Серильда по-новому посмотрела на принцессу, пораженная ее даром.

– В Адальхейде тоже есть гобелен. На нем изображен праздник в саду. Там есть вы двое и ваши родители – король и королева… Вот только они мертвы. От них остались одни скелеты. – Она поежилась, жалея, что не может описать эту картину так, чтобы она стала менее страшной. – Как тебе кажется, это тоже один из твоих?

Эрлен побледнела.

– Такого… я не помню. – Она подергала себя за кружевную манжету рубашки. – Но может быть, что и так.

– Как это ужасно, – пробормотал Злат. – Ты ведь наверняка была совсем маленькой, когда его ткала. Как думаешь, ты тогда поняла, что он означает? Что это… неизбежно? Что наши родители будут убиты, а мы станем… теми, кем стали.

Эрлен развела руками.

– Думаю, этого мы никогда не узнаем.

Серильда сжала губы.

Когда гобелен был готов, понял ли сам Злат, к чему все идет? А их родители? Или маленькая принцесса пришла в такой ужас, что решила никому его не показывать?

Но это хотя бы объясняло, почему гобелен был таким ярким на смертной стороне завесы. Почему его не уничтожил яд василиска. Его действительно соткали из магии. Гобелен, благословленный богом.

Внезапно Тирр, сидевший на надгробии, вскочил на ноги.

– Нахткрапп!

Ахнув, Серильда подскочила и потянулась за мечом, но вспомнила, что оставила его где-то в замке.

Мерно взмахивая крыльями, к ним летела большая черная птица.

Тирр занес сломанную палку над плечом, готовясь метнуть ее, как копье.

– Это, конечно, не лук, – пробормотал он, – но сойдет.

– Подожди! – закричала Эрлен. – Не надо!

Тирр заколебался.

Нахткрапп пронзительно каркнул и рухнул прямо принцессе на руки.

– Хелгард! – воскликнула девочка. – С тобой все хорошо?

И она нежно погладила крылья птицы.

Каркнув, нахткрапп ласково ткнулся макушкой в ладонь принцессы.

Внезапно листва соседнего дуба задрожала.

Оттуда с воплями и шипением посыпались другие чудовища.

Они окружили обрадованную Эрлен.

– Удо! Тилли! Венделина! Вы нашли меня! – Усадив нахткраппа на могильную плиту, она протянула руки к маленькому лохматому лесовику, стоящему к ней ближе всего, потом погладила пушистого фельдгейста, который выглядел бы как обычный рыжий кот, если бы с его хвоста с треском не били молнии.

– Ах, Пим! Ты ранен! – Эрлен упала на колени перед маленькой друдой со сломанным крылом. – Это темные тебя так? Ах ты бедняжка. Придется нам заново сломать кость, чтобы срастить ее правильно.

Друда зашипела и отпрянула.

– Знаю, знаю. Мы не будем делать этого прямо сейчас. Пока просто наложим повязку и поищем что-нибудь, что сойдет за шину. Но потом все-таки придется потерпеть. Ты ведь у меня такой храбрый, да?

– Эрлен, – спросила Серильда, – как они тебя нашли?

– Они же мои подданные. Мы с ними родственные души, – торжественно заявила Эрлен. – Они найдут меня где угодно.

Тирр с сомнением хмыкнул.

– Скорее всего, они ждали в лесу и почуяли, что она выходит из замка.

В ответ Эрлен показала ему язык.

– А это значит, что и охотники тоже выследят нас без труда. – Серильда взглянула на небо. Полная Охотничья Луна выглядывала из-за туч. – Возможно, они уже на пути в Адальхейд.

– Или, – предположил Злат, – отправились охотиться на Вирдита.

Серильда поджала губы. Если Эрлен права, если Эрлкингу суждено в конце концов изловить всех семерых богов, то есть ли им смысл пытаться найти и предупредить Вирдита? Похоже, что король в любом случае добьется своего.

Но ведь оставалась еще эта история с желанием. Вирдит задолжал Серильде услугу.

Ее судьба пока не предопределена. Она еще может вернуть свое тело и ребенка. Но для этого Вирдита сначала нужно найти.

– Подожди-ка. – Серильда наклонила голову набок. – Твои гобелены. Ты сказала, что будущее, в котором Эрлкинг захватит всех семерых богов, неизбежно. А как насчет того будущего, в котором Эрлкинг и Перхта отправятся обратно в Ферлорен?

Эрлен уселась на землю, и чудовища сгрудились вокруг нее, совсем как пятеро детей садились вокруг Серильды, чтобы послушать сказку.

– Я так понимаю, ты не слишком внимательно рассмотрела тот гобелен?

Серильда поморщилась.

– Мне он показался довольно неприятным. Так что да. Не слишком.

– Неприятным? – удивилась принцесса. – А я всегда считала, что это лучшая моя работа. Но если бы ты изучила его как следует, то увидела бы, что при определенном освещении там изображены Эрлкинг и Перхта в Ферлорене. Но при другом свете… они в Грейвенстоуне. И их не истязают чудовища. Наоборот, им прислуживают и угождают, – и с мрачным вздохом она договорила: – смертные.

Удрученная ответом, Серильда закрыла глаза.

– Но это означает, что надежда все-таки есть, – подал голос Злат. – Значит, есть способ загнать их обратно в подземный мир. Нам просто нужно выяснить, как. Эрлен, твои гобелены не показывают, что приводит к одному варианту будущего, а что к другому?

Девочка покачала головой.

– Нет. Я просто тку, а будущее – оно такое, какое есть.

Злат почесал ухо, глубоко задумавшись.

– Что, если бы ты соткала будущее, о котором мы мечтаем? Гобелен, на котором мы побеждаем Эрлкинга?

Эрлен усмехнулась.

– Это так не работает. Тысячу раз я пыталась соткать будущее, которого я хочу. Где с меня снято заклятие. Где я больше не заперта в Грейвенстоуне, а темные погребены под огромными кучами драконьего навоза. Но это не работает. Нити сами ткут то, что им угодно.

– Но нити, которые ты используешь, – не отступал Злат, – это обычные нитки, ведь так?

Взгляд принцессы стал подозрительным.

– Конечно. В ход шло все, что найдется в замке. Мои славные чудовища распустили на нитки целые горы простыней и наволочек.

Она нежно погладила по голове сидящего рядом с ней альпа.

– Ты не пробовала ткать из пряденого золота?

Пальцы Эрлен замерли в воздухе.

– Ты имеешь в виду… твое золото?

– Именно. Это может показаться нелепым, но… Хульда ведь благословила нас обоих. Что, если… они предназначены для совместной работы? – Злат продолжил, не давая принцессе времени ответить. – Что, если… если бы ты попробовала соткать гобелен, из золотой пряжи? Она вроде как неразрушима, так, может быть, и будущее, которое ты соткешь, тоже получится таким? Или вдруг ты сможешь создать картину, которая покажет, как одолеть темных? Мы ведь знаем, что их можно победить. Нам просто нужно знать как.

Видно было, что Эрлен хотела отказаться, но передумала.

– А что, можно попробовать. А есть ли у тебя эта золотая пряжа?

– Пока нет, – сказал Злат. – Мне понадобится прялка.

– А мне – ткацкий станок.

– А это долго? – внезапно раздался хриплый голос Тирра. – Сколько вам нужно времени?

– Дни, а то и недели, – ответила Эрлен. – Зависит от того, какого размера он будет. На больших гобеленах можно различить больше деталей, а значит, они дают больше сведений.

– Но Дикая Охота уже отправилась за Вирдитом, – прогремел бог. – А потом придет и за мной, как только Эрлкинг узнает, что я сбежал.

– Что еще мы можем сделать? – спросил Злат. – Сражаться с ними бессмысленно. Они бессмертны.

– Мне помнится, – заговорил Тирр, – ты уже однажды сразился с Перхтой, и ты победил. – Бог скрестил на груди могучие руки. – Я не помню тебя самого, юный принц. Зато помню, как стрела поразила Перхту в сердце и приковала ее к завесе, так что потом Велос смог ее забрать. Это был славный выстрел.

– Э-э, спасибо. – Злат насторожился. – А что, ты имел к нему какое-то отношение?

Тир ухмыльнулся.

– Только немножко помог.

Злат надулся.

– А я-то думал, что сделал все сам.

– Ты стрелял метко, но охотницу погубило не это, – сказал Тирр. – Если бы любая смертная стрела могла так же легко расправиться с темным, эти демоны не были бы и вполовину так страшны. Поэтому мне хотелось бы знать, что это была за стрела?