– Хочу, – Джэм вооружился прихватками и подхватил два блюда. – И про групповушку с двумя парнями – тоже.

– Тогда пойдем отвоюем еще по коктейлю и порцию хваленого соуса Адама, – Мик закрыл мангалы, чтобы угли больше не тлели. – И посмотрим, удастся ли нам занять вчерашнюю беседку.

Мясо удалось на славу. Джэм съел сразу два стейка, три колбаски и бесчисленное количество овощей. Кажется, они с Элли и Игмой приговорили все блюдо. Остальные мужчины к овощам оказались равнодушны, кроме Бена, но тот ел чертовски мало для своего немаленького роста.

Наконец стало понятно: больше Джэм не сможет проглотить ни кусочка. Большинство тоже насытились, только Рассел, Денни и Чейз решились положить себе добавки.

– А теперь развлечения! – заявил Мартин. – Кто хочет сыграть в правду или вызов? Только чур вызовы более или менее приличные, а правда не слишком скандальная.

– Какая ж это правда, если не скандальная, – рассмеялся Рассел. – Даешь все карты на стол!

– Я думала, ты всю правду о нас уже выяснил, – хмыкнула Игма. – Это ж вроде твоя работа.

– Сыграй, и узнаем, как много мне известно, – не стушевался Рассел.

– Извините, парни, мне такие игры религия запрещает, – с улыбкой покачал головой Зорг.

– Это какая? – подозрительно прищурился Рассел. – Бизнесоизм?

– Бизнесославие, – хмыкнул Зорг. Он подхватил свой едва начатый коктель, отсалютовал всем и направился к беседке.

– Кто еще? – протянул Рассел. – Давайте-давайте, бегите, пока можете!

– Не вижу смысла, – покачал Бен головой. – Да и спать пора. Всем доброй ночи.

– Прости, Расс, – Джэм дружески похлопал его по плечу. – Не сегодня.

– А я сыграю, – Элли взяла со скамейки плед и закуталась в него.

– Да! Бинго! – радостно вскинул кулак Рассел.

Идя к беседке, Джэм видел, как молча ушел Ягд в сопровождении пса, но все остальные остались на местах.

– Если бы Рассела не было, его стоило бы придумать, – сказал Зорг. Он с комфортом устроился на диване, где они сидели прошлой ночью все втроем. Джэму показалось, он даже ощутил аромат духов Элли, когда Мик принялся укутываться в плед. – Он как никто умеет сплотить коллектив.

– Не всем по вкусу его шпильки, – покачал Джэм головой, оглядываясь в поисках второго пледа. Того нигде не было – кажется, кто-то из парней успел его унести. Пришлось сесть на диван и обхватить себя руками.

Он не успел толком замерзнуть, как Зорг снова завозился, и на плечи легла толстая ткань. Нагретый теплом тела Мика и пахнущий его парфюмом – ожидаемо сложным и многогранным – плед буквально обнял Джэма.

– Он хороший ведущий и прекрасно чувствует, когда нужно остановиться, – Мик отпил коктейль.

– Да… – Джэм подумал немного и решил не благодарить за подаренное тепло. Вместо этого он подвинулся к Зоргу ближе и плотнее закутался в плед. – Так что там насчет групповушки? – протянул со смешком.

– Так сразу? – голос Зорга стал более низким, бархатным – Джэм терпеть не мог этот замшелый штамп, но лучшего определения не мог подобрать. – А как же прелюдия?

– Ну, можем поговорить о погоде… – Джэм насмешливо на него покосился.

– В тот день была страшная гроза, – протянул Мик, и Джэм увидел, как он буквально проваливается в прошлое. – Заезд начали по-сухому, а на третьем круге ливануло. Сухой грунт мгновенно превратился в болото. Из-под колес летели даже не комья, потоки грязи, забрала запотели. На подиум я не приехал – прикатился юзом.

И хотя месить двумя колесами грязь было поистине сомнительным удовольствием, было совершенно ясно, что вспоминал об этом Зорг почти с наслаждением. Кажется, еще чуть-чуть, и его начнет потряхивать от желания снова ощутить тот адреналин. А еще от сожаления, что все закончилось слишком рано.

– До сих пор помню, как на губах скрипела грязь, под шлемом все волосы оказались в земле, и она полилась на лицо, когда Айк устроил мне душ из шампанского, – продолжил Мик. – Я поливал шампанским стоящих внизу парней из команды, и было плевать, что грязь вперемешку со спиртным течет по спине и щекочет задницу.  Невозможно опьянеть от пары глотков, но мне казалось, что я уже в стельку. Пресс-конференцию помню плохо, а вот как поцеловал Айка в душе, не забуду никогда. И как обалдел, когда в душевую вдруг зашел еще один Айк – оказалось, у него есть брат-близнец. Он не гонялся, работал механиком.

Джэм присвистнул.

– Звучит как завязка немецкого порно, – признался честно. – И что? Братья друг с другом тоже?.. – он не совсем понял, как относится к этой мысли, и решил дождаться ответа.

Мик усмехнулся.

– Я был так возбужден, что об этом вообще не думал, – ответил, покачав головой. – Но нет, они занимались исключительно мной. Передавали с члена на член, скакали на мне, целовали, трогали…  – он порылся в кармане, выудил электронную сигарету. – Не возражаешь? – спросил, прежде чем прикурить.

– После такого рассказа грех не покурить, – хмыкнул Джэм. – Даже жаль, что я давно бросил. И что, после такого семейная жизнь не показалась удавкой?

– Нет, это же было мое желание – жениться, – пожал плечами Мик. Он закурил, выпустил в воздух струю дыма. – Когда пришлось вплотную заняться бизнесом, мама несколько раз осторожно спрашивала, не жалею ли я. Даже предлагала обратиться к психоаналитику, – он снова затянулся. – Но я не жалел, – пожал плечами, – потому что это все равно ничего не изменило бы. Закрылась одна дверь, открылись сотни других. Можно так и остаться в коридоре и дергать ручку, а можно выбрать любую и идти вперед.

– Позиция, достойная уважения, – искренне сказал Джэм. – И сочувствия, если честно. Ты ведь не просто так сейчас здесь. Снова дергаешь за ручку… – он повернулся, ловя взгляд Зорга.

– Обнаружил, что есть щель, решил проверить, может, на замок не закрыта, – Мик снова затянулся. – Наш развод был мирным – поняли, что чувства давно умерли и интересы разошлись. Подсчитали – уже несколько лет мы жили как соседи, удовлетворяя страсть на стороне. А много месяцев, как кончились и темы для разговоров, и общие дела, – Зорг не отпускал взгляд Джэма, спокойно и открыто говоря о том, что большинство предпочло бы никогда не озвучивать. – Но мой отец считает по-другому. У него был инсульт, и помимо двигательных функций сильно пострадала психика. Мой мудрый, терпеливый, всегда корректный в выражениях папа умер много лет назад, – голос Мика стал глухим. – Его место занял озлобленный на весь мир, желчный, немощный старик. Злопамятный, обожающий давить на больное.

Джэм представлял описанное и даже слишком хорошо.

– У тебя хотя бы был хороший папа, – сказал он, решительно отметая мысль, что эта предельная откровенность была слегка пугающа и странна. – Мой был ядовитым всегда, даже в доброй памяти. Я сбежал от него в шестнадцать лет и первый раз появился дома, когда заработал свой первый миллион – исключительно чтобы ткнуть ему в лицо этим фактом.

– И как, ткнул? – спросил Мик. – Я открыл несколько десятков новых гипермаркетов, увеличил обороты в десятки раз, прибыль – на порядок. А в ответ услышал – поддерживать готовое и дурак сможет. Это не достижение, а моя обязанность.

– Как удивительно знакомо, – Джэм скривился: воспоминания, и свои, и чужие, доставляли вполне реальную боль. – Мне было сказано, что деньги – всего лишь деньги. Мне просто повезло родиться смазливым и выебистым, и теперь я могу выебываться за деньги на потеху таким же идиотам, но менее удачливым.

– Различия в критериях оценки, – согласился Мик. – Кто-то говорит, что человек всегда и все делает сам, другие – что он существует в обстоятельствах. Я могу накрыть сетью весь мир – отец скажет, что я только расширяю имеющийся бизнес. Могу взять кредит и открыть что-то новое – он будет утверждать, что мне помогла репутация. Для него я неудавшийся гонщик, дерьмовый муж, посредственный бизнесмен и так себе сын. Кругосветка даст мне время остыть и не разрушить те отношения, что у нас еще остались. Ну и доказать себе, что в седле я еще что-то стою.