В общем, к чему это я говорю. Да к тому, что люди под моим началом как на подбор оказались из такого прочного сплава железа и энергии, что никаким американцам, османам и остальным таких не сломать — это точно. Тоже самое можно сказать и о всех наших экипажах, летчиках и космопехоте. Просто лучшие!
Но выдержит ли броня кораблей, устоит ли силовое поле нашей славной крепости, что сейчас стало единственным щитом, укрывающим храбрую русскую эскадру от бесконечного ливня разрушительной плазмы, выпускаемой десятками вражеских кораблей?
Если честно я был поражен тем фактом, что защитные поля «Севастополя» до сих пор не обнулены. Приятно поражен, и, думаю, что все остальные, кто в данный момент находился рядом со мной и генералом Мордвиновым были не менее удивлены происходившим. При той интенсивности огня со стороны американцев ни одна даже самая современная космическая крепость не смогла бы продержаться и десяти стандартных минут. А тут прошло уже больше часа после начала сражения, а «Севастополь» по-прежнему держал плазму сотен вражеских орудий, не пропуская ее к нашим израненным кораблям.
Заслуга в это, конечно, лежит на нашем гении и в хорошем смысле сумасшедшем профессоре — Густаве Адольфовиче Гинце. Именно он, проведя все время пока мы буксировали «Севастополь» к переходу, провел на крепости, меняя платы и схемы, перепрошивая программы и в итоге сумел-таки, о чем я его просил, создать единую систему трансляторов. Теперь операторы крепости могли в ручном режиме перенаправлять энергию полей на тот сегмент и тот энергощит, который от огня канониров «янки» в данный момент страдал больше всего. В результате «Севастополь» получил невероятный бонус, как по волшебству раза в три увеличивший его защитные характеристики…
Наши корабли были надежно укрыты, будто крылом ангела, энергетическими полями космической крепости, а враг просто ревел от отчаяния и метался в бессильной злобе, потому, как не понимал, что происходит. Джонс и его адмиралы, проводя ротацию и сменяя на первой «линии» дивизии друг друга, изо всех сил пытались выжечь защитные экраны «Севастополя» и добраться, наконец, до наших кораблей. Но русская твердыня подобно птице фениксу каждый раз восставала из пепла и продолжала сражаться, вселяя суеверный страх в сердца наших противников…
— Александр Иванович, у нас большие проблемы… — даже не дежурный офицер, а сам генерал Мордвинов обратился ко мне, выводя меня из задумчивости. — Очень большие…
Одновременно с его фразой мне в наушники посыпались одно за другим сообщения операторов командного отсека крепости, дублирующих информацию поступающую в режиме реального времени им на пульты:
— Господин контр-адмирал, прямое попадание в «Аскольд», серьезные повреждения носовых отсеков, — резануло мой слух первое сообщение…
— Что⁈ В «Аскольд»⁈ — я поначалу не понял, что происходит. — Как такое возможно⁈
Откуда прилет? Американцы, что сумели пробиться сквозь минные поля и ударили по нашему построению с «фланга»⁈ Нет, карта этого сектора чистая, никого там нет… Что бл… происходит!
— Серия прилетов по линкору «Евстафий», — между тем сообщал второй оператор. — Разрушены средняя и нижняя палубы левого борта. Корабль горит…
— Да, это как вообще может быть⁈ — я все еще смотря на карту, пытался найти брешь в нашей обороне, но не находил ее.
— Господин адмирал, фронтальные поля «Дира» и «Бородино» обнулены! — добивал мое сознание, не давая прийти в себя, третий дежурный оператор. — Фиксирую первые попадания по корпусу…
— Может мне кто-нибудь объяснить, что у нас творится! — воскликнул я, сам подбегая к пультам управления.
— Александр Иванович, поля больше нет, — повернулся и посмотрел на меня растерянным взглядом генерал Мордвинов. — Защитное поле «Севастополя» исчезло! Мы и наши корабли сейчас как на ладони…
Только теперь я обратил внимание на отсутствии вокруг изображения крепости на карте и на экранах белой прозрачной сферы — того самого защитного слоя, что не давал добраться до нас американским канонирам…
— Какого…
— Прямое попадание в командный отсек линкора «Кагул», — слух резануло последнее сообщение оператора.
— Тася!!! — вырвалось у меня из груди…
Глава 19
Черноморский Императорский космический флот:
Количество боевых вымпелов на начало кампании — 88 единиц.
Командующий — адмирал флота Иван Федорович Самсонов.
Флагман флота — линейный корабль «Громобой» (на борту 33 штатных истребителя).
Командир корабля — капитан первого ранга Ярослав Петрович Иванцов.
Дивизионный состав Черноморского космического флота:
2-я «ударная» дивизия:
Количество боевых вымпелов на начало кампании — 17 единиц.
Количество боевых вымпелов к окончанию двенадцатого эпизода — 13 единиц.
Командующий дивизией — адмирал флота Кондратий Витальевич Белов.
1. Линейный корабль «Рюрик» — флагман дивизии (на борту 32 штатных истребителя).
2. Линейный корабль «Георгий Победоносец» (на борту 32 штатных истребителя).
3. Линейный корабль «Гавриил» (на борту 32 штатных истребителя).
4. Линейный корабль «Новгород» (на борту 32 штатных истребителя). Нынешний статус — «уничтожен противником».
5. Тяжелый крейсер «Ростислав» (на борту 16 штатных истребителей). Нынешний статус — «уничтожен противником».
6. Тяжелый крейсер «Адмирал Истомин» (на борту 16 штатных истребителей). Нынешний статус — «уничтожен противником».
7. Тяжелый крейсер «Варна» (на борту 12 штатных истребителей).
8. Легкий крейсер «Святой Николай» (на борту 2 штатных истребителя).
9. Легкий крейсер «Ингул» (на борту 2 штатных истребителя).
10. Легкий крейсер «Великая княгиня Ксения» (на борту 2 штатных истребителя).
11. Эскадренный миноносец «Сметливый».
12. Эскадренный миноносец «Калиакрия». Нынешний статус — «уничтожен противником».
13. Эскадренный миноносец «Жаркий».
14. Эскадренный миноносец «Стремительный».
15. Эскадренный миноносец «Жуткий». Нынешний статус — «уничтожен противником».
16. Эскадренный миноносец «Свирепый».
17. Эскадренный миноносец «Гаджибей». Нынешний статус — «уничтожен противником».
18. Линейный корабль «Три Святителя» (на борту 32 штатных истребителя). Нынешний статус — «переведен в дивизию из Императорской Гвардейской Эскадры».
19. Тяжелый крейсер «Ослябя» (на борту 16 штатных истребителей). Нынешний статус — «переведен в дивизию из Императорской Гвардейской Эскадры».
3-я «линейная» дивизия:
Количество боевых вымпелов на начало кампании — 15 единиц.
Количество боевых вымпелов к окончанию двенадцатого эпизода — 10 единиц.
Командующий дивизией — вице-адмирал Василий Иванович Козицын.
1. Тяжелый крейсер «Аврора» — флагман дивизии (на борту 16 штатных истребителей)
Командир корабля — капитан второго ранга Григорий Александрович Серебров.
2. Линейный корабль «Бородино» (на борту 31 штатный истребитель).
Командир корабля — капитан первого ранга Елена Николаевна Соколова.
3. Линейный корабль «Сисой Великий» (на борту 34 штатных истребителя). Нынешний статус — «уничтожен противником».
Командир корабля — каперанг Артем Васильевич Козицын.
4. Тяжелый крейсер «Баязет» (на борту 16 штатных истребителей).
5. Легкий крейсер «Адмирал Нахимов» (на борту 2 штатных истребителя). Нынешний статус — «уничтожен противником».
Командир корабля — капитан второго ранга Вадим Михайлович Дубов.
6. Легкий крейсер «Святополк» (на борту 2 штатных истребителя). Нынешний статус — «уничтожен противником».
7. Легкий крейсер «Хивинец» (на борту 2 штатных истребителя).
Командир корабля — капитан третьего ранга Матвей Александрович Батюшкин.
8. Легкий крейсер «Нарва» (на борту 1 штатный истребитель). Нынешний статус — «уничтожен противником».
