Что ж ты со мной делаешь, а? Кому не хочется окунуться в счастливые моменты, а лучше пережить новые?

Изыди, Линц! Изыди!

Только изгнанию Искуса из головы никак не способствовало, мелькавшее дома насупленное выражение лица Алексея. Свиридов, как обычно бывало после наших стычек, упрямо надул щеки, демонстрируя позицию непоколебимой правоты. Никакого желания стелиться перед ним махровым ковриком у меня не было, но и нагнетать и без того мрачную атмосферу в квартире не хотелось. Без лишнего рвения, я делала домашние дела и не заморачивалась его постным видом. Не лезла с разговорами. Да и вообще не собиралась умасливать. Нравится ему изображать из себя китайский мандарин, да пожалуйста.

Давно прошли те времена, когда меня разрывало от желания что-то ему доказать. Опыт показал, что проще согласиться, чем трепать себе нервы. Но иногда и я, дойдя до точки кипения, могла позволить себе помариновать его равнодушием. Что и делала в этот раз.

Восточная мудрость не сработала, Изыди не исчез. И снова напомнил о себе ягодами голубики и ежевики. Где только нашел в сентябре? При мысли, что придется сказать ему, что мы больше не увидимся у меня тряслись поджилки, и подергивался глаз.

— Карма! — вертелось в моей голове, ибо нефиг было связываться.

Меня распирало от противоречий между угрызениями совести и нестерпимым желанием поступить вопреки доводам рассудка.

Я думала о нем, и о том, что не должна о нем думать. Что так нельзя, нечестно по отношению к Леше, что это предательство. Себя. Его. Нашей любви. Что подло морочить Виктору голову, давать надежду, использовать. Что надо все срочно прекратить!

Ты сможешь, Вика! Сама кашу заварила, сама и расхлебывай. Дома тебя ждет, мужчина, которого ты знаешь до трещинок на губах…Ну или ты его постоянно ждешь…да это сейчас и неважно! Главное, что у тебя есть мужчина.

— Привет, Фике, — голос Виктора в телефоне прозвучал виновато-расстроенно, и у меня сразу все опустилось. Как хвост и уши у собаки, когда она видит, что хозяин уходит.

— Привет, — отозвалась я тускло, уже понимая, что «кина не будет».

— Слушай, извини…я в Питере застрял. Дела…

Стандартная отмазка. Все понятно. Сдулся.

И почему — то неимоверно расстроилась. Вроде радоваться нужно, ничего не придется объяснять, прикрываясь, как там он говорил «биогенными аминами…кристаллизацией чувств…химией, которую осознанно подавляют только сапиенсы…»

— Дела есть дела, — постаралась произнести, как можно равнодушнее.

— Я приеду в пятницу. Ты как? Есть планы?

— Нет, — слова сами слетели с языка. Настроение подскочило в космос. — Только я…

— Ви-к, не придумывай отговорок. Как там Виктор? Клюв показал?

— Высунул немножко, — сбившись с заготовленной речи, я улыбнулась

— Ну тогда до завтра! Не скучай!

— Подожди-подожди… я не могу…нам не стоит больше встречаться.

— Ты опасаешься, что я как дикарь с голодухи, уволоку тебя в пещеру и как следует отлюблю? — подтрунивает надо мной. — Не скрою, мне бы этого хотелось, но только по обоюдному желанию участников этого приятного процесса. Мне знаешь ли, и сам процесс приносит удовольствие, и все его этапы, начиная от раздевания с чувственной прелюдией, заканчивая откровенными ласками и сменой поз, — реакция на его слова мгновенно отразилась на моих щеках. — Поэтому, Фике, желание близости должно быть взаимным, а секс приносить не только удовлетворение, но и доставлять радость. Фике?

— Да…

— Ты уже покраснела?

— Нет! — досадливо прикусываю губу.

— Врешь ведь! — весело усмехается в трубку. — Не нервничай, я ничего такого в виду не имел. Просто хотел разрядить обстановку. Даже у сильных мира сего не все всегда было гладко. У Черчилля, например, было три неудачных помолвки, и только четвертая увенчалась успехом, хотя поначалу он не произвел на будущею жену впечатления. Он смущался и, чтобы скрыть смущение, вел себя довольно хвастливо и нахально.

— Это ты к чему?

— К тому, что беру с него пример! Ты завтра в офисе?

— Эмм…да, — запинаюсь, пытаясь не выдать замешательства

— Вот и договорились. Надеть брюки. Так и быть, чтобы не скомпрометировать тебя в глазах общественности, буду ждать около налоговой. Пока! Целую! — снова оставив за собой последнее слово отключился, а я пялюсь на экран телефона, и улыбаясь, как полоумная. Докатилась.

Видимо высокие воспитательные цели, Свиридовым были достигнуты или примитивно захотелось секса.

В принципе, и раньше, Леша перекладывал на свои плечи домашние хлопоты, когда сидел на удаленке, после командировок. Без фанатизма, конечно. Но сегодня превзошел сам себя…Даже с порога было видно, что квартира сверкает чистотой, а с кухни разносится аппетитный запах…

И салат с фетаксой, и отбивные с грибами в кляре — были просто восхитительными. Алексей устроил нам романтик с моим любимым кьянти и букетом белых роз. Все, как я хотела…цветы без повода. Он накупил вкусностей, которые сам не ел, сервировал стол, и вообще вел себя как образцовый муж, обхаживал, интересуясь моими успехами. От его стараний и желания угодить мне совсем поплохело. Я чувствовала себя настоящей сволочью, которая стремится усидеть на двух стульях.

— Мать позвала твоих в воскресенье к себе на день рождения, — разлив вино, протянул мне бокал.

— Отец ничего не сказал, — хотела сначала чокнуться, но передумала…..обиды я больше на него не держала, но неприятный осадочек все равно остался.

— Она просила испечь торт, — бросил на меня заискивающий взгляд, — тот, что ты своей пекла.

— Наполеон?! — вытянулось мое лицо. — Черт, на него целый день убить нужно.

— Хочешь скажу, что у нас плита сломалась?

— Тогда мне придется готовить его у нее! — в сердцах всплеснула руками. — Испеку!

— Пчелка, спасибо тебе большое, — облегченно выдохнув, Леша подошел сзади и стал массировать плечи. — Хочешь я тебе ванну с пеной сделаю?

— Хочу! — давненько меня так не баловали. Прикрыв глаза и откинув голову, начала блаженно улыбаться. — А мы что будем дарить?

— Я телек заказал, в субботу заберу, — провел большими пальцами по позвонкам и надавил на сосредоточение противной мышечной боли от сидячей работы, — мать в деревню на кухню давно хотела. Кстати, я завтра вечером с парнями хотел где-нибудь пива попить. Сто лет не виделись. Ты не против?

— А если против?! — выгибаюсь, отстраняясь. Допиваю вино, закидываю в себя оливку. И цепляю взглядом развешенные на стене варежки Линца.

Мягкие. Удобные. Скромные.

Висят бедолаги, а пользоваться почему-то жалко. Теперь это больше, чем просто вещь. Это подарок, будь он неладен, который мозоля глаза будет напоминать о нем.

— Нет, конечно, — потрепав по волосам, чмокнула Алексея в щеку. Даже к лучшему. Не дергаясь встречусь с Виктором, и расставлю точки над “и”. Скажу, что на этом все.

— Посудомойку поставь на 60 градусов, а то бокалы треснут, — лениво наблюдаю, как вернувшись из ванной, Леша убирает со стола. — Отбивные, кстати, надо накрыть фольгой, прежде чем убрать в холодильник.

Свиридов жареное уже давно не ест, все отварное или запеченное. Для меня расстарался. Чертовки приятно. И зачем-то некстати тут же вспомнились медальоны в винном соусе, и так и неотведанная утка, контейнер с которой я оставила в такси, чтоб Линцу больше досталось.

В джинсах и черной обтягивающей футболке с изображением оскалившегося льва, Линц выглядел… Ну точно ни как математик, или всклокоченный гений с высунутым языком. У меня аж мурашки по спине пробежали. Он улыбнулся и радостно помахал мне рукой, стоя недалеко от входа в налоговую, когда я вышла с работы.

Каких бы оправданий я себе не искала, как бы ни юлила, факт оставался фактом — я пришла в зауженных брюках. Брюках Карл! И любимых туфлях на высокой шпильке, с ремешком вокруг щиколотки, чтобы не забыться, и не броситься с ним в какую-нибудь авантюру.

— Ты как всегда сногсшибательна! — подмигнул мне, сделав кистью жест, призывающий повернуться вокруг своей оси. И ведь я кокетливо крутанулась, выставляя себя на показ, как распушивший хвост павлин — Ну что готова?