Победная улыбка, которую я вижу в зеркало, растекается по его губам.

— Неужели ты бы правда побрился?

— Не пришлось бы, — сияя, как начищенный самовар, вынимает свою руку из-под накидки, ловит мою и целует запястье. — Одна из ключевых эрогенных женских зон по теории исключений должна была бы сработать.

— Какие такие зоны?

— Жалость. Чувство вины. И страх оказаться хуже, чем о тебе думают. А здесь было комбо!

— Ах ты продуман какой! — замахиваюсь на него в шутку. Он смеясь выставляет блок, а Антон все-таки брызгает в меня из пульверизатора.

— Антон, мы торопимся! — напоминает Виктор.

— Так, уйди, женщина. Дай мастеру простор для творчества!

С сосредоточенным видом, ловко порхая ножницами над гривой Рыжего, отточенными движениями Антон безжалостно срезал влажные волосы. По итогу, я увидела выстреженные коротко бока, плавно переходящие в удлиненную макушку. И практически не поменявшую свою длину челку, гладко зачесанную назад.

Затем, Антон принялся за бороду. Нанес на ладони спрей и распределил по торчащим волоскам. Расчесал ее маленькой расчесочкой, которая вызвала у меня умиление. Звонко вжикая сначала прошелся триммером, потом зубчатыми ножничками и завершил процесс, проворно орудуя, опасной бритвой.

— Ну, как? — с гордостью кивнул мне усач, когда, повернув Виктора к зеркалу снял с него накидку.

— Мне нравится, — одобрительно улыбаюсь.

— Женщины! — закатил глаза. — Не дождешься от вас признания!

— Падаю ниц к вашим ногам, о великий кудесник!

— То-то же! — еще раз удовлетворенно осмотрев результат работы подкрутил свои усы. — С тебя десять тысяч!

— А не охренел ли ты, Антон? — округляет глаза Рыжий.

— Это абонемент! — давит голосом. — Как в фитнессе. На год. Будешь ходить, когда захочется и сколько хочешь раз в неделю…хочешь маникюр, хочешь педикюр, хочешь стрижка…

— А массаж входит?

— Пощечинами, по желанию, — спокойно продолжает Антон. — Бесплатный презерватив идет бонусом после каждого посещения.

— Я подумаю! — ржет Рыжий и сует в карман фартука брутального барбера несколько купюр. — Спасибо! — пожимает руку, прощаясь.

— Он, что серьезно?! — офигеваю от услышанного предложения.

— Думаю, да! — Виктор встряхивает шикарной челкой, и прихватив гипсофилу и кекс в одну руку, второй по-хозяйски обнимает меня. И я не просто задерживаю дыхание, я совсем перестаю дышать, когда он прижимает меня к себе. — Ну а теперь культурная программа!

— Любишь кататься? — неожиданно спрашивает Виктор, когда мы выходим из салона.

— Пожалуй, да, — осторожно отвечаю, боясь предположить, какие мысли могли прийти в эту рыжую головушку.

— Ну тогда, я проведу тебе экскурсию по вечернему городу. На троллейбусе. Ты, кстати, когда последний раз каталась на троллейбусе?

— Каталась? — недоуменно переспросила, в очередной раз растерявшись от неожиданности. — Надеюсь, ты сейчас не серьезно? — отступаю на шаг, чтобы понять не шутит ли он.

Нет, ну я уже догадалась, что свидание наше не будет шаблонным, но что настолько оригинальным…гипсофила, барбершоп, теперь вот троллейбус…дальше, подозреваю, мы будем есть чебуреки на вокзале?! Меня пробирает безудержный ржач от этих мыслей.

— И что ты смеешься? Я — абсолютно серьезно! А вот и наш! — подхватывает меня за руку, и тянет вперед. — Побежали!

У меня просто нет слов! Я бегу за троллейбусом! Я когда ездила — то на нем не помню, а чтоб еще и бегала за ним…это вообще запредельно!

— Ну вот, — плюхается рядом и закидывает руку на спинку сидения в практически пустом салоне. — Улыбнись, Вик, это же романтично… покататься по вечернему городу на троллейбусе. Ты, например, знаешь… — я приготовилась слушать, мне же обещали экскурсию, — что первый троллейбус изобрели в Германии?

— Я думала в Англии.

— Нет. Его изобрел инженер фон Сименс. И если ты думаешь, что это тот же самый господин, который основал всемирно известную фирму Siemens, то можешь угоститься моим кексом за догадливость, — откусывает большой кусок и сует мне под нос. — Кстати, очень вкусно.

— Ну, а тогда почему он bus? — отвожу его руку. — Не хочу!

— Потому что массовое развитие обрел в Англии, — продолжает с набитым ртом. — Первые троллейбусы воспринимались как гибрид трамвая trolley, так называли трамвайный вагон, и автобуса bus. Между прочим, именно компания сименса произвела первый с мире электролифт, построила первую трамвайную линию и только через год запустила безрельсовый трамвай, то есть то, на чем мы с тобой, дорогая Вика, сейчас перемещаемся.

— Что еще расскажешь? — смотрю на него с интересом.

— Про что?

— Ну например про кондуктора

— Про кондуктора… — задумчиво протянул… — Кондуктор имеет несколько значений. Общеизвестное — работник транспорта, продающий билеты и следящий за порядком в городском транспорте. Кстати корни профессии лежат во Франции, там один предприимчивый владелец бани организовал доставку для своих клиентов специальным экипажем. Но кроме клиентов этим busом стали пользоваться многие жители района, с которых стали брать мзду. А так как водителю лошадей автобуса некогда было бегать и собирать деньги, а горожане-то норовили проехаться на халяву, в повозку посадили кондуктора, от слова conducere «собирать», — прикладывает карту к протянутому пожилой женщиной считывателю. — Есть еще другой кондуктор. Как станочное приспособление для направления режущего инструмента, например, сверла, и фиксирования его относительно обрабатываемого изделия, — в три больших откуса доел кекс.

— Ну, а билет?

— А что билет? — вертит в руках обертку от кекса, прикидывая куда бы ее пристроить. — Билет, это вообще от слова записка. Обилетить. Что значит? Снабдить бумажкой с записью, дающий право пользоваться чем-либо. Военный билет — бумажка? Бумажка воинского учета. Партийный билет — бумажка? Бумажка принадлежности. Проездной билет? — вопросительно смотрит на меня. — Правильно, бумажка с записью об оплате. Даже желтый билет — бумажка! Выдаваемая проституткам взамен паспорта, разрешающая в дореволюционной России легально вести свою деятельность. Вот только волчий, скорее исключение из правила.

— Почему? — забираю у него бумагу, сворачиваю, обматываю огрызком веревки и убираю в сумочку, взамен протягиваю упаковку с влажными салфетками.

— Спасибо, — выдергивает одну и возвращает мне. — Ну как это почему? Потому что волчий билет, это наоборот документ с отметкой лишающий возможности пользоваться правами. Обладатели волчьих билетов вынуждены были скитаться по жизни в полулегальном положении, подобно бродягам.

— Грустно…

— Так, наша остановка. Приехали! — тянет меня за руку на выход.

Мы оказались почти в центре города, где полно многоэтажных зданий с панорамным остеклением.

— Готова?.. — интригующе нагнетает атмосферу.

— Нет, — честно призналась. — Ты непредсказуемый! Ход твоих мыслей невозможно угадать!

— А как же «я полностью полагаюсь на тебя»?

— Вот блин, это я поторопилась. Сказала, не подумав!

— Или наоборот, подумав? — передразнивает меня с улыбкой

— Надеюсь, мне не придется об этом жалеть?

— Я надеюсь тоже. Моя цель — очаровать тебя до глубины сердца. Исключительно в корыстных целях.

— Ничего себе какая честь. Я точно ее достойна?

— Никаких сомнений.

— Вить, у меня есть подозрение, что я не готова ко всему тому, что ты там задумал, — обвожу вокруг рукой. — Может, просто погуляем?

— Да тебя же распирает от любопытства, что впереди!

— Все-все-все, — зажав под мышку цветок-путешественник, поднимаю ладони вверх. — Сдаюсь!

— Как ты относишься к высоте?

Прикусываю нижнюю губу, обдумывая что бы ответить.

— Чувствую какой-то подвох…

— Ну так как?

— В смысле боюсь ли я высоты?

— Да.

— Сразу говорю, с привязанной к ногам резинкой я прыгать не буду.

— Не-не-не, никаких резинок… — растягиваются его губы в коварной улыбке. — Но кое-что я тебе все-таки предложу, — вынимает из кармана джинсов синий мужской галстук, становится позади и прикладывает к моим глазам. — Доверься мне, пожалуйста… — завязывает на голове, не туго, но достаточно крепко.