– Садись, где хочешь, – заговорила она, указывая на пустые столы. – Эль? Горячий сидр?

– Сидр, пожалуйста.

Серильда выбрала стол у окна и дважды постучала по нему, прежде чем сесть – она слышала поверье, что демонам не нравится мебель из дуба, священного дерева богов. Серильда не могла представить себе, что Эрлкинг стал бы воротить нос от стола в таверне, но таким способом хотела намекнуть людям, что она не злой дух. Это не повредит, решила Серильда, особенно после такого утра. Оттуда, где она сидела, открывался прекрасный вид на развалины замка, его полуразрушенные стены и башни, покрытые снегом. На середину озера выплыли лодки – яркие красные и зеленые пятна на спокойной черной воде.

– Прошу, – сказала женщина, ставя перед Серильдой оловянную кружку, полную обжигающего яблочного сидра. – Проголодалась? Обычно в базарные дни народу у нас немного. Я почти не готовила, но могу с радостью предложить…

Она замолчала, заметив глаза гостьи. А потом ее взгляд упал на исцарапанную щеку Серильды.

– Святые небеса! Ты что, подралась?

Серильда поднесла руку к лицу. Она совсем забыла о ране, полученной от друды. Кровь засохла, превратившись в твердую корку. Неудивительно, что горожане так испуганно на нее смотрели.

– Да, с терновником, – улыбнулась она. – Иногда я бываю страшно неловкой. Вы, должно быть, Лоррейн? Мне сказали, что ваш трактир – лучший во всем Адальхейде.

Женщина рассеянно усмехнулась. У нее были пухлые щеки и легкая улыбка, но глаза оказались острыми, внимательными. Ее нелегко было обмануть с помощью лести.

– Я и есть Лоррейн, – медленно сказала она, будто что-то обдумывала. – И это мой трактир. А ты откуда?

Из-за завесы, едва не ответила Серильда. Но вместо этого сказала:

– Из Верены. Я посещаю руины по всему королевству по поручению известного ученого, который интересуется историей этих краев. Сегодня, чуть попозже, я собираюсь посетить заброшенное здание школы близ Мерхенфельда, но боюсь, что пешком мне туда не добраться. Случайно не знаете, никто в ту сторону не собирается?

Женщина задумчиво протянула, не отрывая взгляда от Серильды:

– Мерхенфельд? До него рукой подать через лес, но я бы не советовала… – В ее глазах вспыхнул огонек сомнения. – А как это ты попала сюда без лошади или повозки?

– Ах, это. Вчера вечером меня привез сюда мой напарник, а сам поехал дальше… – Серильда попыталась представить себе окрестности, но все еще не очень понимала, где находится Адальхейд – …в Норденбург. Я собиралась догнать его там.

– Ты приехала вчера вечером? – переспросила Лоррейн. – А где остановилась?

Серильда постаралась не терять терпения. Слишком много вопросов, а ей хотелось одного – скорее позавтракать.

Наверное, следовало с самого начала говорить правду. Иногда она забывала, что у лжи короткие ноги. На вранье никогда далеко не уехать. К тому же, правду обычно куда легче держать в голове.

И она сказала правду.

– Я остановилась в замке.

– Что? – воскликнула трактирщица, и на ее лицо будто упала тень. – Никто никогда не заходит в замок. А прошлой ночью… – глаза женщины округлились от ужаса, и она попятилась. – Что ты такое на самом деле?

Ее слова поразили Серильду.

– Что я?

– Призрак? Умертвие? – она нахмурилась, осматривая Серильду с головы до пят. – На оборотня не очень похожа…

Серильда осела на стуле, внезапно обессилев.

– Клянусь, я просто человек.

– Тогда зачем выдумывать такую историю? О том, что ночевала в замке? Чудовища разорвали бы тебя на кусочки, – Лоррейн склонила голову к плечу. – Мне не нужны выдумки, барышня. Расскажи свою настоящую историю.

Серильда рассмеялась. Ее настоящая история была настолько неправдоподобной, что ей самой верилось с трудом.

– Хорошо, – сказала она. – Раз вы настаиваете. Я не ученая, а дочь мельника. Прошлой ночью за мной прислал Эрлкинг и приказал превратить солому в золото. Он угрожал, что убьет меня, если я не справлюсь. Но я справилась, и он меня отпустил.

Ну вот вам правда. В общем и целом.

Лоррейн смотрела на нее очень долго. Серильда ждала, что она осыплет ее бранью и выгонит за насмешки над местными суевериями. Но раздражение и испуг трактирщицы сменились… любопытством.

– Так ты – златопряха?

Серильда колебалась недолго.

– Да, – уверенно ответила она. Она так часто повторяла эту ложь, что это уже почти не казалось странным. – Благословленная Хульдой.

– Хочешь сказать, – продолжала женщина, опускаясь на скамью напротив Серильды, – что провела в этом замке ночь Голодной Луны, а когда взошло солнце и завеса вернулась на место, Эрлкинг просто… отпустил тебя?

– Выходит, что так.

Лоррейн хмыкнула удивленно, но, вроде бы, поверила. По крайней мере, Серильде так показалось.

– И то, что я хотела бы вернуться сегодня домой, тоже правда, – добавила Серильда, надеясь вернуть разговор к более насущным делам. Ее насущным делам.

– Любой бы, наверное, захотел после такой передряги, – протянула Лоррейн, все еще глядя на Серильду так, будто не знала, как с ней поступить. Но было ясно, что она ей поверила. Подняв голову, она задумчиво посмотрела в окно на замок. Наконец, она кивнула, встала и вытерла руки о фартук. – Ладно. Я вспомнила, что Роланд Хаас сегодня собирается в Мондбрюк. Думаю, он позволит тебе ехать на его телеге. Хотя должна предупредить, поездка будет не из самых приятных.

Серильда просияла.

– Буду очень признательна за любую помощь.

– Перекинусь с Роландом парой слов, узнаю, не передумал ли он ехать сегодня. А если не передумал, то лучше тебе поесть, не мешкая. Подозреваю, что в путь он отправится скоро. Обещают, что ночь снова будет холодная.

Она уже повернулась, чтобы уйти, но вдруг остановилась:

– Ты ведь сказала, что проголодалась, верно?

– Да, очень. И буду рада всему, что найдется, – кивнула Серильда. – Спасибо.

Лоррейн кивнула, ненадолго задержав взгляд на глазах Серильды.

– И еще я принесу мазь для твоей щеки.

Она скрылась на кухне.

И тут Серильду как обухом по голове ударили – у нее ведь не было ни гроша. Ничего, чем заплатить за божественный теплый сидр и за еду, при мысли о которой в животе заурчало. Разве что… Она покрутила на пальце кольцо моховицы, но тут же покачала головой.

– Лучше предложу перемыть всю посуду, – пробормотала она, понимая, что договариваться об этом следовало до того, как она воспользовалась гостеприимством трактирщицы. Но сейчас Серильде казалось, что у нее уже несколько дней маковой росинки во рту не было, и мысль о том, что ей могут отказать, была невыносима.

Шум снаружи привлек ее внимание. Она выглянула в окно и узнала ребятишек с пристани – трех девочек и мальчишку. Они хихикали и перешептывались, стоя у соседнего дома с вывеской портного. Вдруг они, все как один, вскинули головы – заметили Серильду через окно.

Она помахала им, и дети с воплями бросились в ближайший переулок.

Серильда весело фыркнула. Видно, суеверия всегда будут следовать за ней по пятам. Можно подумать, мало ей того, что у нее колесо злосчастья в глазах. Теперь она еще и та, кто утром после ночи Голодной Луны вышла из руин замка с привидениями.

Ей стало интересно, что за истории уже начали придумывать о ней дети. И какие истории она сама рассказала бы им… Если уж становиться странной незнакомкой, рискнувшей проникнуть за завесу, хорошо бы убедиться, что слухи ее достойны.

Дверь в трактир распахнулась в тот момент, когда Серильда смазывала расцарапанную друдой щеку. К своему удивлению, она увидела девчонку из той самой компании детей – та вошла, делая вид, что не замечает Серильду. Даже не посмотрев в ее сторону, девочка направилась к прилавку и дальше – к двери на кухню.

– Мама, я вернулась! – крикнула она.

В дверях показалась Лоррейн с тарелкой в руках.

– Так рано! Я думала, что не увижу тебя до темноты.