- Что это было? – спросил Володя.

- Кто бы знал? – лицо Коли побелело. – Не успел разглядеть. Но такое впервые с нами. Не нравится мне это.

Вскоре показалась чабанская стоянка. Из дома вышел сухощавый, пожилой бурят и начал обнимать парней так, будто это его лучшие друзья.

- Коля, хитрый ты гунн, - пропел степняк и раскинул руки для объятий. – Наконец-то и ты ко мне приехал.

- Херня какая-то появилась на тропе, - перебил Коля. – Можешь позвонить Барнаку? Разобраться бы надо. Я пятерых сейчас потерял.

- Ой, - простонал степняк. – Плохо, плохо. Как вы обратно то добираться будете? А позвонить не могу. Телефон сломался.

- Цыбен, вот хрен поверю, что ты и без связи, - начал злиться Коля. – Звони давай.

- Не могу, - Цыбен изобразил скорбь на лице. – Сейчас не могу. Но сегодня вечером приедет один китаец, он обещал посмотреть. Он сделает, я знаю. Телефон-то китайский. Давайте чай пить. Устали поди с дороги?

Цыбен угощал всадников чаем с молоком, старыми лепешками и прогорклым маслом.

- Знал бы что придете, барана зарезал бы, - сетовал Цыбен накрывая на стол, и качал головой. – Вот как плохо-то без телефона. И пограничники эти достали. Спрашивают все время, где взял спутник, не положено в полосе. Тяжело здесь жить. Очень тяжело. Все время один.

Цыбен покосился на Володю соловым, слегка раскосым взглядом.

- Когда поедем? – спросил Коля. – У нас времени мало.

- Так сейчас и езжайте?

Все вышли на улицу. Коля потянул носом, окинул округу тяжелым взглядом.

– Видите две вышки? Между ними увидите ворота, там сортировочная. Охранники в курсе, вопросов не будет. Груз, кажется, в первом вагоне.

- Кажется, или в первом? – насторожился Коля.

- В первом, в первом, – Цыбен нервно захихикал и закачал головой.

- По коням, - скомандовал Коля, и повел отряд к сортировочной станции.

Вышки у ворот пустовали. Ворота стояли открытыми настежь.

- У меня плохое предчувствие, - сказал Володя.

- У меня тоже, - Коля огляделся.

- Может, назад поедем? – спросил один из всадников. – Скажем, не было ничего?

- Короче, идем к первому вагону, открываем, берем груз в руки кто сколько сможет и выходим к воротам по двое. Все поняли?

Никто из парней не ответил.

Отряд разбился на пары и пошел к вагонам растянутой цепью. Но никто их не встречал. Все здания вокруг смотрели на них пустыми окнами без стекол. На станции стояло несколько составов.

- И какой из них наш? – растерялся Коля.

Он подъехал к первому вагону самого ближнего состава, достал из чехла на седле кусачки, сорвал пломбу, и оттянул стальную дверь. Выгон был пуст.

- Заманили как козлов, - Коля резко стянул с седла Володю.

По вагону ударили пули, очередью. Парни засуетились, начали разворачивать лошадей в сторону ворот, но стрелки из окон били по секторам, и выкосили весь отряд в считанные секунды.

Коля тем временем закинул оцепеневшего от страха Володю на шпалы под вагоном и рявкнул: «ползи». Володя пополз как ящерица, в сторону ворот. Коля пополз следом. Стрелки били по ним скопом, очередями, но стальные колеса вагонов всякий раз спасали их от пуль.

Из-под вагона Коля выскочил поджарым волком с обрубком вместо хвоста. Володя бросился следом черной лохматой собакой. Охранник в пятнистой форме, с автоматом на плече начал закрывать задвижные ворота. Увидев волка и собаку в человеческих одеждах, он открыл рот от удивления, затем вскинул автомат, но замешкал, забыл снять оружие с предохранителя. Коля с прыжка подмял под себя охранника, перекусил ему правую руку и бросился в степь. Володя помчался следом.

Цыбен сидел на крыльце и смолил папиросу. Увидев Колю и Володю, оцепенел на мгновение, а затем изобразил удивление: «А чего это вы без обуви? Холодно же? Случилось что?»

Коля хватил Цыбена за грудки, прижал к стене дома, но сказать ничего не успел. Появилась маленькая Чапа, громко завыла, и Цыбен тут же обратился в волка. Володя узнал его, это был тот самый Заморыш, что пытался вцепиться ему в глотку исподтишка. Все произошло так быстро, что Коля обратился на мгновение позже, и Заморыш вцепился ем в глотку. Володя бросился ему на помощь, но ощутил острую боль, Чапа мертвой хваткой вцепилась в его хвост.

Володя закружил волчком, пытаясь сбросить Чапу, а Коля при всем старании никак не мог вырваться из тисков Заморыша, тот крепко держал его за горло. Извернувшись, Володя шлепнул Чапу об угол дома. Собачка взвизгнула и разжала свою пасть. Володя схватил ее за загривок, рванул, и ощутил, что шея Чапы хрустнула.

В следующее мгновение он будто попал под большую машину. От нежданного удара он подлетел и ударился о стену дома. Перед ним стоял огромный черный косматый волк. По глазам этого хищника Володя понял, что перед ним савдак Баты.

Волк пошел нахрапом, с абсолютной уверенностью в собственном превосходстве. И Володя ощутил, что и вправду мало что может противопоставить этому гиганту. Заморыш тем временем добивал Колю, терзал его с упоением, не жалея сил.

Черный савдак хоть и был черным, по манере сражаться мало чем отличался от других савдаков. Он, как и все прочие ему подобные, метил в шею. А шея у Володи в этом обличье была покрыта плотным войлоком свалявшейся шерсти. Волк поймал его за шею, рванул и замер с куском войлока в пасти. Володя в ответной атаке схватил савдака за нос.

Волк заметался в попытке скинуть противника, несколько раз ударил им по дому так, что строение заскрипело как старый корабль от удара большой волной. Но Володя сжимал свои челюсти все крепче и крепче, до тех пор, пока савдак не вытянулся и не забился в агонии.

Володя атаковал Заморыша сзади, поймал того за корешок хвоста и рванул слегла в сторону. Заморыш взвизгнул, упал на спину и сложил лапы в позе «сдаюсь». Одним ударом Володя перебил ему глотку и бросился к Коле. Обращался тот медленно, с трудом, болезненно, но все еще дышал.

- Долго ты, - Коля сказал так, будто подул в трубу.

— Этот черный здоровым оказался, - Володя виновато улыбнулся. – Скажи, что делать? Я не знаю, опыта нет.

- А ничего не сделаешь уже. Савдак мой подыхает. Добей меня, пожалуйста? Не хочу быть как те, на стоянке.

- Я не смогу.

- Я тогда, когда про вызов тебе сказал, наврал тебе. Главного не сказал, - лицо Коли начало покрываться глубокими морщинами. – Я, Батуху извести хотел. О тебе не думал. А Батуха понял все. Ты мог не дойти. Но я тебе не сказал…

- Да ладно тебе, - Володя подстелил под голову Коли старый сапог. – Я не в обиде, дошел же. Значит, так надо было.

- Добей, если простил…

Володя почему-то не ощутил при этих словах ни страха, ни волнения. Он достал нож, и ввел его туда, где все еще билось сердце выжатого как лимон Коли. Тот вытянулся и затих, с легкой улыбкой благодарности на лице.

Задрав голову, Володя завыл, громко, протяжно, скорбно. У крыльца, вздрогнув пару раз, очнулась Чапа. Володя подошел к ней, поднял ее за горло, и прохрипел: «Веди меня обратно, тварь!».

***

Чапа бежала то и дело озираясь. Она явно что-то замышляла, но ее скудного савдачьего мышления не хватало для того, чтобы перехитрить Банхара. Володя время от времени подгонял ее, покусывал сзади чтобы бежала быстрее. Чапа скалила крохотные клыки, огрызалась.

Вдруг где-то впереди Володя увидел тени. Несколько весьма крупных савдаков мчались за такой же Чапой. Рядом с ними бежало нечто, похожее на рослого, атлетично сложенного человека. Только кожа у этого человека была почему-то синего цвета.

Володя схватил Чапу за спину, рванул пару раз и отпустил. Она гортанно зарычала и засеменила передними лапами. Задние ее лапы теперь волочились как две узкие кухонные тряпки.

Синий не ожидал нападения. Володя схватил его за шею и рванул. Бежавшая впереди группы Чапа громко завыла. Савдаки, что шли за ней, развернулись и кинулись на Володю.

Синий человек оказался нечеловечески сильным, и Володе понадобилось время, чтобы расправиться с ним, а заодно потерпеть весьма ощутимые укусы савдаков, атаковавших его со всех сторон.