— Серьёзно? — поняв, каких тёмных дел мастер перед ним, спросил Яр, стараясь не выдать своей радости по этому поводу. — Это же ещё лучше! Начни практиковаться с посохом и поймешь, какое великое будущее перед тобой открылось. Кстати, — хитро взглянув на мага, молвил демон. — Чем собираешься заниматься в будущем? На кого работать?

— Понятия не имею. Я очутился в вашем мире ещё до того как получил распределение после окончания турнира. Теперь не знаю, как дальше жить, — признался маг и немного помолчал, добавил. — Думаю, пока буду с Эей. Как не крути, а пока я с ней, есть шанс домой вернуться.

— Отличная идея, — тут же подбодрил парня демон. — Может, на это время станешь служить мне? Или, по крайней мере, как чуры, служи искательнице и оставайся среди моих подданных. Мне тёмный маг стихий среди приближенных весьма пригодится.

— Что же, тогда я поступлю как чуры. Буду служить искательнице, пока домой не вернусь, — принял решение Сор.

— Отлично, — довольно улыбнулся демон. Ещё бы Яр не был доволен. Теперь через искательницу ему служат не только два чура, но и маг с легендарным посохом, что прибавляло ему авторитета и силы.

Император не ошибся, демоны из его маленькой армии, уже начали делиться последними новостями с родными и близким, по личным каналам связи. Уже к вечеру все жители империи перемывали ему косточки. Многие посчитали, что такой большой минус императора как юный возраст и неопытность, с лихвой компенсирует его удачливость. Ведь молодой император за столь короткий срок правления успел заполучить много редких ценностей: камень познания, искателя, чуров, черепаху, энергетическое древо, котят вотигов, а теперь ещё и тёмного мага с легендарным посохом стихий. Всё это говорило лишь о том, что юный император станет легендой, войдёт в историю и наживёт немереные богатства.

Многие демоны, посчитали это весьма достойным началом и решили последовать за Яром. Решили стать частью той истории, которую вознамерился написать столь юный император. Так, со всех концов империи молодые и дерзкие демоны потянулись в столицу, дабы вступить в ряды имперской армии и служить Яру.

Вот только сам император, пока об этом ничего не знал. Он едва смог дождаться, пока Сор поправится. После чего вместе с ним и чурами запечатал колодец и поспешил увести свою маленькую армию из этих гиблых мест.

— Хи-хи-хи, — раздался ехидный смех маленькой искры, крохотного плазменного существа, наделённого разумом и способностью менять форму.

Жар, бессильно лежал и слушал издевательский хохот. Он едва мог уследить за быстрыми движениями искры, хаотично витавшей над ним.

— Слабак. Я же говорила. ОН смертный — значит слабак, — радовалась Ога, искра с положительным зарядом, что считался признаком принадлежности к женскому полу.

— Не слабак, — возразил ей родной брат Ог, имевший отрицательный заряд, что считалось в мире огня признаком принадлежности к мужскому полу. — Он смертный, а именно в смертных живёт самый сильный дух огня.

— Ага, то-то он едва дышит и подумывает о близкой смертушке, — саркастически заявила Ога. — Или ты не чувствуешь, что нет у него великого духа. Вкуси от потока энергий, исходящих из его тела и всё поймёшь без слов. Чувствуешь? — подметив, как брат внял её совету и полакомился энергией, исходящей от человека. — Ему плохо, ему больно, он настолько вымотан постоянной борьбой за свою жизнь в нашем мире, что начал молить высшие силы о скорейшей гибели и избавлении от мук.

— И что? — с вызовом в голосе спросил брат у сестры. — Он же смертный, смертные всегда так. Молятся о смерти, а сами стараются выжить из последних сил. И вообще, если бы он хотел помереть — уже бы помер. Иначе, зачем ему нашу пищу пробовать?

— Заткнитесь, — слабым голосом произнёс Жар. — И так голова раскалывается, ещё вы трещите без умолку.

— Ну, вот, что я говорил, — попенял сестре брат. — Могла бы уже привыкнуть, глупая Ога. Он же так целый месяц всё помирает и помирает.

— Ну, всё. Достали, — раздражённо молвил Жар и призвал своего духа — рыженького воробушка. — Съешь их, — приказал человек своему духу и воробей, внимательно посмотрел на искры.

— Ааааа! Птица! Птица! — перепугано закричала Ога и в панике ринулась наутёк, чем ещё больше привлекла к себе внимание духа, и воробей пустился в погоню за желанной добычей.

— Нет! Нет! — замерев в ужасе на одном месте, что было верным признаком высшей степени беспокойства маленьких искр. — Смилуйся смертный! Смилуйся! Отзови духа своей души! Не губи мою сестру!

— Назад, — слабым голосом приказал воробью Жар, и маленькая птичка вернулась в его тело. — Что за гадость вы мне подсунули? Убить решили?

— Нет. Нет, что ты, — тут же начал оправдываться Ог. — Наоборот. Ты нам нужен живым и здоровым.

— Тогда почему я тут лежу и чуть не умираю от ягод, которые вы мне подсунули?

— Потому что это ягодки нашего мира — они порождены огнём, как и всё сущее здесь, — начал объяснять Ог с уважением в голосе. — Здесь нет пищи смертных, а на одной воде и сухих листьях, ты больше прожить тут не можешь. Вот мы и подыскали для тебя, самую безопасную еду из нашего мира. В ягодах юпи самая маленькая концентрация пламени. Их практически не используют в пищу, только иногда больным искрам дают для пропитания. А так, юпи растут повсюду и считаются сорняком. Но для тебя, смертного они в самый раз для пропитания. Если привыкнешь к ним, если научишь своё организм поглощать их, тогда с выживанием у нас в мире огня у тебя проблем не будет.

— Самые слабые? Самые безопасные для смертных? — слабо усмехнулся Жар. — Да они же острые до ужаса. Я одну съел и внутри словно воспламенилось всё, прямо огнедышащим драконом себя почувствовал.

— Огнедышащим драконом? — испуганно переспросила вернувшаяся к брату Ога.

— Это же здорово. Скоро твои вкусовые рецепторы привыкнут, и будешь горстями юпи глотать, не замечая остроты, сияя от счастья, пояснил Ог.

— Ой, Жар, — стараясь загладить свою вину, сказала Ога, — твоё зеркальце мигает. Кто-то желает поболтать с тобой. Можно нам посмотреть на твоего собеседника?

— С чего это ты вдруг стала такой вежливой, Ога? — поинтересовался Жар, и искорка замигала, выдавая своё смущение.

— Пытаюсь загладить свою вину перед тем, в чьей душе живёт птица, призналась искра. Не хочу быть съеденной.

— Съеденной это как? Я же пошутил, отдавая такой приказ своему духу. Просто желал заставить вас помолчать и дать мне поправить здоровье в тишине и покое.

— Как же, обижено молвила Ога. — Пошутил он. А я вот чуть с жизнью не рассталась. Ещё скажи, что не знал о том, что духовные духи обожают лакомиться такими как мы, низшими духами стихий. Мы самые слабые и самые вкусные.

— Ага. Мы основа пищевой цепочки. Нас едят все кому не лень, все кто сильнее нас, — пояснил Ог. — Так обидно, быть слабым. Вот и приходится искать защиты у более сильных, чтобы хоть как-то выжить.

— Тогда чего ко мне привязались? Я не сильный, — сказал Жар, стараясь дотянуться до зеркала, прикреплённого к поясу. Он настолько ослаб и обессилил за то время, что провёл в мире огня, что каждое простейшее движение давалось ему с трудом. Парню казалось, буд-то он совершает восхождение на отвесную скалу, а не пытается взять в руки маленькое зеркало.

— Мы поможем! — раздались незнакомые голоса и прохладное зеркало само опустилось в руку.

— Спа… — только открыл рот Жар, чтобы поблагодарить незнакомцев за помощь, как что-то ледяное попало ему в глотку и он осёкся, закашлялся, чувствуя что вот-вот подавится и погибнет от удушья.

— Вы что творите⁈ Нашего смертного решили себе заграбастать⁈ — тут же завизжала от возмущения Ога и начала угрожающе светиться и испускать волны тепла.

— Пошли вон отсюда! Вон я сказал, иначе за себя не ручаюсь! — гневался Ог, начиная источать волны тепла, как и сестра.

— Да прям, вот так взяли и улетели, позабыв о законе равновесия, — кто-то ответил возмущённым искрам наглым тоном и Жар ощутил благодатный поток прохлады.