Конченная фраза, неоконченной повисла в воздухе, потому что он нежно накрыл мои губы своими.

Мы помирились, или это была не ссора. Не суть. Со мной снова был тот Алексей, для которого мне хотелось быть лучше всех. Который, нашептывал откровенные признания, облизывал взглядом, и чтобы порадовать, пополнил мою карту приятной суммой на «на шляпки, булавки» и прочие женские мелочи. Нежности, по которым я так соскучилась, затянулись. А потом мы лежали, обнявшись, и разговаривали.

— Ну какая свадьба? — рисую у Леши на груди узоры. — Я не хочу колготы. Давай просто распишемся.

— Тогда еще проще, — провел пальцем по моему позвоночнику, так, что мурашки наперегонки разбежались по телу. — Кольца есть. Заявление можно подать через гос. услуги хоть сейчас. Выбирай дату!

— Никакой романтики…

— И рванем на недельку в Турцию, в какой-нибудь дорогущий отель.

— На дорогущий у тебя не хватит денег, — хмыкнула, игриво укусив его за подбородок.

— Ради такого случая я возьму кредит! — подтянул к себе, положив руку мне на бедро

— В принципе, мне нравится твой план. Хотелось бы еще уточнить, будем ли мы спать под одним одеялом и после Турции?

— Не получится…

— Почему?

— Потому что, я очень хочу получить годовой бонус, и кое-что еще, ради чего стоит поднапрячься.

— Что это «кое-что»?

— Пока не скажу…

— Ну Леш!

— Обещаю ты узнаешь первой! — с интригующими нотками в голосе крутит головой, когда тихонечко прикусываю ему пипку.

— Хорошо, подожду. Тогда есть еще один вопрос… — решила поднять болезненную тему, из-которой мы последнее время ссорились.

— Вик, — он поморщился. — Я знаю этот виноватый взгляд, давай не будем начинать. Вряд ли я скажу что-то новое. Ты же знаешь, особым желанием я не горю, но если вдруг получится, значит…так тому и быть.

— Не получится, если ты будешь кончать мне на живот.

— Надеюсь, ты не планируешь беременность прямо сейчас? — настороженно поинтересовался

— Вот прямо сейчас, нет. Но хочу в ближайшее время. Мне, на минуточку, уже двадцать шесть.

— Ты так говоришь, как будто тридцать шесть. Ладно, давай спать, — снова свернул тему, — мне завтра с утра в офис.

— А мне как будто нет?

Когда я проснулась, часы показывали шесть. Леша тихо посапывал рядом.

Предложение руки и сердца, прозвучавшее вчера, не было торжественным.

В первый раз, когда Свиридов сделал мне предложение, казалось, что внутри лопаются маленькие мыльные пузыри, которые если открыть рот вырвутся разноцветным каскадом. Во второй — я тоже радовалась, но уже без бурного восторга. Сейчас, я не чувствовала практически ничего. Было неприятное ощущение, что он решил меня снисходительно осчастливить, как подаривший со своего плеча соболиную шубу барин: ты же так об этом мечтала, заслужила, получай.

Накинув халат, я умылась и поспешила на кухню. Совершать, как барон Мюнхаузен, ежедневные подвиги. Пожарила омлет с грибами и зеленью, запекла тосты, налила кофе.

— Леш, — промурлыкала ему на ухо. — Пошли завтракать. Все готово.

— Я потом, — пробормотал, не открывая глаз.

И вот тут, я, наверное, впервые задумалась…почему всегда я. ВСЕГДА Я, готовлю этот гребаный завтрак. Почему Леша хоть иногда не может проявить инициативу, и сделать мне приятное.

Работы навалилось до жопы. Я приходила уставшая, а временами и без настроения. Феячить желания не было, я заваливалась на постель с какими-нибудь вкусняхами и ноутом, чего Леша терпеть не мог. Бродила по просторам интернета, или смотрела очередной сериал. Короче делала все, чего не делала никогда раньше, испытывая терпение Свиридова на прочность.

Уж и не знаю, что послужило толчком к такому его поведению, то ли впечатлил секс на кухне, то ли, действительно, испугался, что могу свинтить, — Леша изменился. Внимательный, заботливый, нежный.

Вечерами, он делал мне расслабляющий массаж. И если я начинала дремать, осторожно целовал, накрывал одеялом, и даже засыпая, не выключал телевизор. Я просыпалась от нежных прелюдий. Мягкий, чувственный секс, быстрый душ и мое обессиленное тело снова приятно утопало в матрасе, согретое Лешиным теплом, добирая оставшиеся часы сна.

Виктор… он, словно понимающе ждал, когда я приду в себя и успокоюсь. Вынырну из скорлупы и снова разрешу приблизиться.

Не напирал, встреч не искал, но и забыть о себе не давал.

Сообщения совсем простые, ненавязчивые. Пожелания доброго утра, спокойной ночи, забавные картинки, мемы.

Мой рабочий день начинался со звонка курьера. Он привозил кофе с какой-нибудь вкусностью — ягодным пирогом, кусочком чизкейка или порцией сливочного мороженого.

Конечно же, первым порывом было — не поддаваться на провокации, ничего не брать, соблюдать спокойствие и выдержку.

Но сила воли меня подвела. Изо дня в день я забирала у доставщика очередные угощения, и благодарила Виктора сухим «спасибо». Сначала, грызла совесть, но получая удовольствие от запретного, я испытывала в душе ликование, как будто нашла монетку, которую все ищут и прятала ее в кулачке. Он помнит обо мне! Думает! И…

А вот что «и» я не знала. Потому что никакого «и» быть не могло.

Когда я колдовала над «наполеоном» для Елены Дитриевны, от Виктора в ватсап упало первое сообщение. «Как дела? Ответь, пожалуйста. Я волнуюсь»

Прочитав его, я разозлилась, а потом сфоткала Бонопарта, и отправила с припиской. «Будем кушать вкусный торт».

И все. Рыжий отвалил с личным. Необязывающие знаки внимания с легким намеком на симпатию. Которые просто нужно было пережить. Скоро ему надоест.

Телефон, на столе взорвался мелодией звонка. Курьер оповестил об очередной доставке. Что-то поздновато сегодня, оторвавшись от проводок, мазнула взглядом по краю ноута, время почти обед.

Накинув плащ, я выскочила на улицу и растерянно притормозила, наткнулась взглядом на застывшую фигуру Линца. Так и есть. Стоит весь такой сосредоточенный, в кожаной куртке, засунув одну руку в карман, а другой прижимая к себе бумажный пакет.

Увидев меня, он во всю свою бородищу расплылся в улыбке.

Делать вид, что я его не узнаю, разворачиваться и бежать обратно было глупо. Распрямив спину, я подошла.

— Привет, — задираю голову, бесстрашно глядя ему в глаза. — Ты теперь работаешь курьером?

— Привет, по особым случаям.

— Это мне? — стреляю глазами на кулек в его руках.

— Погода сегодня хорошая. Пойдем где-нибудь перекусим. Нам надо поговорить.

— Вить, работы много, — погладывая на часы, всем видом показываю, что крайне занята. — Мне некогда.

— Это предлог, мы оба это знаем, — поправляет лацкан моего плаща и закладывает себе под локоть мою руку. — Выдели в своем жестком тайминге полчаса для меня.

Спорить на людях еще глупее, чем убегать. Я иду под руку с ним, обдумывая как бы побыстрее отделаться. Приземлившись, в уличной кафешке на соседней улице, пока ждем заказ, Рыжий ставит передо мной на стол бумажный пакет. Любопытство разжигает, я заглядываю в него и вынимаю чашку, упакованную в прозрачную слюду с принтом незабудок, и белое сухое вино со скромным голубым цветком на этикетке и названием «Forget Me Not».

— Ты с ума сошел, — шокировано поднимаю на него глаза. — Не нужно было…

— Ты запретила мне дарить цветы, — смотрит на меня внимательно. — Как я должен извиняться?

— Тебе не за что извиняться, — бормочу, засовывая все обратно. — Будем считать, нас немного занесло.

— Заносит снегом улицу, — стучит пальцами по столу, — это неуправляемый процесс. Любой другой занос — управляемый. Ты хотела, и я — хотел, это физика.

— Вить, — закрываю лицо руками, — не надо…Я выхожу замуж.

— Ты беременна?

— Нет.

— Когда свадьба?

— Ну какая свадьба? — небрежно машу рукой. — Распишемся просто…

— С чего вдруг такая спешка?

— Ну какая спешка, Вить?

— И все же?

— Как только, так сразу! — начинаю беситься. С какого хрена, я должна оправдываться и объясняться.