Нет, едва ли — Крейг ему доверяет, как себе, и это не скрыть никакими метаниями. И почему вина?
Рой знал о короле после встречи в «Гроте», но слушал спокойно, снова спрятав эмоции за неприступной стеной, через которую не получалось пробиться.
— Что с Кристой?
— У себя в гостинице под присмотром дуэньи и людей Эрика. Приводить постороннего человека в резиденцию сейчас слишком опасно, даже если это, — принц запнулся, покосившись на Наю. — Дочь Гвен. Надеюсь, ты к ней зайдешь.
— Кстати, а где Таша? — спохватилась она, вспоминая, что не видела церемониймейстера после приема. Днем еще мелькала, но вечером не осталась разбирать бардак, что с ее характером удивительно.
— У Бремма, он настоял, чтобы осталась под наблюдением. Ее, хм, сбило столом во время инцидента, и теперь лучше не вставать. Сотрясение, перелом ключицы, ушибы он даже не стал перечислять, — вздохнул Крейг, ни на кого не глядя. Слухи в городе — досадная помеха и неудобство, но от них можно отмахнуться. Когда же страдают верные люди, на которых привык полагаться, теряется всякая опора, хотя Ная сомневалась, что и Луиза, и Таша, а уж тем более Эрик бросят его на растерзание толпы. Да и Рой, пожалуй, тоже. — К слову, с вами я так и не рассчитался. Что вы от меня хотите?
— Помогите Луизе в счет моего гонорара.
— Я бы оплатил ремонт и так.
— Не знаю, о чем вы с ней договорились тогда, но уверена, что, обдумав, она не согласится. Лу дорога ее независимость, и она будет держаться за нее даже в ущерб себе. Вы и сами это понимаете не хуже меня, — грустно улыбнулась Ная, представляя лицо подруги, которая наверняка последние два дня мечтала своими руками задушить пропажу. Она почти слышала укоризненный голос: «Где тебя вообще носило?! И без того людей не хватает, нашла время!».
«Мне не нужны подачки, не смогу справиться, значит, не стою и медной кроны. Я — не наивная девица, которая только вчера дебютировала в свете и за всю свою жизнь не интересовалась ничем, кроме платьев и юношей».
«Кто в нашем мире бескорыстен? Любой благодетель ищет выгоду, пусть даже выражается она не в деньгах, а в признательности и добром отношении, которое когда-нибудь придется вернуть с процентами».
— Я сама ей скажу. И тогда будем считать, что мы в расчете.
— Это вряд ли, — огорошил ее принц и пояснил. — Сколько раз я обязан жизнью, три? Этот долг куда объемнее всего лишь денег. Я не забыл Гетри и того допроса.
— На этой возвышенной ноте предлагаю всем расчувствоваться и поклясться друг другу в вечной верности, — усмехнулся Рой, явно припоминая собственные слова в Шинте — слишком похожие по смыслу. «Если что-то понадобится, в Лангрии всегда можешь зайти в третий дом на Кленовой улице. Я твой должник». — Или заведем тетрадь, в которой начнем записывать, кто кого спасал, чтобы не возникало проблем в расчетах. Вернитесь с небес на землю, только тем, что живы, мы не решили ни одной проблемы. Добились только того, что у Ильяны и ее Капюшона теперь зуб еще и на Наю. Как бы я ни заметал следы, они все равно рано или поздно на нее выйдут.
— Обрадовал, — Ная вспомнила ощущение эйфории и нереальности мира, голос, который подчинял своей воле не хуже флейты барда и которому не было сил сопротивляться, и поежилась. Кто знает, когда они заинтересуются новой гостьей резиденции, но что хуже — напарницей заклятого врага, ко всему прочему успевшей оставить свой след в столичной светской жизни? Положение лишь немногим лучше, чем у принца.
— Извини, но если мечтала о спокойной жизни, не стоило вообще связываться ни с Крейгом, ни с… Джеромом. Теперь придется это учитывать.
— Ты прав, проблем хватает, — Крейг заставил себя собраться, выпрямился и взял в руки папку. Голос стал суше, а вина, сожаление, благодарность и прочие эмоции отошли на задний план, как часто происходило со многими, когда человек переходил к делу. — Если опустить наши мелкие местные катастрофы, неприятностей добавит Шинта. Приграничье, оставшееся без контроля, в котором сеют смуту сотрудники тайной службы отца — даже если это не королевский указ, а подстава со стороны протестных партий, культистов или Ильяны лично. Месяц, два, и мы рискуем получить под боком рассадник настроений, которые ударят и по Лангрии, и по столице, да и по прочим лояльным землям, не говоря о возможности осложнения отношений с Лангрией. Что бы ты об этом ни думал, нам придется договариваться о… гм… признании твоих прав. И амнистии, если говорить масштабно.
— В первую очередь надо убрать Ильяну, пока не помешала чему-то большему, чем развлекательный вечер для верхушки общества.
— Передай свою личную месть главе шинтийского Дома. Прежде всего…
— Прежде всего, я навещу Кристу, — отрезал Роя, поднимаясь и протягивая Нае руку. Ненавязчивый намек, что разговор о большой политике пройдет без ее ушей, как бы ее ни убеждали в своем доверии. — И заодно провожу Наю. Обсудим позже.
Принц промолчал и на прощание только кивнул, снова уткнувшись в документы. Дружеская аудиенция окончена, пора возвращаться к работе.
— Я собираюсь уехать в столицу дня через четыре. Будет лучше, если ты попытаешься отдохнуть и восстановиться, иначе просто не доедешь. Если не передумала, — сказал Рой уже на улице, когда они вышли за ворота и отошли чуть в сторону, оказавшись вне пределов слышимости привратника.
— Не надейся, не передумала. Кстати, забыла отдать, — Ная сняла намотанный на запястье браслет и протянула ему. Утром было совсем не до того, а оставить просто на тумбочке побоялась — потеряется еще, а вещь непростая, ценная и, судя по всему, оберегает хозяина. — Спасибо, пригодился.
Рой посмотрел на нее с сомнением, как будто пытался определить, кому защита пригодится больше. Она не стала дожидаться ответа, хотя и не отказалась бы от подобного украшения, и, поймав его за руку, сама вернула браслет на запястье.
В конце концов, у нее хотя бы есть ведьмовской дар и заклятие матери, спасающее от бардов, а у него только стальная воля, которой, как показало недавнее нападение на набережной, часто бывает недостаточно. Тем более, когда рядом крутятся культисты, призывающие Йорн не только на словах.
Сильней всего Ная боялась застать в кабаре разруху, запустение и кружащуюся в воздухе пыль, медленно оседающую на переломанной мебели, осколках стекла и останках украшений, лежащих в лужах крови. Кое-что действительно было — окна первого этажа неплотно закрывали деревянные щиты.
Вопреки ожиданиям, встретил ее Дорг, деловито ползавший по расчищенному и отмытому полу с какой-то линейкой в одной руке и с исписанным листком, в который иногда заглядывал, в другой. Наю он заметил, только когда дополз до ее ног и уперся носом в сапоги.
— Ты знаешь, сколько стоит замена паркета? И что в Лангрии тот, который нам нужен, не сделают, и придется обращаться в Гетри? Это время, и деньги, и еще попортится в дороге, — Дорг сел прямо на полу, положил руку на согнутое колено и вздохнул. — Хорошо, что ты зашла. Мы все и без того на нервах, а тут еще и ты пропала.
— Так получилось, — Ная села рядом. Ее штанам уже все равно ничто не повредит, а больше в зале ничего и не было. Разве что привычная стойка, в которой хранили алкоголь, все еще стояла, да и то выглядела порядком покосившейся. — Я не собиралась, но… Мне стыдно, правда.
— Я же не обвиняю. Иногда забываю, что ты не только мой друг и отличный музыкант, но и много чем еще занимаешься, — он словно резко постарел за три дня, блеклая мимолетная улыбка только усугубила впечатление, и сейчас вместо двадцати семи ему можно было дать без малого все сорок. Забавно, что при взгляде на принца и Роя не приходило и мысли о возрасте, хотя они старше всего лет на пять. Бремя власти и непростых решений накладывало свой отпечаток, сглаживая применимые к другим категории. — Я хотел кое-что обсудить. Надеюсь, ты поймешь, потому что Луиза… вряд ли сейчас способна.
— О чем речь? — внешне спокойно спросила Ная, хотя внутри что-то оборвалось. Таким извиняющимся тоном никогда не начинали простых разговоров, а после такого провала он мог быть только об одном.
