— Ты лишнего не болтай, Степаныч, — хмыкнул я, — я сказал, разобрать и глянуть надо. Там, наверняка, развалился подшипник. Брак. Раз уж я недавно только менял его, деталь могла попасться некачественная.

— Неправильно ремонт провел! — Не унимался Степаныч.

— Да что там можно было неправильно провести? — Посмотрел я на него со снисходительной ухмылкой, — ездила ж? Ездила. Значит, подкачала деталь.

Механик Степаныч нахмурился. В его глазах заблестело злобное сияние. Было видно, что гордость мужика задета.

— Так. Ладно, — вздохнул Федотыч, — машину на стоянку, а ты, Игорь, домой иди. Завтра утром придешь, будешь ковыряться с ней. Сегодня, дотемна, снять и разобрать ты все равно не успеешь. А в помощь мне дать тебе некого.

— Да я могу, — вклинился Боевой, закуривая белую сигаретку. Рейс у нас все равно сорвался.

— Ничего не сорвалось, — завгар посмотрел на старика, — запчасти надо забрать сегодня. Колхоз не должен платить лишнего за хранение партии на городском складе.

— Так, а ехать то не на чем, — пожал плечами Боевой.

— Так, — Федотыч на пару мгновений поднял к небу задумчивые глаза, — Серый, починился?

Пашка Серый, видимо, сразу понял, что к чему и стал хмурым, как полено.

— Починился, — понуро протянул он, — помпа сдохла. Только новую поставил.

— Ну вот и отлично, — Кивнул завгар, — в Новороссийск ты сегодня не поехал, завтра Вадика Сиренко отправлю. А ты, давай, сегодня за запчастями, в Армавир.

— Что? — Удивился Серый, — так там же, до Новороссийска, за дальнюю поездку… надбавка!

— Ну надбавка, — кивнул завгар, — ну и что? Я тебе еще, когда говорил: «проверь помпу!» А ты мне что? «Нормаль-нормально! Вода такая! Тосолу лучше дайте!» Вот и доездился! А теперь надбавку Серенко получит.

— Ладно, — засопел недовольно Серый, — нам еще полчаса нужно.

— Как это полчаса? — Недоуменно поднял брови завгар, — ты ж сказал, что машина готова?

— Почти готова, — буркнул он.

— Ну тогда давай! Живее! Ать-два! — Захлопал в ладоши Федотыч, подгоняя шофера.

Недовольный Серый направился к своей машине. Подозвал мужичка, что капался до этого в его машине, а теперь крутился где-то неподалеку.

— А ты, Игорь, иди домой. Только отметиться в журнале, — вздохнул Федотыч, — что машину вернул. Щас, перед уборкой, у нас строго. Проверки постоянные.

— В журнале отмечусь. Но в гараже мне надо остаться, — ответил я.

— Нечего тут, по гаражу, без дела шастать.

— А я не без дела, — хмыкнул я, — есть у меня еще работа.

— Это какая же?

На самом деле я просто хотел задержаться в гараже, чтобы успеть поговорить с Серым. Ненавижу незакрытые вопросы и недомолвки. Все это у меня на душе так свербит, что зубы сводит. Потому должен я с ним поговорить и расставить все точки над ё. Вот только повод найду.

— А я попробую коробку снять. Гляну, что там да как. Уверен я, что подшипник рассыпался.

— Мда, — он вздохнул, — запчасти щас, не запчасть, а дерьмо коровье! Что они там, на своем Волгодонском заводе, только гайки точить научились, что ли? А с коробкой ты это брось, Игорь. В одиночку с ней запаришься возиться.

— Не запарюсь, — улыбнулся я, — сам сниму и установлю на место.

— Да не плети ты. Чего рисуешься? — Недоверчиво начал завгар, — я понимаю, снять одному. Но ставить, ее, это ж и вдвоем мука адская. Мужики, иной раз, целый день могут мучатся.

— Давай так, — я улыбнулся, — разберу ее до трех часов дня, а ты, дядь Миш, за это заставишь Степаныча выписать мне запчастей.

Завгар задумался.

— Вообще, мне б твой самосвал завтра, на мехтоку пригодился. Не хватает там машин. Ну давай, Игорь, попробуй, — пожал он плечами, — только в две руки ты все равно не справишься. Но если дома не сидится, то копайся в коробке сколько влезет.

— Открывая Олимпийские игры в Москве, — Серый завел какой-то анекдот, — Брежнев сказал: — 1980! О! О! О! Референт ему ответил: — Леонид Ильич! Это же олимпийские кольца, текст ниже.

Серый, Кашевой, механик и тот молодой парень, что копался в ГАЗе Серого, рассмеялись. Один Боевой, потягивая сигаретку, остался молчать и только криво усмехнулся. Когда компания увидела, как к ним приближаюсь я, то поменялась в лицах. Все нахмурились.

— Завгар велел выдать запчасти, — приблизился я, — если успею разобрать коробку сегодня.

— Знаю, — хмыкнул механик Степаныч, — говорил он мне. Но смотри, если получится, что ты сам виноват в поломке, выдам только за твой счет. Из зарплаты вычтут. Вот только как ты ее в одиночку то?..

— Без сопливых, — ответил я холодно, — а теперь мне надо с Серым, с глазу на глаз переговорить, — сказал я, заглянув в лицо Пашке.

Все переглянулись.

— Драться хочешь? — Нахмурился Серый.

— Успеем еще, если напросишься, — ответил я, и все напряглись, — но сейчас, просто поговорю.

Некоторое время Серый смотрел мне в глаза, потом отвел взгляд, щелчком выбросил окурок и сплюнул. Проговорил, потирая висок грязным пальцем:

— Ладно. Покурили. Давай, Микитка, — глянул он на парнишку, — заливай воду в систему и проверим, как работает охлаждение.

Молодой худощавый парень со светлым, но чумазым лицом и большими наивными глазами кивнул и тут же умчался куда-то за машину. Остальные с пониманием разошлись. Только механик Степаныч шепнул что-то Серому на ухо и направился к диспетчерской.

Вместе мы зашли за кузов, так, чтобы Микитка не слышал разговора. Мне-то, в общем, было все равно. Но Серый явно сторонился чужих ушей.

— Что у нас за ссора? — Начал я тут же, — забыл я. Солнечный удар поймал. Забыл и все тут. Но хочу разобраться на месте. Чтоб не таить злобу друг на друга.

— Забыл? — Недоверчиво приподнял брови Серый, — что-то мне не верится. Землицын, что ты задумал-то?

— Не люблю я дважды повторять, Серый, — ответил я, — ясно ж сказал, что хочу решить все здесь и сейчас.

Он поджал губы. Посмотрел на меня прищурившись, явно ища подвоха. Знаю я этот взгляд. Взгляд хитрого и изворотливого человека. Взгляд такого, кто очень уж не любит прямых и открытых действий. Того, кто не привык к прямолинейности. А прямолинейность, по моему опыту, против таких — первое оружие.

— А ты у сеструхи своей спроси. У Светки, — сказал вдруг Серый.

Я нахмурился.

— А причем тут Света?

Серый было открыл рот, но со стороны диспетчерской раздался крик завгара:

— Серый! Езжай давай! Время уже! Я ж говорил вам! Все личные дела за пределами гаража!

— И как тут с начальством спорить? — Хитро улыбнулся Серый.

— Ну в таком случае, — начал я, — завтра вечером у пивнушки. А не придешь, я приду, но уже к тебе домой.

Серый поджал губы и посмотрел на меня тяжелым взглядом. Правда, быстро отвел глаза, зашагал прочь, к кабине.

Когда я направился к своей машине, увидел, как Боевой устало залазил в самосвал к Серому. Двигатель зарычал, и ГАЗ сдвинулся с места. Уже спустя полминуты он грохотал за пределами ворот.

Что ж. Мне ничего не оставалось, кроме как вернуться к своей моему грузовику. Мне предстояла сложная и тяжелая работа. Завгар совершенно верно заметил, что в одиночку снять разобрать и установить коробку ГАЗа — задача не из легких. И ладно бы снять. Разборка и установка — самое сложное. Без кувалды и такой-то матери тут не обойтись.

К тому же первичный вал упрямого агрегата отказывался становиться на свое место, в диск сцепления. Не хотел присоединяться к двигателю.

Если проходишь мимо ГАЗа и слышишь, как один мужик копошится в салоне, а другой сидит под машиной, и при этом оба пыхтят и страшно матерятся, можешь быть уверен — они ставят коробку передач.

А ее ремонт — дело частое. Нередко ломался диск сцепления, и чтобы до него добраться, приходилось снимать КПП. Частой замены требовали и внутренние детали коробки. Особенно хрупкий подшипник первичного вала.

Тем не менее, я был рад приступить к такому ручному труду. За долгие годы работы юристом я устал вечно перебирать бумажки. Руки просто чесались по замысловатой работе с узлами машины.