- А это, смотри, лук сартов и онгонов, - Леха показал витиевато изогнутый лук. – Таких больше нигде нет, только у нас. Их делают из особого дерева – дерева из Чистых земель. Видишь, какой прут? Он скручен так, что большое дерево стало маленьким. Бьет как винтовка.

Леха приложил стрелу, натянул лук и пальнул в небо.

- А если там тас сейчас летит? – возмутился Женька. – Их и так очень мало осталось.

Леха покраснел и виновато улыбнулся.

«Сарты, онгоны, чистые земли, тасы, лук из большого дерева, которое почему-то маленькое? Сказка какая-то, - подумал Володя. - Ай, это же сон».

Поначалу Володя сильно отставал от Лехи и Женьки, они уже были мастерами, как те монахи из китайских боевиков про монастырь Шао Линь, даже круче. Но затем стал подтягиваться, получалось у него все лучше и лучше.

- Ладно, пока хватит, - сказал, наконец, Женька.

— Вот бы еще в жизни все это было по-настоящему, - Володя вздохнул. – Я бы всех этих деревенщин отдубасил. Достали они меня уже.

- Так отдубась, – Леха хитро улыбнулся и покосился на Женьку.

- Вовка, ты же понимаешь, что все это сон? - сказал загадочным тоном Женька.

- Конечно понимаю, - кивнул Володя. – Что, просыпаться пора?

- Еще нет. У Лидки есть для нас подарок.

- Интересно…

– Мы сейчас в Чару пойдем. Но при одном условии. Раз ты понимаешь, что все это сон - делай вид, что не понимаешь. Делай вид, будто все это по настоявшему. Понял?

- Понял! – согласился Володя.

И они отправились в Чару, как в той, настоящей жизни, после похода. Сидя на лавочке у заправки они долго болтали ни о чем, делились впечатлениями от пережитого похода, сплетничали о девчонках. Уже в сумерках разбрелись по домам. Мама сидела на кухне и читала книгу.

- Позы варила? – Володя потянул носом и ощутил, что страшно голоден после похода.

Мама поцеловала его в лоб и наложила ему полную тарелку пельменей, вареных на пару.

- А папа где? – спросил Володя.

- На работе еще, - ответила мама.

— Вот проснусь, и всего этого уже не будет, - подумал Володя, лежа в постели и стараясь отогнать сон.

Но утром он проснулся в своей спальне. На кухне шумел братишка, не хотел идти в детсад, о чем-то переговаривались родители.

- Сам проснулся? – удивился отец, увидев заспанного сына.

- Как хорошо, что это не сон, - Володя сладко потянулся.

- Дрова надо сложить в поленницу, хотя бы охапок десять, - сказал отец. – Я опять допоздна на работе, не успею.

- Хорошо, сделаю, - кивнул Володя.

В школу он бежал как на праздник, и со всеми встречными здоровался так, будто не видел их очень давно. Они улыбались удивленно и шли дальше.

В классе за партой сидела Лидка Писарькова, заполняла дневник. Володя уселся рядом с ней.

- Эй, я же здесь сижу? – возмутился одноклассник Вадик Вербицкий.

- Сядь с Лехой? – попросил Володя.

- Ладно, - не стал возражать Вадик.

Лидка загадочно улыбнулась и уставилась на классную доску.

Все эти дни во сне ощущались удивительно отчетливо, будто и не сон это был. Но и для реальной жизни все здесь шло как-то уж слишком хорошо. Володя хорошо учился, показывал результаты в спорте, ездил на соревнования. И отец Женьки не пил, тренировал на совесть, ему даже за это грамоты и медали вручали.

Володя окончил седьмой класс, восьмой, девятый, десятый, до одиннадцатого дело дошло. Он не стеснялся провожать Лидку до интерната, дрался с парнями интернатовскими, не боялся их, и уже начал забывать, что это сон, так долго он длился. А потом был выпускной. И Лидка была самой красивой девушкой на балу.

- А теперь, дамы приглашают кавалеров, - произнесла в микрофон со сцены старшая пионервожатая. Лидка подошла к Володе и, стесняясь, произнесла: «можно тебя на танец?»

Они танцевали долго, даже под ритмичную музыку, и он никак не хотел выпускать ее из своих объятий.

- Знаешь, мне такой сон странный приснился, - начал, наконец, Володя.

— Это не сон! – Лидка как-то необычно, по-взрослому улыбнулась, и положила руки ему на плечи. – Вот и все, пора просыпаться…

Она наклонилась к нему и робко, по девичьи неуверенно поцеловала в щеку, крепко обняла. Когда она отстранилась, глаза ее были зелеными, как те алмазы в ущелье…

… Володя открыл глаза. Грязная подушка без наволочки под его головой была мокрой от слез. На кухне громко шаркала ногами бабушка.

- Все-таки сон, - выдохнул Володя, и заплакал.

Проплакавшись, он нехотя поднялся с кровати, нащупал ногами тапочки, и пошел на кухню. По пути он краем глаза увидел свое отражение в зеркале трельяжи и обомлел. На него смотрел другой Володя, атлетично сложенный, уверенный в себе.

В школе он сам подошел к Чемпиончику и вызвал на бой.

- Тебе мало вчера было? – усмехнулся тот.

- Вчера было вчера! – ответил Володя.

Он отлупил Чемпиончика и еще много кого в тот день. И на следующий день он всех лупил, и на третий день тоже. На уроках он отвечал без подготовки и неизменно получал пятерки. Отношение к нему в школе быстро изменилось, Баярма уже не смотрела него с презрением и откровенно искала повода заговорить. Но Володя не хотел говорить с ней, он думал только о Лидке Писарьковой…

… Дверь открылась, вошел участковый. Он молча отомкнул клетку, выпустил Володю, приковал себя к нарам наручниками и произнес каким-то чужим, почти гробовым голосом: «иди, там тебя ждут».

***

Володя прошел к выходу, спустится по лестнице и увидел волка с обрубком вместо хвоста. Увидев его, волк завилял обрубком.

- Ну здорово, брат! – произнес волк голосом Коли.

— Это что, твоих рук дело? – Володя кивнул на здание администрации. – Лап, точнее?

- В нем слабенький савдак сидит, до утра как шелковый будет.

- Но, я же убил тебя?

- И освободил. Сработала клятва Банхару. Клятва Барнаку кровью больше не действует на меня, чему я очень рад.

- А на меня, действует эта клятва?

— Вот этого не знаю. Но, наверное, вряд ли. Ты же Банхар. Хочешь, проверим?

- Как?

- Погнали, увидим.

Они помчались по улицам Усть-Нарина, наводя ужас на дворовых собак и случайных, загулявшихся прохожих. Коля пронзительно завыл, Володя ответил восторженным лаем.

- Можно, я на минуту домой забегу?

- Боюсь, тебя не узнают, - усмехнулся Коля.

- Просто в окно посмотрю, - сказал Володя. – Соскучился.

Дворовый Бобик, увидев Володю и Колю умчался с визгом. Володя перемахнул через забор и прокрался к окну на кухню. Мама, отец, младший брат и бабушка сидели за столом. Отец что-то рассказывал им, остальные слушали без особого интереса. Володе показалось, что бабушка заметила его силуэт в окне, и загадочно улыбнулась.

- Ну все, погнали, - поторопил Коля.

Они выбежали на окраину деревни и помчались по степи в сторону пади Даржа. В какой-то момент Коля прибавил ходу и поймал за загривок маленькую собачку, Чапу. Она яростно рвалась из пасти Коли и клацала маленькими, острыми как игры клыками. Коля тряхнул собачку, и та обмякла, повисла тряпкой.

- Шпионы барнаковские, - проворчал Коля. – Он уже в курсе куда мы идем. Если что будь готов, придется биться. Надо продержаться до рассвета.

Они влетели на вершину горы Шаман и встали спина к спине, готовые к схватке. Но никто не появился.

- Странно, - удивился Коля. – По любому что-то замышляют. Что Миснэ скажет, интересно?

- Ты знаешь Миснэ? – встрепенулся Володя.

- Она теперь моя хозяйка, - Коля важно вытянул шею. – А я уже не просто савдак, охраняю библиотеку.

- Библиотеку? Слышал я… А я ведь тогда подумал, что это сон…

- И кентов твоих видел, Леху и Женьку…

- Где они? – Володя подпрыгнул от радости.

- Да не кипишуй ты? Сейчас, рассвета дождемся и все увидишь.

- Скорее бы? – Володя тяжело задышал.

- Мне показалось, бабка твоя тебя заметила, - сменил тему Коля. – Непростая, похоже, у тебя бабка. Интересно, кто она? Наша, или их?

- Мне всегда казалось, что она чуток «ку-ку», - Володя вздохнул. – Чтобы не происходило с нами, его пофиг, броня. У меня братишка был, двоюродный, сын сестры мамы. Ну как был? Есть он так-то, но не с нами, в приюте сейчас. Говорят, у бурят чужих детей не бывает, папа так всегда говорил, когда в Чаре жили. А как в Усть-Нарин перебрались, оказалось, бывает.