Борис подавился оладьем и еле слышно откашлялся — он узнал то место. В том же районе был тату-салон Виктора, именно там стояли те чёрные силуэты.

— Чтоб допоздна не гулял! Как стемнеет сразу домой! — наказала бабушка.

— Да, хорошо, — он встал из-за стола и пошёл на выход.

— Опять в облаках витаешь, — шутливо сказала бабушка, а когда внук повернулся, выставила левую щёку вперёд и постучала по ней указательным пальцем.

Он подошёл к бабушке с добротой в глазах и чмокнул её, слегка подав губы вперёд.

— И не забывай, — в голосе и глазах старушки чувствовалась мягкая серьёзность.

Борис кивнул, хлопнув глазами.

Их внимание привлёк корреспондент, который наконец-то показался. Молодой, светловолосый красавец держал микрофон с зелёной надписью: «Сейчас» и вещал:

«Сейчас вы видите на экране фото хозяина парикмахерской. По показаниям очевидцев он находился целый день в салоне и даже после его закрытия. Но после событий вчерашнего вечера скрывается и не выходит на связь».

На фото как из паспорта было лицо мужчины анфас. К отличительным чертам, если их можно назвать таковыми, относились: первые морщинки и залысины, которые оставили мало места для жидких каштановых волос. Борис запомнил это хмурое лицо, вдруг на него наткнётся, но скорее всего он, как и все телезрители, забудет его через несколько минут.

Дальше по плану была прогулка, ему хотелось переварить последние новости и оладушки на свежем воздухе. Одетый в джинсовые шорты и белую майку юноша вышел на прохладную лестничную площадку, и тут со шлепком тапок о первую ступеньку в его голове расцвела мысль, благодаря вчерашней неведомой силе. Он вспомнил, что татуировка после сна так и осталась необработанной. Юноша щёлкнул языком, вздохнул и вернулся в квартиру. Он сверился с брошюрой — рекомендации для второго дня не отличались от первого. Со свежей пищевой плёнкой на спине Борис вышел из квартиры; настроение стало немного лучше: хоть одна обязанность перестала на нём висеть. О встрече в шесть он тоже не забыл. Она оставалась единственной тяжестью этого дня.

— Ладно, будет желание, тогда пойду, — проговорил он энергично, убеждая самого себя в сказанном.

Любое неизвестное или неприятное занятие хочется отсрочить, а потом невзначай забыть или сделать нехотя. Так поступил бы любой нормальный человек, но в случае Бориса, в котором горячо пылал интерес, чувство страха и лёгкая лень, чаша весов всё-таки склонялась в сторону встречи с татуировщиком.

На улице парило, множество луж под ногами, а на голубом небе не единого облачка, только ярко-золотой диск солнца. Выйдя за пределы своего двора, Борис увидел посреди выходного дня двух спутников каждого его будничного утра — женщину средних лет и жизнерадостного корги. Собака улыбалась и, свесив на бок язык, прыгала в зелёной влажной траве, которая росла выше торчащих ушек питомца. Этот корги мог озарить солнечными лучами даже самый пасмурный день Бориса. Юноша тоже улыбнулся. Хозяйка пушистика держала его на поводке и застыла как столб на краю дорожки. Борис надеялся, что она разделяет с ним отношение к этому животному, но женщина стояла спиной, и понять это не удалось.

— Надеюсь, она хорошо к нему относится, — пробормотал Борис под нос, когда прошёл мимо корги и его хозяйки, продолжил нормальным голосом, — хотя тогда он бы не был таким жизнерадостным. У корги шерсть так интересно растёт: светлый треугольник под мордочкой, а все остальные места золотистые — прямо королевский фрак. А почему я вообще решил, что это кобель? — Борис приложил палец к подбородку и поднял правую бровь вверх, а затем посерьёзнел и, сжав кулак, добавил: — Так, не отвлекаться! Нужно решить, что делать с татуировщиком.

Юноша замолк и вёл монолог уже в своих мыслях:

«Кто он такой? После всех этих магических штучек вариант с маньяком можно отмести. Способен он на что-то большее: вывернуть душу наизнанку, управлять волей людей, отнять жизнь этими фокусами?»

Побочным эффектом одиночества, помимо разговоров с самим собой, была ещё хорошая фантазия. Она сейчас беспощадно рисовала небо во всех оттенках красного, мир в огне, закованных в цепи людей, которых подгоняют кнутами и трезубцами гротескные демоны разных форм и размеров. На самой высокой башне, выросшей прямо из земли и окружённой гигантскими трещинами, восседает на покрытом шипами зловещем троне краснокожий татуировщик с короной из толстых чёрных рогов.

— Так! Ну, это слишком, — юноша выдернул себя из мира фантазий, который начал поглощать его мысли, уводя от важных размышлений.

«На данный момент известно, что он может материализовать, даже можно сказать, оживлять татуировки и возвращать их на своё место под кожей, но это не объясняет внезапный приступ лунатизма и мою навязчивую покладистость вчера и сегодня. Может он хочет позвать меня в ученики? Чем тогда мне отплатить за это? Надеюсь не вечными страданиями. Фантазия угомонись! Да и не забыть бы про двух человечков в чёрном, хотя, может быть, это просто совпадение.»

У него разыгралась жажда, и он решил заскочить в магазинчик. Стоя у раскрытого холодильника, Борис рассматривал бутылки с водой, брал одну и после осмотра принимался за другую. Вдруг, что-то аккуратно закрыло дверцу. Его глаза широко раскрылись, и резкими поворотами туловища он начал оглядываться по сторонам. Никого рядом не было. Должно быть, в магазинах начали устанавливать холодильники, которые закрываются автоматически, — высокий уровень недоверия к покупателям. Поэтому он решил доставать по одной и разглядывать уже с закрытой дверцей.

Причиной тщательного разглядывания каждой бутылки стала перебранка между кассиршей и престарелой женщиной. Всё началось с падения бутылочки оливкового масла на пол рядом с кассой — неподалёку как раз стояли холодильники. Конфликты привлекали Бориса, хоть он сам ни с кем не ругался — тактика всегда была одна: убегай и прячься. Ему хотелось найти причину спора, разложить его по косточкам и вынести вердикт.

Женщина повторяла снова и снова две фразы после каждого аргумента кассирши:

— Это не я виновата! Я не буду за это платить.

— А наша в чём вина?! Надо было на ленту положить на бок, а вы стоя поставили, да ещё и на край. Лента поехала, и бутыль упала, — ответила кассирша, теряя самообладание и повышая голос.

Кассирша постоянно указывала на масляное пятно в осколках, которое убирал другой сотрудник магазина.

— Ваша лента не так работает, а я виновата?!

«На своём поле оказалось тяжелее играть, — подумал Борис и ухмыльнулся, — Почему всегда так? Всё же очевидно, а они упираются. Ругаются только ради того, чтобы ругаться и портить другим жизнь. Я слышал, что такие люди насыщают себя энергией, когда зубами вгрызаются в конфликт, — попил кровушки ни в чём не повинного персонала и ходит довольный остаток дня, а завтра опять на охоту».

— Вам уже пора, — сказал третий женский голос у него под ухом, но тепла дыхания и присутствия человека за спиной он не почувствовал.

Борис обернулся — никого, а когда повернул голову обратно, увидел, что в правой ладони у него бутылка с водой, а в левой чёрная кобра, которая смотрела на него, наклонив крохотную мордочку на бок. Юноша прижал руку со змеёй к груди и хотел уже выбежать, но его правые нога и рука не послушались, будто их наглухо закатали в гипс. Он увидел, как пальцы этой руки, а именно мизинец, безымянный и средний, без команды открыли холодильник и поставили бутылку на место, пока большой и указательный придерживали её за горлышко. После того как дверца закрылась, к конечностям вернулись чувства. Пару секунд он стоял и смотрел круглыми от страха глазами на свои трясущиеся конечности — дрожало только полтела — а потом выбежал из магазина.

Укромное место за углом магазинчика, из которого выбежал, Борис нашёл наспех. Он убрал руку от груди — кобры там не было.

— Не беспокойтесь, я вернулась на место, — женский голос был милый и нежный, а ещё в нём присутствовали нотки услужливости. — Обычные люди не могут меня видеть, но чтобы не волновать хозяина я вернулась на место.