— Для меня, благодарю, — подмигнул ему Роджер. — А теперь я хочу узнать, возвратился ли домой Джексон?

Джексон не возвратился, а о Розмари до сих пор не поступило никаких известий. Имелось сообщение о том, что Джексон пока не выехал из дома матери жены.

Роджер возвращался в Окружное управление, ему не хотелось вылезать из машины. Час ночи. Глаза слипались от усталости, к утру она пройдет, но сейчас с ней было трудно бороться. Он не собирался возвращаться в свой пустой дом и пытаться заснуть дома. Ему нужно было повидаться с Джексоном. Необходимо пропустить стаканчик виски и все будет в порядке…

Он ехал быстро по практически пустым улицам и добрался до места менее чем за десять минут. Большие красные кирпичные здания Гражданской полиции были погружены в темноту, но большинство окон Департамента криминальных расследований было освещено.

Роджер оставил свою машину там, где было больше свободного места, торопливыми шагами прошел мимо дежурного полицейского и вызвал лифт. Сначала он прошел в свой совершенно пустой кабинет, включил свет. В комнате было прохладно — не топили. Устойчивый запах табачного дыма пропитал помещение, и он невольно закурил. Потом подошел к своему столу, заваленному докладами и напоминаниями. Здесь работы было, как минимум на два часа, но в данный момент он был не в состоянии заниматься этими пустяками.

Тут он вспомнил, что забыл в 10 часов позвонить Джанет.

Жена, конечно, поймет, что он был занят.

Он вздохнул, слегка смущенный.

Вечерние газеты переполнены описанием «несчастных случаев», подстроенных убийцей, его собственное имя упоминается сотни раз. Джанет увидит, чем он занят и станет волноваться. Какого черта он не удосужился позвонить? Но тут же невольно улыбнулся, припомнив, чем был занят в 10 часов. Сейчас было не время тревожить Джанет, но это самое первое, что он сделает утром…

Он просмотрел напоминания в поисках чего-либо неотложного, сверху лежала записка, написанная карандашом:

«В 11.40 звонила миссис Вест. Я сказал, ей, что ты уехал в Округ…»

Больше ничего существенного не было. Портрет Артура Роули, каким он был в период смерти жены, и краткие биографические сведения. Роули работал помощником управляющего небольшим филиалом аптеки, был квалифицированным фармакологом и, как будто, преуспевающим. В то время ему было всего 27 лет. Он производил впечатление слабовольного, мягкого человека. Легко можно был представить, как он дает советы молодым матерям, участвует в организациях по охране здоровья, отвешивает лекарства, порошки…

Порошки?

Вот еще третий человек, причастный к несчастному случаю четырехлетней давности, тоже связанный с медикаментами.

Роджер просмотрел менее внимательно остальную часть донесения о Роули. Его интересовал адрес и место работы.

Из сообщения Конноли явствовало, что тот уехал из Лигейта вскоре после смерти жены. Он больше не работал у Самартов, аптекарей, ни в одном из их отделений. У него не было родственников, — этот пункт Конноли проверил.

— Чем скорее мы разыщем Роули, тем лучше, — пробурчал Роджер. Он пометил, что необходимо усилить старания в этом направлении, затем закурил еще одну папироску и глубоко задумался.

Составило бы какую-нибудь разницу то, если бы ему с самого начала стало известно, что Роули работал фармакологом и имел доступ к опасным наркотическим средствам?

Раздался телефонный звонок, он взял в руки трубку.

— Вест слушает…

— Алло, Красавчик, это Дик Рид, — послышался невозмутимый голос дежурного офицера, — загляни ко мне на минутку, я тут кое-что раскопал.

Риду оставалось недолго служить до отставки. Это был спокойный, седовласый человек, лет 60-ти, которого с виду можно было бы назвать школьным учителем или научным работником, но не человеком, проведшим половину жизни в сутолоке Скотланд-Ярда.

Он поднял глаза от бумаг, когда в кабинет вошел Роджер.

— Садись, дорогой, — сказал он приветливо, — у тебя такой вид, как будто ты засыпаешь на ходу.

— Тут не до сна, башка трещит от разных мыслей.

— В таком случае необходимо пропустить хотя бы стаканчик, — серьезно вымолвил Дик и потянулся к бутылке с виски и сифону с содовой. — Я слышал, что тебя пытались прикончить топором?

Роджер усмехнулся.

— Когда Вейт немножко поостынет, я у него спрошу, чего ради он держал такую игрушку у себя на кухне.

— Могу тебе сказать. Мы тут разыскали одного из бойскаутов, с которыми Вейт много возится, и задали ему несколько вопросов. Случалось, что Вейт вывозил своих подопечных в Суррей, там у них было нечто вроде палаточного городка, ну, а топором, естественно, валили мешавшие деревья.

— Совсем не уверен, что мне бы нравилось иметь такого руководителя для своих мальчишек, — проворчал Роджер, — ну, да поживем — увидим. Меня волнуют другие проблемы, Дик. Тебе что-нибудь известно о действии героина?

— Очень многое.

— А о лечении от него?

— Почти ничего.

— Скажи, встречал ли ты хоть одного наркомана, который после прохождения курса лечения в первые же дни готов продать душу дьяволу за небольшую дозу этого наркотика?

Рид задумчиво ответил:

— Нет, не встречал. Послушай, куда ты клонишь?

— Миссис Каклифф — наркоманка. Она даже два или три раза лежала в клинике Полли для так называемого лечения. По словам ее мужа, даже больничный персонал не заставил ее сказать, где она достает героин.

— Ну, нет, — покачал головой Рид, — здесь какая-то фальш…

— Да, кто-то здесь врет, так что отныне за Каклиффом надо установить круглосуточное наблюдение. И необходимо разыскать Артура Роули.

— Ну, что ж, в отношении Каклиффа я распоряжусь немедленно, с самого утра к нему приставим хвост. — Он тут же потянулся к телефону.

— Спасибо, — сказал Роджер. — Скажи, мой дровосек с топором очухался?

— Пока нет.

— Ну, а кто-нибудь хоть пришел в себя?

— Миссис Китт вне опасности. Утром нас к ней пропустят. Вейт внизу стучит ногами и пускает пары от негодования. Мисс Эйкерс в другой комнате, в гордом одиночестве, как принято выражаться. — Рид подмигнул, потом отхлебнул виски, — неплохой урожай. Поскольку ты обнаружил опиум и героин, я быстренько просмотрел молодчиков, которые известны или подозреваются в распространении наркотиков. Насколько нам известно, крупных акул в настоящее время в Лондоне повылавливали, осталась всякая мелочь. Утром мы провернем работу в этом направлении. Как ты считаешь, сколько там было «товара»?

— С фунт героина, полфунта «снега».

— Аукцион? Оптовая распродажа, а? Если только Вейт распространял наркотики, прикрываясь своим Комитетом…

— Или же пресловутая Компания была им организована в этих целях, — сухо добавил Роджер. — Я не могу никак взять в толк, каким образом предупредили человека, который устроил пожар в помещении Вейта и уничтожил всю документацию. Только Вейт и Эйкерс могли предполагать, что мы напали на их след. Разве что за домом следили, или кто-то из других квартир… — он не договорил, — пустые догадки, временно все это надо выбросить из головы. Тебе еще что-нибудь нужно от меня?

— Нет. Почему бы тебе не подняться наверх и не отдохнуть немного? Сбрось ботинки и положи голову на спинку кресла.

— Мне необходимо потолковать с Джексоном, когда он возвратится из Оксфорда, — сказал Роджер, но, предже чем он успел пояснить свои слова, раздался телефонный звонок.

— Рид у аппарата… Да, он как раз у меня. Кто это? Да, да, передаю трубку. — Он протянул ее Роджеру и пронзительно зашептал: — Бери, Магомет, к тебе пришла гора. Это Джексон.

— Алло?

— Это Вест? — так громко закричал Джексон, что у Роджера зазвенело в ушах.

С самого начала он боялся вмешательства полиции. Сейчас он страшно переживал из-за исчезновения своей молодой жены, но все же не терял головы. Например, у него хватило силы воли поехать к матери Розмари. Но сейчас его голос звучал так, как будто человек дошел до предела.

— Вест слушает, — повторил Роджер.