Чтобы отнести порох за один раз пришлось спускать в подземелье половину бригады. Каждый тащил на плече или мешок, или бочонок с порохом. Благо ёмкости были небольшими. Скорее всего, это было задумано, чтобы меньше возиться с развесовкой во время выдачи со склада.

Первыми, как самые резвые, шли Джой, Кен и Макс. С ними — по три человека подчинённых. Они перекрывали перекрёстки и подозрительные участки. Времени прошло мало, но наёмники не стали исключать вероятность наличия в катакомбах, заградительных расчётов противника.

Всех солдат на всякий случай проинструктировали, чтобы в случае шума или любой иной опасности они бросали ношу и занимали оборону. Во избежание дружественного огня, стрелять дозволялось только после точного опознания цели.

Всё же лабиринты древних сильно давили на мозг и сбивали с толку. То и дело, приходилось кого-нибудь отворачивать не с тех поворотов.

Несмотря на груз и предосторожности, в этот раз справились значительно быстрее, чем когда вели Харуку. Уже через полчаса, Кен с Джоем возились с ловушкой.

В полной тишине, степняк взобрался по лестнице к самому люку и привязал к нему тонкую верёвку. Уже вокруг неё стали возводить ядро ловушки. Бочонки и мешочки с порохом заняли почти всё пространство колодца под дверцей.

И только тогда, Кеншин соединил «взрыватель» с «рычагом»: связал плотным шпагатом конец верёвки с ниткой чиркала хлопушки, которое, предварительно, утопил в единственном открытом бочонке. А ещё, застопорил так, чтобы его точно не выдернуло при малейшем усилии.

Когда люк потянут вверх, чиркало выдаст искры и гранулы пороха должны будут вспыхнуть. А затем — и остальное взорвётся!

Система выглядела примитивной и рабочей. Но и риски имелись. Что если церковники ещё не скоро сунутся в катакомбы? Тогда порох успеет отсыреть. Или, может, их группы уже внизу и просто обнаружат ловушку по возвращении?

Во втором случае, оставалось надеяться на их невеликий ум. Лишь бы за верёвку дёрнуть кто-то додумался!

Уже на обратном пути, Батя всё же рискнул проверить один из поворотов, что был ложно помечен мелом.

Отправили Даджоя с прихваченным бронированным щитом. Но далеко он не ушёл. Уже спустя пол минуты вернулся с гранатой, обмотанной верёвками.

Вот же идиоты! Поставили элементарную ловушку против профессионалов! Сорвать такую мог только ребёнок, совсем не знакомый с военным делом. Ещё и сам боеприпас, по словам великана, был просто прикручен к стенке тоннеля и никак не был замаскирован.

Одним словом — дилетанты. Ну или другим слово на «Д».

По возвращении, наёмники уселись за планирование отступления. Хотя, что там планировать? Валить надо было, пока «ничего» не рвануло!

Будущий маршрут обсудили быстро: Главного разведчика отряда решили отправить первым, чтобы он вскрыл крепость. Остальные силы уходили одной группой час спустя.

Добраться хотели до того, как Свет озарит бездну, а потому особо не хитрили. Бригаде предстояло догонять Кеншина почти напрямую. Лишь после первого и второго блокпоста они меняли направление, добавляя себе по одному переходу.

Можно было бы и по прямой — через стены. Но тогда, вероятная засада получила бы преимущество в виде узкого и прямого сектора огня. Лестницы, конечно, тоже прямые, но ты ещё попробуй угадай, по какой именно пойдут.

В конце концов, противником их уход ожидался не в ту же ночь. Да и вряд ли у церковников было достаточно доверенных людей, чтобы равномерно их размазать по всем участкам.

Единственной предосторожностью определили головной дозор. Его роль должен был сыграть взвод Даджоя. Им предстояло скрытно подбираться к постам и парализовать караульную службу до прохода основных сил. И затем — снова вперёд, на обгон!

После всей тупости метрополии, как-то не верилось во внезапную военную мудрость в виде быстрой связи. Ещё и в ночное время. Но и ошибиться не хотелось. Как говаривал Батя — лучше перебздеть. Так что время использовали по полной!

По окончании совещания, Кеншин собрал необходимое снаряжение и растворился в зимней ночи. А через два сгоревших факела — выдвинулась и остальная бригада.

К крепости дошли без проблем. Встреченные часовые никакой бдительности не проявляли, а старшие постов так вообще радушно приветствовали колонну бригады. В искренность их реакции верилось не особо, но ещё менее правдоподобным казался приказ о положительном отношении к чужакам. Пусть даже — при напускном его характере.

Однако, до самой пристани никаких происшествий не случилось, как любил выражаться Батя. Островная милиция и стражники чествовали своих героев чуть ли не объятиями и провожали множественными взмахами рук. И это они ещё не знали, что залётчики уходят навсегда… А иначе и спели бы и станцевали!

Опять-таки, если не прикидывались.

Уже на последней башне, перед мостом в бездну, Батя разнервничался от такого поведения хозяев и предложил взять местных под стражу. Мол, выбрать добровольцев и прикрыть проход основных сил. Но взводные оказались более сообразительными и просто попросили островитян устроить почётные проводы. Так — в спину точно не выстрелят, а обратно уже и самим боязно бежать будет, когда ворота закроются. Сержантам приказали не спускать глаз с ополченцев. Но всё зря!

Фольксштурм даже не пытался препятствовать эвакуации воинства. А когда их оставили, так и взаправду — песнь спели. Что они там горлали — только демоны великой Матери и разберут, но никакой агрессии не последовало.

Чтобы поменьше мозолить глаза метрополии, крепость увели сразу, едва успев пересчитать личный состав. На месте были все, кроме оставшихся калеками или раненных слишком тяжело, чтобы продолжать службу. Удивительно, но даже ни один из фанатиков никуда не спетлял.

Кен встретил товарищей перед входом в донжон. Он доложил, что направил бродягу дальше по плоскости.

Батя довольно хмыкнул и расщедрился на откровение, мол несказанно рад снова оказаться в своей конуре. Уж что-что, а растущее расстояние между «конурой» и Шварцштайном его уж точно радовало!

Наведение порядка отложили до следующего утра. Единственным срочным делом была проверка твердыни на предмет непрошенных гостей. Офицеры быстро разработали схемы патрулирования и запустили все отделения по разным маршрутам.

Людей погнали и по стенам, и по внутренней территории, и даже по кельям командиров. Последнее, правда, осматривали под бдительным надзором самих командиров… Также никого не предупредили, что все патрули пересекались и дублировались.

А напоследок, людей вывели на куртины и приказали выглядывать вниз и бросать в бездну факелы.

Хм… Под стенами тоже никого. Ну и слава бездне!

Первое дежурство по территории себе забрал Батя. Он же объявил и подъём, когда Свет только озарил небеса на следующее утро. За время пристани, солдаты успели отвыкнуть от полноценного сна на кроватях, оттого пробуждение выдалось тяжёлым. Ещё и в кои-то веки им разрешили снять снаряжение. Короче говоря — неслыханный комфорт!

Кое-кто даже предпочёл поспать лишние полчаса вместо завтрака. Но потом всех беспощадно отправили приводить в порядок сначала себя, а затем и территорию внутреннего двора. Как сказал Кеншин — беговой трек сам себя не вытопчет. Заодно и к сортирам дорожки расчистили.

Ещё, командир чуть не сорвал голос, возмущаясь появлению курятника внутри казармы. Ночью этого не заметили из-за усталости. Оказалось, что когда Джой последним покидал крепость, то перенёс кур и мешки с кормом в холл. Он просто опасался, что птица вымрет на морозе. На чёрном камне же, такая перспектива им не грозила.

Угомонить старого удалось только напоминанием, что он сам является главным потребителем яичницы. Нехотя согласился, но бухтеть не перестал, отметив, что и от супа не откажется.