелось в последнюю очередь.

Что он там говорил? Что слаб после непривычного волшебства? И при этом отшвырнул здоровенное тело оборотня под двести килограмм, как вшивого котёнка?! На что же он тогда способен в ярости и полной силе?! Ой, нет… Пожалуй, этого я знать не хочу.

Я зябко передёрнула плечами и опасливо помотала головой, стараясь прогнать паническую мысль: “Мамочки, с кем мы связались?!”, а Ард устало вздохнул и просто вздёрнул меня на ноги, подтолкнув к дверям комнаты.

— Знаешь, Люба, — глухо сказал он, войдя вслед за мной, — у меня появляется всё больше сомнений в том, что у нас не получилось что-то по моей вине. Если и десять лет назад вокруг тебя постоянно ошивались такие экземпляры, — последние слова он едко процедил, покосившись в сторону коридора, — как эта пьянь или проверяющий, о котором вы говорили, я мог уйти, чтобы банально их не прибить. Признайся, так и было? Или это нововведение, чтобы вызвать мою ревность, отомстить за прошлое, которого я не помню?

— Что?! Да как тебе такое в голову пришло! — сразу же взвилась я, искренне возмущённая его словами.

— А что ещё я должен был подумать, увидев, как вы обнимаетесь рядом с моей комнатой? — снова начал заводиться Ард. — Впрочем, это уже неважно. Можешь ликовать — твой план сработал. Я, уж не знаю почему, всё-таки тебя ревную. И это бесит. Нереально. Но знаешь…

Он сделал шаг вперёд, а я замерла, как кролик перед удавом, глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Пожалуй, я не хочу ничего менять. Но лучше тебе не забывать о том, что я — собственник, и не дразнить зверя такими безрассудными поступками, — вкрадчиво закончил он, глядя мне в глаза.

Я задохнулась от злости, собираясь тут же высказать всё, что думала о его безумных теориях, но банально не успела, потому что Ард сделал ещё один шаг, приблизившись вплотную, и впился поцелуем в мои губы.

Губы девушки оказались такими, какими я их помнил (или представлял?). Сладкие, удивительно нежные и немного робкие. Пахнущие малиной и солнечным летом — непередаваемо. Да что там, она вся пахла, как один большой соблазн!

Я касался её напористо, жарко, уговаривая поддаться, позабыв об обидах. Пил её прерывистое дыхание, с наслаждением зарываясь пальцами в шелковистые пряди огненных волос. Её тело было таким хрупким в моих руках, таким беззащитным, что из глубины души медленно поднималась волна щемящей нежности и немного эгоистичной гордости: моя девочка!

Правда, сама Люба так, по-видимому, не думала. Как и в большинстве случаев, со мной связанных. Кому бы ещё пришло в голову дразнить зверя и нападать в такой момент?

От острой коленки я увернулся на одних инстинктах, а вот от звонкой пощёчины — нет. А в следующий миг меня, вообще, опалило острым чувством опасности и, развернувшись, я прикрыл Любу спиной, резко выбросив ладонь вперёд. С удивлением посмотрел на злобно верещавшего зверька, которого поймал за длинный полосатый хвост, и вскинул брови. Это ещё что такое?

Встряхнул лемура, призывая замолчать, и укоризненно цокнул языком, повернувшись к девушке:

— Смотрю, тут ко мне никто нежных чувств не питает.

— А есть за что? — ядовито выпалила Люба и, отобрав зверя, попыталась вытолкать меня за дверь.

— Ну, насколько я помню, раньше ты была другого мнения, — не менее едко выдохнул я.

— Помнишь? — резко побледнела девушка и прикусила нижнюю губу, глядя на меня огромными карими глазами: — И что же именно?

— Рыжие пряди, разметавшиеся по белым простыням, — вкрадчиво прошептал я, глядя ей в глаза и не замечая, как охрип мой голос. — Стоны страсти, музыкой звучавшие для моих ушей… Громкие скандалы и бурные примирения. Шквал безумных эмоций, что захватывал с головой. И ревность, что даже сейчас не даёт дышать. Скажи, что случилось тогда? Почему на самом деле у нас ничего не получилось?

Чем больше я говорил, тем непонятнее становилось выражение её лица. И, наконец, оттолкнувшись ладошками от моей груди, Люба выпалила:

— А с чего ты взял, что это была я?

— А кто? — резонно спросил я, снова нависая над ней. — Доказательство этого спит в комнате на первом этаже. Ты же не будешь это отрицать?

Девушка нервно пожала плечами и натянуто рассмеялась.

— Если ты не помнишь лица, это мог быть кто угодно, Ард. Кто угодно и когда угодно.

Признаться, эта мысль приходила и в мою голову, но… Эмоции, что вызывала во мне сейчас Люба всё же говорили в пользу именно моей версии. И я не понимал, почему она так яро отрицала, что мы были счастливы вместе когда-то. Как и того, почему скрывала истинную причину разрыва отношений. И тем более, почему скрывала нашу дочь. Уж своего ребёнка я бы точно не забыл, если бы о нём знал!

Воспоминания были смутными. Сейчас в моей голове царил сумбур. Никакой хронологии, никаких чётких дат. Лишь образы. Образы и размытые лица. А ещё — калейдоскоп чувств и эмоций, сквозь который я смотрел на события прошлого.