— Как зовут вашего человека? — Начальник тюрьмы всё прекрасно понял.

— Изао, уважаемый. Его зовут Изао. — Киу достал деньги и передал их чиновнику.

— Что ж, если ваш Изао не в чем не виновен, через несколько дней он будет отпущен, — пообещал начальник тюрьмы, засовывая деньги в карман.

— Сегодня, многоуважаемый Да Синь, сегодня, — попросил Киу и протянул еще несколько купюр.

— Да, сегодня. Зачем невиновному томиться в тюрьме еще несколько дней, — подытожил разговор довольный Да Синь, снова засовывая деньги в карман.

А уж как был доволен Киу!

Через пару часов он встретил похудевшего, как ему казалось, Изао у ворот тюрьмы.

— Обнимать не буду. Сначала нужно тебя отмыть.

Изао радовался, кивал и беспрестанно благодарил Киу.

— Надеюсь, ты теперь никогда не сядешь играть, — шутил Киу, глядя на товарища. — А то никаких денег не хватит тебя вызволять.

Вечером все собрались в гостинице — разговоров, открытий тайн прошлого хватило всем. Киу понравилось настоящее имя Ксу — Роу и что она дочь легендарного монаха-воина Дэя. Донг радовался, что нашел Дэя, что отец и дочь наконец-то вместе после стольких лет разлуки. Все радовались и за чудесное освобождение Изао.

Но радость омрачалась важными заботами. Надо было подумать и о делах, причем делах серьезных. Теперь и от них, монахов-воинов, зависела судьба Поднебесной, конечно, после Неба. Скоро пробьет час, который поставит всех перед выбором: власть, данная Небом, но власть маньчжурской династии и мятеж против этой власти, за власть китайской династии.

Вот и наступило тревожное утро — утро судьбы Поднебесной и воли Неба.

Снова по улицам расползался густой туман, как будто Небо, так много видевшее, не хотело в этот раз наблюдать кровавую бойню между людьми — всегда одно и то же или хотело помочь, спрятать, укрыть от безумных глаз. Чьих? Кого? Будет понятно потом — когда всё закончится, когда победитель от радости поднимет руки и будет благодарить Небо.

Донг с Киу, оставив в гостинице Дэя с дочерью, Изао и Юна — как хорошо, что есть Дэй, присмотрит за всеми — отправились к Запретному городу. Они шли медленно, стараясь ни с кем не столкнуться и не сбиться с дороги.

Донг уже представлял, как по городу малыми отрядами на разных улицах двигаются мятежники — к одной точке, чтобы ударить по главным воротам Запретного города. Он знал, что и в пригороде Пекина поднимется восстание и распространится на ближайшие провинции, а там, если будет угодно Небу, и по всей Поднебесной.

Донг предвидел и другое — отсеченные головы на шестах по всем дорогам страны. Жестокая, страшная месть власти Цин. Страх, горе, разруха и беспорядки, которые приведут к ослаблению Великой Поднебесной. А за ней всегда зорко наблюдают внешние враги, желая поживиться, — легче поймать рыбку в мутной воде.

Донг старался не думать об этом, он будет действовать, как подскажет ему разум, сердце и Небо.

Господин Сию попрощался с женой — всё давно было обговорено на случай и провала, и победы мятежников. Господин Сию верил, что он справится и выйдет сухим из воды при любом раскладе. Если мятежников схватят — он помогал императору выявлять шпиона в стане врага, если мятежники захватят власть — он помогал им, не пожалев сына. Господин Сию не хотел, чтобы с Фенгом что-то случилось. Но его придется взять с собой — чтобы не вызвать подозрение.

Он зашел и к дочке, которая быстро поправлялась благодаря стараниям Дэя.

Лан теперь была всегда в хорошем настроении. Непоседливая от природы, она так устала лежать, так хотела прыгать и бегать, что родителям приходилось ее сдерживать — как бы снова ничего не случилось.

Девочка как будто почувствовала, опасность и тревогу отца. Смотрела на него серьезно.

— Всё будет хорошо. Лан. Я скоро приеду. Того требуют дела, — пытался обманом успокоить дочку господин Сию.

Потом он и Фенг скрылись за воротами — они шли к Запретному городу. Сосредоточенность и серьезность читались в облике Фенга. А в глазах, на самом донышке, плескалось волнение и совсем немного страха.

Он, конечно, еще не знает, что приготовило ему Небо.

Да и никто не знает.

Шифу поспешил уехать из Пекина и как можно быстрее добраться до монастыря «Черный лотос». Здесь гораздо безопаснее.

За поворотами истории лучше наблюдать из надежного укрытия.

Он сделал всё от него зависящее: если победят мятежники — он помогал через господина Сию им, если мятежники проиграют — он выявил шпиона, опять же в лице господина Сию, к тому же послал отряд монахов-воинов на подмогу Его Величества. Да, монахов жалко: лучшие бойцы, но в такой игре без жертв не обойтись.

В конце концов, пусть докажут, что они лучшие бойцы. Лучших не так-то просто убить.

Император Цзяцин перевернулся на спину — душно, вчера сильно натопили слуги. Вставать не хотелось — предрассветный сон крепок, к тому же вчера он вернулся с охоты и очень устал.

Скоро, очень скоро Сын Неба проснется окончательно — вбежит охрана и доложит, что в Запретный город прорвались мятежники.

Между тем ручейки двигавшихся по улицам Пекина вооруженных людей соединились в одном месте — у ворот, ведущих внутрь Запретного города. Их собралось не меньше двухсот. Всем раздали белые повязки на голову, чтобы отличаться от охраны императора.

Подкупленные евнухи открыли ворота, но охрана уже подняла шум и приготовилась биться.

Началась бойня.

Вокруг кричали, подбадривая себя, корчились от боли, стонали, падали то люди в белых повязках, то стражи императора. Казалось, сам воздух накалился и звенел от ударов мечей и энергии злости.

Сражение шло с переменным успехом.

Стража с большим трудом, но сумела закрыть ворота. Больше половины мятежников остались за высокой стеной. Другие, хоть и остались в меньшинстве, охваченные страстью борьбы, теснили охрану, продвигаясь к главному дворцу императора.

Донг с Киу, которые договорились обвязаться красными поясами, как и весь отряд монахов, оказались среди тех, кто сумел пробраться внутрь Запретного города.

Они старались держаться рядом, чтобы в случае опасности успеть помочь друг другу. Но в настоящей драке часто всё идет не по плану.

Донг, перебросив через себя очередного противника, почувствовал боль — его задели мечом по еще не зажившей ноге. Он захромал, но, превозмогая боль, стал пробираться к Летнему саду императора, по пути оглядывая дерущихся — где же Киу⁈

Донг, оценив ситуацию, понял, что надо уходить, пока на помощь императору не подошли войска, тогда уйти будет труднее, если вообще возможно. Отряд мятежников, пробравшихся внутрь Запретного города, таял на глазах.

Господин Сию с приемным сыном Фенгом тоже были среди тех, кто оказался у ворот Запретного города, но господин Сию отстал, Фенг же смог пробиться в пределы императорских владений.

Он, подбадривая себя воинственными криками, лез вперед и дрался, пусть и не так умело, но пока удача была на его стороне.

Вскоре силы стали покидать его — белая повязка слетела, ханьфу была разорвана.

Кто-то толкнул Фенга сзади. Он запнулся о лежащее перед ним тело и упал. Но быстро поднял голову и увидел убегающего без белой повязки на голове. Фенг вскочил и ринулся за ним.

Донг добежал, прихрамывая, до Летнего сада. Он хотел скрыться за деревьями и незаметно дойти до стены, огораживающей Запретный город, чтобы потом попытаться залезть на нее и уйти.

Но Донга догнал, судя по дорогой одежде, брат или сын богатого чиновника. Лицо его закрывала маска с прорезью для глаз, но движения говорили о молодости и небольшом опыте сражений.

Донг спешил, а воинственный юноша представлял собой досадную помеху.