Только поэтому заместитель одной из лучших спецслужб мира поставил на посланца из будущего. Ведь на кону его Родина! Он сам должен действовать без оглядки и бесстрашно. Хватит того позора из будущего, где сильнейшая армия мира ничего не сделала. Осталась стоять в сторонке, как будто её это не касалось. Нет, сейчас этого точно не будет. Во всяком случае, Ивашутин после изучения информации настроен предельно серьезно. И чем больше знакомится с «горячими» материалами из будущего, тем решительней выглядит.

Генерал еще не знал, чем их этот пришелец «порадует», но ему уже становилось страшно. Как можно докатиться до жизни такой? Хотя зачем себя обманывать. Уже сейчас порой даже невооруженным взглядом замечается такое! Страна уже гниет, как и гниет аппарат ею управляющий. И куда, спрашивается, смотрит партия и всесильный КГБ. Кстати, о нем.

— Должен предупредить всех, что наши шевеления привлекли внимание смежников.

— Нам необходимо тревожиться чего-то конкретного? — тут же поинтересовался Стаханов. За ним была общая координация работы с Объектом. Пришлось даже взять в Академии отпуск по семейным обстоятельствам.

— Пока не знаю. Ситуация, сам понимаешь, непростая. Так что ушки на макушке следует держать постоянно.

— По легенде здесь профилакторий.

— Конторщики и сами в легенды умеют.

— Я бы отнесся к этому серьезней, — снова вмешался Ракитин. — Они не могут не заметить шевеления в ЦК и правительстве. Наверняка у них там поставлена прослушка и есть свои доверенные люди.

— Политический сыск у нас запрещен.

— Лев Сергеевич, когда это их останавливало? Я считаю, что надо действовать жестче и на упреждение. Раз сыск запрещен, то следует о всех незаконных нюансах работы КГБ докладывать высшим исполнительным лицам. И затем макать конторских в говно прилюдно. Пока они будут разбираться с тем, откуда ветер дует, идти дальше.

Толоконников посмотрел на попаданца серьезно:

— Что ты, Семен, имеешь в виду?

— Разработку товарища Андропова. Сегодня вечером вам переснимут ряд интереснейших материалов. Я не могу ручаться за их достоверность. Они попали ко мне случайно. Но факт предательства части руководства КГБ имеется. И с этим надо что-то решать. Контора сгнила. Вернее, в этом времени начала гнить. Десятки тысяч сотрудников занимаются ерундой. Ищут диссидентов, слушают вражеские «Голоса» и содержат сексотов во всех сферах деятельности Союза. А толку от этого пшик. Одно изображение бурной работы. А сколько провалов на внешнем фронте! И почитайте, как Андропов толкал Брежнева на вмешательство в Афганистане. Мы с какого-то перепуга целую общевойсковую армию ввели для помощи местным троцкистам.

Стаханов поддакнул:

— С этим полностью согласен. Прочитав твои файлы о будущих предателях, я провел негласное расследование по своим каналам. И честно, мне не очень понятен критерий выбора на службу именно этих людей с изначальной гнильцой внутри. Или руководство КГБ слепо или их специально пропихивали в органы.

— Как позже Горбачева пропихнули.

— Ну, с этим деятелем мы еще разберемся, — нахмурился Толоконников. — Есть у меня связи в республиканской прокуратуре. Он далеко не уйдет.

Ракитин задумался:

— Я бы еще серьезно проверил различные учреждения. Например, рассадник либерализма и будущих предателей институт США и Канады Академии Наук. Ведь тогда вопросом занимался лично Андропов, только-только пришедший в 1967-м на пост главы КГБ. И как институт комплектуется кадрами! Добро пожаловать в советскую действительность конца шестидесятых. Английский на нормальном уровне изучается только в столичных спецшколах, где учатся дети понятно чьи. Доступ к любой неотцензуренной информации из-за занавеса, даже прессе и книгам — это привилегия. Возможность загранкомандировок в страны-за-занавесом — привилегия втройне. Шанс привезти «оттуда» вещи, которые невозможно купить в СССР от джинсов-жвачки-сигарет до музыкальных пластинок — нечто, что делает тебя едва ли не полубогом в кругу друзей-знакомых, — Семен наклонился к собеседникам — Внимание, вопрос: кого больше окажется в таком институте — идейных разведчиков-исследователей, мотивированных на то, чтобы давать руководству страны наиболее точную информацию о «болевых точках» противника, или детей-племянников советской элиты, пристраиваемых к точке доступа к остродефицитным и сверхпрестижным «ништякам»? Ответ более чем очевиден. Как вам такой подбор кадров? Именно они и станут идейными вдохновителями будущих разрушителей СССР. И подумайте сами, может для того этот институт, в сущности, и создавался?

ГРУшники внимательно выслушали человека из будущего, смурнея прямо на глазах. Ворох накопившегося за многие годы дерьма, вываленного разом на неподготовленных слушателей. Затянувшееся молчание первым нарушил генерал.

— Все это надо обязательно показать инициативной группе из ЦэКа. Ситуация тяжелее, чем мы думали. Похоже, что нашему обществу требуются большие перемены.

— Мы это уже проходили. Так что лучше не торопиться. А сначала сесть и хорошенько подумать, что нам требуется и куда идти. И уже потом проводить перестройку.

— Семь раз отмерь?

«Брестскую крепость» смотрели с перерывами. Техникам, снимающим с экрана ноутбука на хорошую кинопленку, требовалось время на смену бобин, а ГРУшникам на перекуры. Генерал давно не курил, но сейчас попросил у технарей папироску. Они стояли у выхода, а за военными наблюдал со стороны один наглый попаданец.

— Семен, у вас так там снимали? С кровью и кишками?

— Есть фильмы и похуже. Называются ужастиками. Бессмысленная хрень, чтобы попугать обывателя. Но здесь все по делу. Даже оружие подобрано правильно, и обстановка воссоздана. И особист показан не бессердечной сволочью, а грамотным специалистом.

Стаханов попросил у Ахмеда сигарету для одной затяжки и выдохнул:

— Но впечатление, как будто документальное кино смотришь. И актеры словно бы живут в кадре. Хорошая картина, надо её Брежневу в первую очередь показать.

Толоконников посмотрел на старого товарища и согласился:

— Обязательно. И секретарям из ЦэКа. И еще кое-кому. Надо спросить технарей, когда копии будут готовы.

Семен ехидно усмехнулся:

— Ну это цветочки! Пойдем смотреть «Брата». Коньяк привезли? Он вам сегодня пригодится. И если посчитаете, что краски в фильме сгущены, то я скажу — было еще хлеще. Этой мой город, и я жил в нем!

Казалось бы, нет ничего необычного в том, что в законный выходной к тебе в загородный дом могут приехать гости. Это, если не знать их состав. Секретарь центрального комитета КПСС, три члена правительства, и председатель ВЦСПС и все вместе. С точки зрения человека, знакомого с инструментами политики очень странное сборище. Но те, кто охранял резиденцию ПредСовМина, лишних вопросов не задавал.

Мнение Генсека на редкость быстро обрело сторонников и были приняты стремительные по меркам Союза решения. Так что охраной нынче занималось совсем иное ведомство, выделенное из «Девятки» КГБ. Процесс еще продолжался, но важнейший функционал уплывал из рук госбезопасности. Руководство оного пребывало в ярости, а сотрудники не знали на кого им работать. Но личники и обслуга оказались более лояльны. Они служили конкретным людям, а не всему ведомству. Иных постепенно убирали. Но еще не всех. Поэтому «заговорщики» предприняли дополнительные меры.

За этой дачей приглядывали незаметные ребята из ГРУ. Здорово озадачив местную охрану. Но умные люди в ней замечали, что наверху начались значимые перемены, а дураков в охране не держали. Потому лишних вопросов не появлялось, как не было слежки со стороны гэбэшников. Недавний скандал в Политбюро с предоставленными там фотографиями и уликами здорово ударил по сторонникам Андропова. Факты политического сыска были, как говорится, налицо. И политической верхушке Союза этот факт не пришелся по нраву. Рассказывали, что между Брежневым и Андроповым прямо на заседании произошел весьма ругательный разговор. А Ильич, несмотря на его добродушный вид человеком был злопамятным.