Девушек с такими волосами мама Володи называла «Шарлуу», рыжими. Говорила, они больше нравятся парням, но жить с ними трудно, уж больно непростые по натуре своей. Маме больше нравились «Бэрхэшки», маленькие, смуглые, ладненькие очаровашки. Но в девках такие долго не ходили, чуть зазевался, и «Бэрхэшка» уже замужем. Баярма была типичной «Шарлуу», а Раджана – «Бэрхэшкой». Вот только в постели рядом с собой Володя увидел не Раджану, а Баярму.

Он оттянул одеяло и коснулся пальцами ее бедра, сковырнул капельку спекшейся крови. В комнату вошла Дора, окинула молодых равнодушным взглядом, раздвинула шторы: «Баярма, просыпайся, девять утра уже».

Баярма сладко потянулась, улыбнулась Володе, увидев свою мать резко натянула на себя одеяло.

- Девять утра уже, - повторила Дора.

- Я думала ты к обеду приедешь, - пробубнила Баярма.

- Завтрак на столе, – Дора вышла из спальни.

Баярма крепко обхватила шею Володи, поцеловала его в нос и засмеялась: «в первый раз и сразу попались».

- Я думал…

- О чем ты думал? – Баярма и не думала подниматься с постели. – Обо мне, надеюсь?

- Да, только о тебе!

Раджана стояла у стола на веранде и мыла посуду. Увидев Володю, она смутилась и потупила глаза. Баярма окинула Раджану взглядом победительницы, подошла к зеркалу у умывальника и начала прибирать волосы.

Теперь Раджана казалась Володе какой-то обычной, совсем неинтересной. Баярма же напротив, притягивала к себе его взгляд, ее движения казались ему мягкими, грациозными как у породистой, ухоженной кошки. И смотрел он на нее будто мучимый жаждой на источник с прохладной, чистой водой.

С улицы на веранду вошла невысокая, коренастая, розовощекая девушка примерно одних лет с Баярмой и Раджаной. Володя узнал ее, это была Сержуня, школьная подруга Сереги, брата Баярмы. Она была не просто подругой Сереги, тенью его, единомышленником, соучастником. Когда Серега дрался с кем-то в распадке за школой, всем казалось, что еще немного, и она сама бросится в драку за своего парня.

- О, Сержуня, а ты что здесь делаешь? – удивилась Баярма.

Она обняла подругу брата, поцеловала ее в упругую щеку.

- Нам надо поговорить! – Сержуня покосилась колючим взглядом на Раджану, затем на Володю. Взгляд ее был раскосым, слегка воловатым.

- Сейчас, чаю выпью?

Сержуня взяла Баярму за руку и утянула ее в дом.

- Раджана, я думал… - засуетился Володя.

— Это я виновата! – Раджана всхлипнула. – Прости меня за все, если сможешь.

За дверью снова послышались шаги, на веранде объявился Серега. Заметно окрепший, в военной форме песчаного цвета, он был слегка навеселе.

- Ну здорово, зятек! – Серега улыбнулся, и потрепал Володю по голове, как дворовую собаку.

- Я тебе не зятек! – огрызнулся Володя и скинул руку Сереги.

- Да куда ты, нахрен, денешься, - Серега как-то недобро посмотрел на Раджану. – Яичницу пожарила?

- Забыла, помощники отвлекли, - Раджана засуетилась у плиты.

- Я с тобой с голодухи подохну! – глаза у Сереги были такими же, как и у Сержуни.

- Ты веди себя по-человечески, бузур несчастный? – возмутился Володя.

- А то что?

- Извиняться заставлю!

- Попробуй?

Володя сжал до бела кулак, но ударить не успел. Баярма выбежала из дома и грубо толкнула брата: «еще раз к нему полезешь, морду тебе расцарапаю!»

- Спелись уже, - хмыкнул Серега.

Сержуня демонстративно взяла за руку Серегу и вывела на улицу.

- Я бы на твоем месте уехала! – сказала Баярма Раджане.

- Мне некуда ехать, - Раджана опустила глаза.

- Тогда терпи. Всю жизнь терпеть будешь. Я своего брата знаю. Баня натоплена?

- Натоплена.

В бане Баярма долго, больно и грубо терла Володю мочалкой из шпагата, затем прижималась к нему так, будто выжать из него пыталась всю его сущность без остатка, губы ее были холодными, зубы острыми, руки и ноги не по-женски сильными.

- Пообещай, что не уйдешь от меня, никогда? – шептала она ему на ухо, и прикусывала мочку, словно намеревалась откусить ее, если услышит то, что не хочет сейчас услышать.

- Не уйду, обещаю! - ответил Володя машинально, самому себе не веря.

- Ненавижу эту стоянку! – она нежно гладила его по голове, крепко сжимала в горсть его влажные волосы, снова гладила.

- Так давай сбежим?

- Сначала свадьбу сыграем. У меня много родственников, у тебя тоже. Денег много соберут. Скот держать не будем, сыта по горло. Все продадим, купим квартиру в Улан-Удэ. Ты пойдешь учиться, на юриста. Я к тетушке работать пойду, у нее магазин свой в городе, большой, кожей торгует. К пятому курсу второго родим, чтобы в армию не забрали.

– Еще первого не родили.

- Он уже есть, я его чувствую.

- Так быстро?

- Мама сказала мальчик первым должен родиться, говорит, так думать надо. А я девочку хочу.

Они лежали в обнимку на старой железной кровати в подсобке. Он крепко прижимал ее к себе, и почему-то не хотел отпускать.

- У меня аттестата нет, на юриста учиться, - пробормотал Володя, погружаясь в сладкую полудрему.

— Это не проблема. Директору телочку подарим, или бычка. Мы Сереге так все тройки исправили на четверки. Исправить может, и выпишет как миленький.

- А почему Серега ходит с Сержуней? У него же жена есть?

- Сержуню Серега с пятого класса любит. А Раджану он, мне кажется, ненавидит. Они муж и жена, но вместе в постели никогда не спали. Я не видела. Хотя я Раджану понимаю. В детстве мы с Серегой дружными были. Но после школы он стал вести себя как обезьяна, орангутанг. Совсем другой стал. И Сержуня такая же теперь, хотя в школе нормальная девка была, мы даже общались как родственницы.

- А зачем он женился на ней тогда, если ненавидит ее?

- Мне самой это интересно. Они как-то в город уехали, на две недели, меня одну с помощниками оставили, вернулись с ней. Молодожены обычно счастливые ходят, в постели целыми днями как мы с тобой. А она как приехала, каждую ночь плачет. У меня слух как у собаки, слышу, как она носом хлюпает. А Серега только орет на нее. И бегает к своей Сержуне. Давай не будем больше о них?

- Ладно.

Вечером Баярма пожаловалась на боли в животе, у нее поднялась температура, и Дора повезла дочь в совхоз, к фельдшеру. Володя долго слонялся по дому, пытаясь выкинуть из головы мысли о своей новоиспеченной невесте, затем вышел во двор, подышать свежим воздухом, и в сумраке, за полосой света от уличного фонаря увидел, как стая черных савдаков отбивается от наседавших со всех сторон белых волков.

- Володя, ты нам нужен! - услышал он голос Коли.

Но ему почему-то было все равно, что там происходит, за полосой света. Он зачем-то побрел в сторону кошары. У тепляка еще одна стая черных савдаков стояла на изготовку, в ожидании атаки. На крыльце тепляка сидела и тихо плакала Раджана.

Володя прошел мимо савдаков, не обращая внимания на угрожающий рык, присел рядом с Раджаной. Из тепляка доносились страстные стоны.

- Он меня не хочет! – выдала сквозь плач Раджана. – Говорит, от меня воняет парным молоком. А он ненавидит этот запах.

- От него похлеще воняет, - попытался успокоить Володя.

- Я убедила себя, что полюбила его! Я заставила себя его полюбить! Я убедила себя, что хочу от него детей! Дора фыркает на меня, убить грозится. Но что я сделаю, если он не хочет меня?

- Раньше я сказал бы что это мерзко. Но почему-то сейчас мне все равно.

— Это я виновата! Дора всех перехитрила. Она все видит наперед. Она знала, что я задумала. Она все знала. Иногда мне кажется, что это она – черный принц.

- Может расскажешь, что ты задумала? Может, мне легче от этого станет. Собраться надо, а не могу.

- Я поняла, чего они хотят от меня. И решила – пусть так и будет. Думала, когда появится наше дитя, сделаю все, чтобы они его не увидели. Я думала, это поможет нам всем. Я ошибалась. Дора переиграла меня. Она всех нас переиграла.