— Все забронировано, — ответил он, и я рассмеялся.

— Для меня никогда не бывает «все уже забронировано», — сказал я и тут же вспомнил, за кого себя выдаю. — Как тебя зовут, парень? Уверен, что смогу хорошо заплатить тебе.

— Это будет стоить лишние двадцать баксов, — проинформировал он. — Вип-вход. Я прослежу, чтобы вы были в списке. Наличные у двери.

Двадцать баксов — это ничто. Так же, как и он.

— Вип-вход. Идеально.

Я слышал, как он нажал на какие-то клавиши.

— Как вас зовут?

Я улыбнулся визитке, которую все еще держал в руке, и ответил ему:

— Теренс Кингсли.

Илэйн

Неделя прошла как в тумане. Меня тошнило, когда я проснулась в субботу утром, внутри все боролось с алкоголем и наркотиками после вчерашнего светского мероприятия. Я была под кайфом, который не выветрился еще с дерьмового вечера у Петры в четверг, пока не отрубилась в пятницу поздно ночью. Один долгий период опьянения, который привел к тошноте в выходные.

Посмотрела на себя в зеркале ванной комнаты. Выглядела я дерьмово. Глаза отекшие, хотя и выглядели за счет своей природной синевы неплохо. Кожа казалась мертвецки бледной и словно молила о толстом слое консилера. Губы были сухими и потрескавшимися, а еще меня нещадно тошнило.

Кое-как добравшись до кухни, я приготовила себе кофе. Но все пошло не по плану, мне стало только хуже.

Я пропустила звонок от Тристана, поэтому, и как только заставила себя проглотить порцию кофеина, перезвонила ему, надеясь, что меня не вырвет во время разговора.

Его голос был достаточно радостным, что у меня заболели уши, когда он ответил.

— Привет, детка, помнишь про сегодняшний вечер? Пожалуйста, скажи, что пойдешь.

Если бы у меня была хоть капля здравого смысла, я бы отказалась и сказала, что занята семейными делами семьи Константин, но мне не хотелось. Наша дружеская связь была крепкой, и к тому же мне было очень любопытно. Любопытно познакомиться с парнем с членом, от которого у Тристана текли слюнки.

— Да, сегодня я в деле, — ответила я.

Он радостно воскликнул, и у меня получилось улыбнуться, несмотря на ужасное похмелье. Я все еще улыбалась, вновь начиная говорить, игнорируя пульсирующую головную боль.

— Видимо, мне стоит приодеться для бара. Я же не хочу выглядеть как отщепенка семьи Константин, да?

— Но никаких бриллиантов, — засмеялся он.

— Никаких бриллиантов.

— Черт, мне пора, — произнес он. — Мы с Кейли-Джейн договорились вместе побегать по парку. Я почти на месте.

Мое сердце пропустило удар при этой новости. Его жизнь казалась такой светлой по сравнению с моей тьмой. Столько людей заботилось о нем. Столько людей приветствовали его с распростертыми объятиями. Но это было объяснимо. О нем хотелось заботиться.

Часть меня мечтала отказаться от имени Константин навсегда и начать все заново. Где-нибудь, где я бы могла стать свободной, там, где никто бы не знал, кто я или кем была окружена. Где миром не управляли мои предполагаемые поступки и мои неудачи.

А неудача должна стать моим вторым именем. Я — королева неудач. Но мне становилось больно, когда люди об этом постоянно напоминали.

Вероятно, бар «Сайрус» мог бы стать самой близкой точкой к свободе, к которой я смогла бы подобраться в этой жизни.

Я никому не сказала, куда собираюсь. Я отказалась от участия в светском мероприятии под предлогом занятости, и никто, к счастью, особо не требовал объяснений. Мне не хотелось, чтобы охрана окружила бар, или снаружи ждал водитель, или смотреть на хмурые взгляды членов семьи, если они узнают, что я собралась в какое-то второсортное место на концерт для второсортных людей без миллиарда долларов в кармане.

Нет. Этот вечер мог стать моей отдушиной. Единственный вечер, когда я могла свободно общаться, и никто не посмотрел бы в мою сторону.

Или я на это надеялась.

В моем гардеробе не оказалось простой, не дизайнерской одежды, поэтому пришлось импровизировать. Я выбрала маленькой черное платье-футляр и рваные колготки. После посмотрелась в зеркало. Да, так было круто. Обычно я доводила свою укладку до совершенства перед выходом куда-либо, но в этот раз замерла, потянувшись за расческой. Нет. Под этот образ подходила легкая неряшливость.

Было странно вызывать к дому такси вместо обычного звонка своему водителю. Еще более странно было сесть в такси у черного входа жилого комплекса, хотя не без риска нарваться на охрану, которая сообщила бы матери о моем исчезновении.

Я устроилась на заднем сидении автомобиля и повыше натянула перчатки. Ранее я растушевала подводку для глаз, что придавало мне готический вид, в противовес той женщине, которую я обычно из себя представляла. Мне понравилось.

— Бар «Сайрус», — оповестил водитель, когда мы подъехали к зданию.

Очередь людей у главного входа в бар оказалась полной противоположностью тому, что происходило на мероприятиях в Бишоп-Лэндинг. Рокеры в грязных рваных футболках, черной коже и огромных ботинках. По-видимому, этот Синий Ястреб привлекал довольно странных фанатов.

Я проковыляла мимо очереди на высоченных каблуках, около главного входа меня ждал Тристан. Он выглядел чертовски превосходно. Узкие черные джинсы с кожаной курткой поверх облегающей черной футболки, волосы зачесаны назад как у парня из семидесятых. Если Синий Ястреб по-прежнему сомневался в статусе своей сексуальной ориентации, то сегодняшний вид Тристана Филдса разрешит все его сомнения.

Он присвистнул, увидев меня.

— Привет, крошка. Отпадно выглядишь.

Покружившись перед ним, я улыбнулась, чувствуя, что мне подходит этот образ. Чувствовала себя просто отлично. К такому ощущению я не привыкла.

Я вела себя тихо, пока Тристан вел нас мимо охраны и главного входа. Черт знает, под каким именем он записал меня, но точно не как Илэйн Константин. В мою сторону едва смотрели, пока я шла мимо.

Когда мы поднимались по лестнице, я уже слышала музыку группы, выступающей на разогреве: она разносилась по всему бару. Громко. Было очень громко. Громко и дико.

Дико и свободно.

Тристан взял меня за руку, и мы прошли к зоне перед главной сценой. Интимная обстановка, как он и обещал. На танцполе толпились люди, двигаясь в такт музыке, другая группа людей заказывала напитки в баре. Мы направились к ним, держась в толпе. Это само по себе было в новинку.

Членам семьи Константин никогда не приходилось ничего ждать, никогда. Где бы я ни видела очередь, сразу шла в ее начало. И мне странным образом понравилось проявлять терпение, когда люди на меня не пялятся и не гундят вслед.

— Что хочешь выпить? — спросил Тристан прямо у моего уха, перекрикивая басы.

— Шампанское, — ответила я, и он состроил лицо.

— Не самое подходящее место для шампанского. Как насчет пива?

Я пожала плечами.

— Да, давай. Пиво. Без разницы. Главное, чтобы был алкоголь. Мне хочется напиться.

Я услышала его вздох даже на фоне музыки.

— Тебе всегда хочется напиться, Лэйни. Может, в один прекрасный день ты переломишь себя и попытаешься повеселиться трезвой.

Даже при всех присущих ей странностях я никогда не верила, что жизнь станет настолько странной. Я и трезвость были не слишком хорошо совместимы. Даже от одной этой мысли у меня внутри все перевернулось.

Когда мы добрались до бара, музыка взяла меня в свой очаровательный плен. Громко играла гитара, и я чувствовала, как ее мотивы проходили через меня. Вокал парня казался диким и наполненным страстью, который нельзя было игнорировать. Я смотрела на него, пока Тристан заказывал напитки, и мое сердце совершило странный кульбит, я всматривалась в его темные черты лица — особенно в свете прожекторов. Он был высоким и широкоплечим, а глаза обладали властью. Глубокий взгляд, словно горящий пепел. Сильная линия скул, и, хотя казалось, что он высечен из грубого металла, что-то в нем восхищало меня.