— Скоро увидимся, — Ксюша машет мне рукой, и они вместе с Владимиром и Каролиной выходят на улицу.

Я буду скучать по малышке. Но при этом я рада, что она уезжает. Мы с Владимиром сможем побыть наедине, а Ксюша сблизится с матерью. Наверное.

Мне звонят. Папа. Точно! Я же вчера его набирала, а он не ответил.

— Привет, милая, — звучит ласковое из трубки. — У меня с телефоном что-то, только сегодня пропущенный увидел.

— Бывает. Как твои дела?

— Да ласточка моя опять накрылась, — жалуется он. Ласточкой папа называет свой старый автомобиль. — Я её только отремонтировал, а она барахлит чего-то. Вчера чуть в аварию не попал.

— Всё обошлось?

— Да, конечно, — успокаивает меня папа. За последний год он несколько раз ремонтировал свою машину, но то ли детали неподходящие были, то ли он её плохо чинил, потому что ласточка постоянно ломалась. Теперь я не уверена, что отец занимается ремонтом, раз в гараже он с друзьями заседает.

— А в чём проблема, ты знаешь?

— Да запчасти дешёвые, а на дорогие я не зарабатываю…

— Слушай, так давай в ремонт твою ласточку отвезём! — воодушевляюсь я. Новый бойлер я купила, а про папину машину совсем забыла. Хотя ведь думала ему помочь. 

— Нет, нет, не нужно вот этого. Я сам могу её отремонтировать. Только детали хорошие нужны.

— Пап, пусть лучше знающие люди всё сделают.

— Нет, свою ласточку я чужакам не доверю! — возражает отец.

Или дело в другом, — грустно думаю я. Папе нужен повод, чтобы в гараж ходить. Напрямую он маме не говорит, что идёт выпивать с друзьями. По легенде он якобы машину ремонтирует, а мама притворяется, что верит его словам.

— Ладно. Приготовь список запчастей. Я завтра приеду и закажу всё в интернете.

— Ой, да не нужно, дочка…

— Ещё как нужно! Не выдумывай. Я хочу, чтобы твоя ласточка летала, как раньше.

— Хорошо, милая. Я всё сделаю. Ты сама как? Не болеешь? Сейчас погода такая мерзкая, простудиться можно.

— Я тепло одеваюсь. И вообще у меня всё отлично. Работаю, с обязанностями справляюсь.

— Это самое главное. Ну, тогда до завтра.

Это был один из самых долгих наших разговоров с отцом. Я кладу телефон на стол, провожу ладонью по волосам. Какое-то нехорошее ощущение на душе осталось. Мотаю головой, отряхиваясь от лишних мыслей.

Владимир заходит в гостиную. У него тревога написана на лице, а взгляд немного потерянный. Он беспокоится о дочери, это ясно.

Елена Леонидовна убирается на втором этаже, поэтому я иду к Владимиру, касаюсь его щеки и не нахожу ничего убедительнее, чем сказать банальщину:

— Всё будет хорошо. Каролина же не враг собственной дочери. Ничего плохого не произойдёт.

Владимир кивает. А затем крепко меня обнимает. Я забываю все прошлые обиды, жмурюсь и вдыхаю полюбившийся аромат его парфюма. У нас получится. Мы умеем идти друг другу навстречу, а это очень важно в отношениях.

— Ты говорила, что у меня все рестораны пафосные, — насмешливо произносит Владимир. — Поехали в «Лемож», там очень уютно и просто. Обещаю, тебе понравится.

— Хорошо. Я буду готова через несколько минут.

Перед тем, как уйти к себе, я не выдерживаю и первой целую Владимира. А когда дыхания уже не хватает и ноги еле меня держат, он размыкает объятия. Пошатываясь от нахлынувших эмоций, я плетусь по лестнице. Наспех переодеваюсь, наношу лёгкий макияж, выбираю обувь на небольшом каблучке и в приподнятом настроении возвращаюсь к Владимиру.

Елена Леонидовна смотрит на меня с улыбкой и желает хорошего вечера. Кажется, она давно всё поняла и мысленно одобрила наш союз. Окрылённая счастьем, я сажусь в машину. Владимир уже здесь, он окидывает меня изучающим взглядом и тепло улыбается.

— Шикарно выглядишь.

— Спасибо. Так рано я ещё на свидания не ходила. На часах всего десять.

Говорю это, а потом язык трусливо прикусываю. А если это не свидание?

— Всё когда-нибудь бывает в первый раз, — усмехается Владимир.

Значит, всё-таки свидание.

В «Леможе» уютно. Людей практически нет, официанты одеты в простую форму, интерьер приятный, отчасти домашний. Деревянные столы, спокойная музыка льётся из колонок, причудливые люстры притягивают взгляд. Конечно же, нам выделяют отдельный зал, специально для вип-персон.

Я не голодна, поэтому заказываю только зелёный чай. Владимиру, как обычно, звонят, а когда он возвращается — то садится рядом со мной. Жар его тела и мужской запах моментально кружат голову. Наши пальцы переплетаются. Положив голову ему на плечо, я прикрываю глаза и расслабляюсь.

Это идеальное мгновение окончательно вычёркивает из памяти вчерашнюю ссору. Что было, то прошло. Оба хороши.

— Насчёт нашего разговора, — отзывается Владимир. — Я слегка погорячился.

— Я тоже, — соглашаюсь. — Меня зацепила твои слова о дыре и о том, что я везу Ксюшу чёрт знает куда. А ведь это квартира моей сестры…

— Знаю. И ты правильно сделала, что поехала за племянником. Меня зацепило то, что ты не поставила меня в известность. И я не мог до тебя дозвониться.

— А почему ты так разволновался? Не доверяешь мне? — задаю рискованный вопрос.

— Я боялся, что Ксюша снова сбежала. Или Каролина без спроса забрала её из школы.

— Я об этом даже не подумала. Правда, голова была забита другим. Но я ничуть себя не оправдываю! — мой голос срывается, и Владимир крепче сжимает мою ладонь. — Я… мне пока сложно совмещать роль няни и…

Не договариваю. Лучше ничего не сказать, чем поторопить события. Владимир кивает, без слов понимая, что я имела в виду. Он задумчиво смотрит на меня.

— Мне не понравилось то, что произошло вчера, — признаётся он. — Мы друг друга не слышали.

— Угу. А потом я сбежала, — нервно усмехаюсь. — Просто это моя семья, Владимир. И я не могу поставить её на второе место. Не в состоянии я бросить племянника или сестру в беде. Ты говоришь, что я спасательством занимаюсь, это обидно. Помогать родным людям — нормально и естественно. Так должно быть.

— А сестра помогает тебе? Или родители?

— Конечно, помогают! С Ларой мы очень близки. С мамой и папой, конечно, не так, но они меня любят.

— Это хорошо, — кивает Владимир. Кажется, будто он ещё хочет о чём-то спросить, но сдерживается. Или у меня уже паранойя начинается.

— Да. Кстати, тебе стоит об этом знать. Ксюше очень понравился мой племянник.

— Она вчера с таким восхищением рассказывала о Льве, что я всё понял, — улыбается Владимир.

— Ух ты! Я рада, что Ксюша тебе доверяет. Для девочки признаться в симпатии к мальчику — это очень серьёзно и значимо. Я тебя поздравляю, — тянусь и целую его в щёку.

Владимир поворачивается и находит мои губы. Зарывает пальцы в мои волосы, целует жадно и горячо. Отпускает меня, когда официант приносит напитки. Я с трудом выравниваю дыхание, руки дрожат. И кажется, что в зале невыносимо душно.

— Почему твой племянник участвовал в драке? — тихо спрашивает Владимир.

— Лёва говорит, что он ответил ударом на удар. Но моего племянника хотят исключить из школы, а настоящего зачинщика драки, Антона, все только жалеют да по головке гладят, — утрирую я.

— Почему?

— Деньги. Старая песня о главном. Всегда всё решают деньги.

— Я бы с тобой поспорил, — обдаёт меня кофейным дыханием Владимир. Утыкаюсь лицом в его плечо и тяжело вздыхаю.

— Тебе легко говорить.

— Только давай без этих банальных фразочек. Если я потом и кровью добивался успеха, это не значит, что я любые проблемы решаю с помощью денег.

— Тебе достаточно пригрозить кому-то — и дело сделано. Но лучше не будем об этом.

— Ты о своём увольнение говоришь? — уточняет он.

— Ага.

— Извини, — вдруг произносит Владимир, и в его голосе я слышу искреннее сожаление. — Я сделал это, потому что безумно злился на себя. А именно на то, что моя дочь доверилась постороннему человеку, а не отцу.

— Принято, — часто моргаю, полностью осознавая важность момента. Владимир снова открылся мне, да ещё и прощения попросил. Я чувствую, что ему это тяжело далось.