Нож пролетел над ними и, ударившись о край разлома, канул в его глубине.

Таволге было не под силу удержать Эрлкинга и Перхту в одиночку. Она отчаянно закричала: темные вырвали цепи у нее из рук. Они в мгновение ока избавились от оков.

Внутри крепости что-то оглушительно затрещало. Расселина в земле разрывала замок на части. Входные двери повисли на петлях. Одна стена провалилась внутрь. Разлом становился все шире и шире.

Эрлкинг ринулся к Серильде. Сныть попыталась встать, чтобы броситься ему наперерез, но издала сдавленный звук и снова припала на одно колено.

Схватив Таволгу за рожки, Перхта проволокла деву по снегу и швырнула ее рядом с Серильдой.

Они были как лед и пламя, Эрлкинг и его охотница. И сейчас они, смертоносные, нависли над Серильдой и двумя моховицами.

Багровые губы Эрлкинга изогнулись в улыбке.

– Тебе давно пора отправиться в Ферлорен, дочь мельника.

Он вытащил из ножен один из своих тонких мечей.

– Это последняя милость, которую я тебе окажу.

– Подожди! – воскликнула Серильда, подняв руки, когда он уже был готов вонзить клинок ей в грудь. – Только не так. Пожалуйста. Я… я просто выброшу стрелу, которая привязывает меня к этому миру. И сама с радостью уйду в Ферлорен. Только, пожалуйста… не бросай меня туда.

И она бросила полный ужаса взгляд на разверзшуюся позади нее пропасть. Бездну, ведущую в небытие.

Эрлкинг зарычал.

– Однажды ты сказал мне, что ты не злодей, – напомнила она. – Сжалься.

Эрлкинг заколебался, и тогда Серильда откинула край плаща, испачканного кровью.

Сунув руку во внутренний карман, она показала королю оперение стрелы.

– Я выброшу ее, – дрожащим голосом пролепетала девушка. – И больше не буду пытаться тебя остановить. Только, пожалуйста… дай мне уйти с миром.

– Жалкая смертная, – с презрением процедила Перхта и уже потянулась за мечом, но Эрлкинг вдруг жестом остановил ее.

Удивленная, Перхта сделала шаг назад.

– Она просит совсем немногого, – произнес Эрлкинг, – для смертной, которая была моей женой.

– Спасибо, – шепнула Серильда. – Спасибо.

И вытащила – не одну, а целых две стрелы. Те самые обломки стрел с золотыми наконечниками, которые она когда-то вытащила из тел принца и принцессы, проклятых и обреченных вечно страдать в плену.

Такие же, как стрела, которой когда-то прокляли и ее саму.

С неистовым воплем Серильда разом вонзила стрелы в запястья Эрлкинга и охотницы.

Одновременно с этим Таволга рванулась вверх и выхватила у короля меч, а Сныть сорвала с Перхты пояс с кинжалами.

– Теперь стрелы привязывают вас к этому замку! – крикнула Серильда, перекрывая грохот падающих камней. – Ваши бессмертные тела больше не служат вам защитой, вы навсегда останетесь в ловушке внутри этих стен. Ваши души отныне и на веки веков принадлежат Велосу, богу смерти!

Слова ее заклятия эхом отразились от стен, все изменилось.

Души Эрлкинга и Перхты покинули тела короля и Серильды, и те замертво свалились на обледенелую землю.

Теперь Перхта снова приняла облик великой охотницы с ослепительно белыми волосами и голубоватой кожей. Она завизжала и бросилась на Серильду…

Но в следующее мгновение Серильды там уже не было. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на спине, глядя в небо, затянутое облаками, сквозь которые пробивался свет луны, не желающей показывать свое лицо.

Серильда снова оказалась в своем теле.

Она была смертной.

Она была живой.

И у нее болело все. Вообще все. Ноги, бедра, живот.

Серильда застонала, положив руку на низ живота. Ее собственная плоть показалась ей незнакомой, мышцы совсем ослабли. Не успев родить, Перхта тут же бросилась в бой, обращаясь со своим бренным телом, как с платьем, которое можно без труда сменить. Она не дала себе времени хоть немного отдохнуть. Поэтому Серильда сейчас чувствовала себя так, будто попала под мельничное колесо. Она дрожала от боли и усталости.

Серильда перекатилась на бок и попыталась подняться. Ничего. Если Перхта сумела быть в этом теле бойцом, сможет и она. Но не успела Серильда даже осознать, что она и в самом деле вернулась в свою плоть и мир живых, как земля под ней раскололась. Трещина, отделившаяся от большой расщелины, протянулась через двор к разрушенным конюшням. Выли гончие, вопила Перхта, и Серильда вдруг поняла, что падает.

Она закричала, замахала руками, пытаясь нащупать опору и не находя ее – вокруг были только снег, лед, расшатанные камни и черная пустота.

Потом кто-то схватил ее.

Сныть вцепилась в одну руку Серильды, Таволга – в другую. Они держали ее так крепко, что едва не переломали ей кости, и вытянули Серильду из бездны. Все трое упали на снег.

К ним со всех ног неслись Перхта и Эрлкинг.

– Вставай! Вставай! – кричала Таволга, пока они пытались подняться, скользя по льду. Серильда успела забыть, каково это – находиться в собственном теле, мягком и хрупком. Она чувствовала себя непривычно и неловко, словно в платье, ставшем ей не по размеру. Но она все же встала и бросилась прочь. Эрлкинг и охотница были уже рядом.

Длинные пальцы вцепились в ее плащ, но Серильда дотянулась до пряжки на шее и расстегнула ее. Эрлкинг споткнулся, а она побежала к сторожке. Моховицы неслись впереди.

На непослушных ногах, которые как свинцом налились, Серильда затопала по подъемному мосту, но поскользнулась на льду и упала.

Она с криком перевернулась на спину, готовясь дать преследователям отпор.

Перхта собрала золотые цепи в кулак. Ухмыляясь, она туго натянула их, и Серильда увидела в ее глазах жажду мести. Она представила, как охотница обмотает эти цепи вокруг ее горла и затянет крепко-крепко…

Перхта вышла из тени и шагнула на мост.

И исчезла.

Серильда едва успела полной грудью вдохнуть ледяной воздух, как оторопевшая охотница снова появилась в центре двора.

В нескольких шагах от трещины.

Сторожка издала последний стон. Деревянные балки раскололись. Камни посыпались на подъемный мост. Серильда с усилием поднялась, пошатнулась. Сныть и Таволга поспешили ее поддержать, и вместе они выбрались на каменную часть моста, освещенную дрожащим светом факелов.

На берегу собралась большая толпа. Перепуганные горожане высыпали на набережную и наблюдали за происходящим.

Уцелевшие в битве моховицы насквозь вымокли в ледяной озерной воде и теперь кутались в шерстяные одеяла. Серильда заметила Лоррейн, которая обеими руками прижимала к себе Лейну, и стоявшую рядом с ними Фриду. Она увидела семерых богов. Был среди них и Вирдит.

А на земле рядышком лежали Злат и их маленькая дочка.

Серильда неверной походкой сошла с моста и опустилась на колени. Силы окончательно покинули ее, вытекли, будто кто-то вытащил пробку. Ее сердце, которое снова вернулось к хозяйке, билось беспорядочно и быстро. Тук-тук, тук-тук, тук-тук…

Серильда обернулась и посмотрела на замок в ту самую секунду, как он рухнул. Стены развалились на куски, башни, кренясь, полетели вниз. Их поглотил разлом в земле, а потом подоспело и озеро. В образовавшуюся на месте острова пустоту хлынула вода. Бурлящий водоворот затянул замок в свои глубины. Высоченные волны разбивались в пыль об остатки моста.

Замок отправился в Ферлорен, унося с собой Эрлкинга и его королеву.

Серильда не отрывала глаз от этого зрелища до тех пор, пока все не кончилось и вода в озере, постепенно успокоившись, не разлилась привычной ровной гладью.

Замка больше не было.

Серильда скорчилась на земле, задыхаясь от рыданий. Она закрыла глаза, зарыла пальцы в снег – они скоро онемели от холода. Долго она не шевелилась. Слишком страшно было снова оказаться лицом к лицу с реальностью, которая убьет ее изнутри.

Долгое время Серильда слышала только ветер, свистящий у нее над ухом. Никто не произносил ни слова.

История окончена. Она победила. Она проиграла.