— Это вы, мастер Жозе Амаро?

— Да, это я, полковник.

— Мы торопимся в церковь.

Женщины в коляске сидели молча. Мастер вместе с кучером быстро починили ремень. Хозяин энженьо кашлял, нарушая тишину вечера.

— Повяжи шею платком, — послышался голос из коляски.

Кучер уселся на свое место, полковник Лула поблагодарил мастера. Колокольчик снова зазвенел на дороге. Вскоре яркий свет фонарей исчез в зарослях кустарника.

Когда мастер Жозе Амаро вошел в дом, жена поинтересовалась, была ли в коляске дона Амелия, потому что ходили слухи, что она серьезно больна.

— Зека, я слышала, что дона Ненем собирается замуж за доктора Луиса Виана.

— Я с полковником об этом не говорил.

— И слава богу. Упаси боже говорить с этим человеком.

Немного погодя шорник вышел из дома. Синья вспомнила о той девушке на реке. Она никогда не думала, что народ превратит ее мужа в оборотня. Наверное, это из-за скверного характера Зеки, из-за цвета его лица, желтизны глаз. То же самое болтали и про бедного Неко Паку, человека с очень добрым сердцем. И все потому, что он расхаживал по ночам — солнце ему было вредно для здоровья. Вот и Зека пристрастился к ночным прогулкам. Он всегда был со странностями. И уж если ему что приспичит, обязательно сделает.

Ничего такого в жизни он не сотворил, чтобы люди его боялись. А вот то, что люди плохо говорили о ее дочери, она не могла вынести. От всего этого действительно можно было умереть с горя. Возможно, девушка все придумала. Бедная Марта радовала ее своим выздоровлением. Чего только не выдумают эти сплетники! Зека любил побродить по вечерам, погулять по безлюдным местам. А народ выдумал историю с оборотнем! Сколько таких историй слышала она в детстве. Находились люди, которые будто бы своими глазами видели этих зверей, созданных дьяволом, и рассказывали о них всякие страсти. От матери она слышала историю, которая произошла в Маравалье. Один оборотень бродил по ночам в поисках человеческой крови — его мучила адская жажда. Но так как ему не удавалось найти живого человека, он высасывал кровь из животных, убивал лошадей, творил всякие ужасы. Ее мать верила всему этому. Когда лаяли собаки, она читала «Аве Мария», чтобы пресвятая богородица защитила ее от злого духа, который вселялся обычно в людей малокровных, с таким цветом кожи, как у Зеки. Ведь дьявол наделял звериным обличием и силой тех людей, которые продавали ему свою душу. Народ боялся тех, у кого появлялась такая болезнь, как у Зеки и Неко Паки. То была желтуха, вызванная заболеванием печени; ее лечили настоем из корней кустарника журубеба. К тому же шорник стал бродить по ночам. Вот и сейчас уже поздно, а он все не возвращается. Почти перед самым рассветом она услышала голоса у порога дома. Зека с кем-то разговаривал. Она хотела притвориться, будто спит, но муж позвал ее.

— Синья, здесь мой друг Алипио, торговец кашасой. Пойди зарежь пару кур и зажарь, он отнесет их капитану Антонио Силвино.

Старая Синья не на шутку перепугалась.

— А ты видел этого человека, Зека?

— Нет, они прячутся в каатинге. Алипио говорит, что его люди умирают с голоду.

Старая Синья пошла в курятник. На темном небе сияли звезды, а там, в стороне каатинги, уже стала заниматься заря и появились светлые полосы, которые постепенно окрашивались в розовые тона. Было холодно. Всполошились куры, закудахтали.

Мастер Жозе Амаро, заперев дверь, слушал своего приятеля Алипио, рассказывавшего о перестрелке кангасейро с полицией в Инга. Капитан Силвино был в гостях у своего друга, когда ему показалось, что дом окружают полицейские. Он всегда чувствовал опасность.

— Капитан заговорен, мастер Зе, ей-ей, заговорен. Кангасейро были во дворе фазенды. Капитан созвал своих ребят и сказал им: «Макаки где-то поблизости. Укройтесь за каменной оградой. Как услышите команду, стреляйте. А потом отступайте в кустарники. Я буду ждать у плетня, близ большого дерева». Так все и вышло. Как только капитан увидел полицейских, раздались ружейные залпы. Макаки падали замертво, как мухи. И нападение, которое подготавливал лейтенант Маурисио, обернулось для него печально. Из кангасейро был ранен в плечо только Кокада, да и то легко. И все прискакали из Инга сюда.

— А как же капитану удалось уйти из поместья?

— Неизвестно. Когда полицейские прибыли туда, где он находился, его и след простыл!

Когда старая Синья принесла жареных кур, наступило утро. Алипио выглядел бодро. Мастер Жозе Амаро, с распухшими после бессонной ночи веками, был очень плох, даже страшен. Синью напугали рассказы Алипио о капитане Антонио Силвино. Марта проснулась и поинтересовалась, в чем дело.

— Сеу Алипио вместе с другими торговцами кашасой прячется в каатинге от таможенников. Им там нечего есть, вот он и хочет купить немного провианта.

— Ты дала муки, Синья?

— Все в мешке сеу Алипио.

Алипио ушел, и в доме шорника стало тихо. В душу старой Синьи вселился страх, зато мастера Жозе Амаро переполняла радость. Он зарезал своих кур и подарил их капитану Антонио Силвино, перед которым трепещут многие хозяева энженьо. Смертельно напуганный Казуза Тромбоне из Масанганы даже переехал в город. А полковнику Паулино пришлось дать обед в честь капитана Антонио Силвино. Говорили, будто дочь полковника сама прислуживала за столом, словно она была служанкой у кангасейро. А вот Синья зажарила двух кур для человека, перед которым он, Жозе Амаро, преклонялся.

В Сан-Мигеле сегодня был ярмарочный день, и люди несли на рынок разные продукты. Мимо проходил слепой Торкуато, он остановился у двери мастера попросить милостыню.

Жозе Амаро любил поговорить со слепцом и каждый раз, когда тот проходил мимо, затевал беседу. Сегодня ему особенно не терпелось перекинуться с ним словом.

— Как жизнь, сеу Торкуато?

— Разве это жизнь, мастер! Какая жизнь может быть у бедного слепца? Хожу по свету, коротаю свой век. Кабы не божье милосердие и не сострадание людей, мне бы уже давно пришел конец, сеу мастер.

— Ну что вы, сеу Торкуато, у вас же семья.

— Мать, разбитая параличом, сеу мастер, да брат, почти такой же слепец, как и я.

— А как дела в Гуриньеме, сеу Торкуато? Поговаривают, будто на ярмарке там сейчас бывает мало народа.

— Во всем виновата полиция, сеу мастер, ведь люди боятся. Особенно лейтенанта. Людей охватила паника. А лейтенант совсем разъярился. Вы только подумайте, сеньор, — он оскорбил даже падре Антонио. Священника, который все отдает беднякам. Кто-то донес лейтенанту, что падре виделся с капитаном. Но падре Антонио не такой человек, чтобы скрывать свои поступки. Он рассказал все, как было. И о своей встрече с кангасейро, и о своем разговоре с капитаном. Лейтенант взбеленился и наговорил священнику кучу грубостей. Но падре Антонио тоже не стал молчать. Он только с виду робок, а когда надо, умеет за себя постоять. В общем, они здорово накричали друг на друга. Знаю лишь, что лейтенант после этого сел в Пиларе на поезд и уехал в город. Газеты Параибы раззвонили об этой истории. Я слышал, как один человек в Пиларе читал статью, в которой осуждают лейтенанта. Падре в бешенстве. Лейтенант творит черт знает что. Вот почему народ избегает ярмарки. Никому не хочется попасть в руки полиции.

— Хотел бы я посмотреть на этого храбреца, когда он столкнется лицом к лицу с капитаном. Вот в Инга ему досталось.

— Я ничего об этом не слышал, сеу мастер. Ведь я бедный слепец, живу милостыней. Одно только скажу вам: капитан никогда не делал мне зла. Как-то раз я шел со своим поводырем по дороге. Дело было к вечеру. Я возвращался из Сапэ в Марау и вдруг услышал, что меня окружают какие-то люди. Мой поводырь шепнул мне на ухо: «Это кангасейро, сеу Торкуато». Оказалось, и правда — они. И представьте, дали мне денег. Я сроду не держал в руках столько монет. Капитан Антонио Силвино отвел меня в сторону и стал расспрашивать, что о нем говорят на ярмарке в Сапэ. Я все рассказал и о Казузе Тромбоне, который засел в доме с отрядом полицейских, и о Симплисио Коэльо, который куражился в лавке, говоря, что никогда кангасейро за его стол не сядет. В общем, я рассказал все, что знал. Эта сволочь Симплисио Коэльо однажды велел приказчику меня прогнать, когда я играл возле его лавки на гитаре. Прогнать бедного слепца!