— Подожди, подожди Дариэль… — остановила я нага, — то есть, как выкупил? Ничего не понимаю! Разве так бывает? Здесь, детей продают словно рабов? И я буду, типа твоей рабыни? То есть раб?

— Не совсем и не везде. В домене драконов это дети которые… там только те, о которых не могут или некому позаботиться. Это вроде выкупа опеки, но согласись, кто-то же должен вернуть деньги, потраченные на их воспитание в казну и взять на себя ответственность за такого ребенка? А иначе они погибнут или пополнят ряды таких же нищих, а так — они останутся живы и смогут приносить пользу обществу.

— Но как так, они… они же ни в чем не виноваты! Они дети и не виноваты, что просто остались одни или в том, что их родители нищие.

Наг пожал плечами.

— Такова жизнь. Родители сами приводят их. Для них рабство — прежде всего защита. Ни кто не вправе наказать или убить раба или такого слугу, кроме его хозяина, а для многих это совсем не мало. Некоторые специально соглашаются на рабство, чтобы избежать мести или суда. Взять в подобное "рабство по договору" свободное существо имеют право только высшие, остальные могут только перекупать тех, кто и так уже является рабом или как сделал я, откупив сироту у домена драконов, будем говорить тебя, из приюта.

На драконьих территориях все не так уж плохо. Здесь даже раб имеет право даже пожаловаться на жестокое с ним обращение хозяина. Если будет доказана серьезная угроза жизни, здоровью и в поддержку раба выступит кто-то из лордов засвидетельствовав эту жалобу или несколько лердов, то хозяина ждет штраф, и суд освобождает раба от власти такого хозяина, даруя вольную.

Опять же на территории драконов нет понятия пожизненное рабство. Если раба хотят выкупить его родственники или он сам, то хозяин не имеет права прямо этому препятствовать, правда, — наг усмехнулся, — может поставить невыполнимые условия. Например, некоторые требуют возместить все потраченные средства на содержание раба, а это далеко не всегда реально. Ну, а ты воспринимай это просто как защиту.

Я еще какое-то время тупо пыталась осмыслить полученную информацию. Рабы… ну да. Если у них тут и рабы есть, тогда понятно, откуда столько тараканов в голове у всех этих аристократов: они привыкли распоряжаться чужими жизнями по собственному усмотрению, наказывать и даже убивать. Немудрено, что у кое-кого от вседозволенности, просто сносит крышу. Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут. А быть мальчишкой-слугой… почему бы и нет? Это всяко лучше, чем в платье по лесам пробираться.

Примерно через два часа из леса на дорогу выбрался Аспикус. Верхом на породистом гнедом скакуне, в добротном зеленом камзоле из толстой шерсти наг выглядел весьма внушительно, особенное уважение внушал длинный острый клинок на его поясе.

Следом за хозяином ехал его подмастерье Варк в широких темных хлопковых штанах, длинной рубахе, и куртке из тонкого войлока так же явно с чужого плеча. Неровно обрезанные черные волосы подростка были собраны в низкий хвост, на лоб спадала длинная челка, прикрывая золотисто-карие глаза, цвет которых изменить не получилось. И пусть одежда Варка была явно на вырост, зато добротная. И передвигался он верхом не на ком-то, а на сайхе, который величаво вышагивал по лесному тракту, гордо неся на спине своего легонького седока. Так что — выше нос и не отстаем!

Да, лицо мне сильно подправить не удалось, хотя именно на него ушла львиная доля потраченного нагом времени. Что бы не придумывал наг, какие бы иллюзии не использовал, мои родные черты начинали нагло просвечивать буквально через десять-пятнадцать минут. Но потом, Аспикус решил просто придать ему некое подобие мужественности, слегка увеличив нос и нижнюю челюсть. Эти изменения закрепились не плохо. Да еще и брови удалось сделать темнее и шире, под стать волосам. Волосы, отросшие почти до попы подрезали покороче, оставив длину до лопаток, прикрыв глаза и лоб длинной челкой, короче обрезать волосы Аспикус отказался наотрез, мол, «и так сойдет». Отрезанные волосы сожгли тут же, резать пришлось тем же самым кинжалом, которым наг подкоротил мне штаны, оказавшиеся слишком длинными. А вот что ему действительно удалось, и за это я ему была безмерно благодарна, так это исправить мою фигуру качественной иллюзией. Теперь, даже если придется раздеться в мужской компании, внешне отличить меня от мелкого щуплого пацана стало невозможно, а свободные одежды болтались на мне и так словно на вешалке. Поглядев в зеркальце, я осталась довольна результатом: теперь никто не смог бы разглядеть бывшую меня в этом хмуром пацане с чумазым лицом и упрямо сжатыми губами.

Ярко светило солнце, лес казался мирным и приветливым. Чуть покачивающиеся от легкого ветерка травы вдоль широкого и наезженного трактата наполняли полуденный воздух пряными ароматами. Так и хотелось найти где-нибудь укромный уголок и как в детстве, на каникулах, завалиться в траву с книжкой, или отправиться на весь день с Ольгой к реке.

Только это не Земля. Здесь нет мамы, которая вечером ждет домой и накормит вкусным ужином. К Ольге нельзя, и к Мирсалю не вернуться, как бы ни хотелось. Полагаться придется только на себя и на, пусть порой не всегда понятного, но более менее знакомого, Дариэля. Мы действительно неплохо узнали друг друга за эти месяцы. У него есть свои принципы, которым он придерживается и понятия о долге. Бросать меня на дороге, наг не станет и честно будет выполнить условия договора. С моей стороны нужно просто принять предложенную помощь, а дальше все будет зависеть от нас и от удачи.

Доверяю ли я ему? Да, согласно кивнула сама себе. Значит побоку капризы. Дариэль, в качестве друга мне нравился: честный и верный — с друзьями, хитрый и сильный — с врагами. Теперь я — его мальчик на побегушках, и значит, буду изображать мальчишку из приюта.

Так что, несмотря на боль в пояснице и чуть ниже, я бодро воткнула пятки в бока котенка и припустила его рысью за поторапливающим меня Аспикусом. Вторую раз ночевать на свежем воздухе не хотелось.

— Если поторопимся, к вечеру доберемся до постоялого двора, оттуда доберемся до Рилла. Это небольшой городок неподалеку, а там попробуем присоединиться к каравану до Аргена. В крайнем случае, отправимся туда своим ходом, все-таки в центральных землях более-менее спокойно. А там уже можно и до Перхонса попутчиков поискать или дождаться каравана. Одним к границе путешествовать не стоит.

— Почему здесь так странно, Дариэль? Тут же каждый второй — маг или волшебник. Неужели так сложно навести порядок, и сделать путешествия спокойными и безопасными?

Наг ухмыльнулся.

— Ну, во-первых, это в столице и крупных городах такое огромное скопление аристократов владеющих магией. Но что им делать в глухих деревушках и провинциальных городках? Неужели ты считаешь, что кто-то из них наймется сопровождать караваны торговцев или пойдет с отрядами таких же лордов по лесам бороться с ушлыми разбойниками или распоясавшимися хищниками?

Не забывай, тут магический мир, а значит и звери, и разбойники под стать коренным обитателям. Отбросы общества есть везде. Если преступник более-менее силен в магии он подбирает команду таких же отморозков себе под стать. И они не нападают на хорошо вооруженные караваны. Когда ты в розыске, куда как проще затеряться на просторах дорог, помышляя разбоем то тут, то там, подстерегая добычу послабее.

Пока имперское возмездие придет за ним из столицы или соседнего города он уже уйдет в другие места и ищи-свищи ветра в поле. И так обычно до тех пор, пока не ошибутся, натолкнувшись на сильного противника, либо попадут в поле действия поискового заклинания имперских войск, периодически курирующих основные направления.

А бывает, что распоясавшись, такие разбойники привлекают внимание лордов, тех, что из хозяйственных. На своих территориях такой лорд вполне может лично или с приятелями захотеть поквитаться с разбойниками, тогда про бандитов можно будет забыть. Но ведь кроме разбойников в лесах встречается не мало хищников и просто опасных созданий, которые считают эти леса своими угодьями.