— Посмотри на меня, красавица! — Будто она и так на него не смотрела! Но его голос звучал странно глухо. — У меня только одна законная супруга и ни для кого другого в моей жизни нет места.

И Мик улыбнулся так, как умел только он, так что Нири сразу поверила — всё, что она видела было лишь ошибкой, досадной случайностью. И она позорно разревелась. Чувствуя, как Мик осторожно прижимает её к себе и гладит по спине. И от этого было так больно и сладко одновременно.

А на обратном пути Мик весело болтал, в красках расписывая, какой он теперь герой и как за ним бегают девушки. Нири покатывалась со смеху. Ну в самом деле, как она могла подумать что-то другое⁈ Это был прежний Мик. Его улыбка, его слова, его поведение — в нём ровным счётом ничего не поменялось.

Обратный путь занял намного дольше времени и к тому моменту, как они дошли до дома Карны, уже начало темнеть. Нири устала. Злость и нечто другое, терзавшее её, чему она не имела названия, схлынули, и она почувствовала, что от усталости трясутся ноги и позорно хочется есть.

Интересно, видел ли кто-то её глупый побег и как Мик бросился за ней? Тогда уже ни от кого нельзя будет скрыть, что они вовсе не брат с сестрой. А кто? Нири и сама запуталась. Ей нужен был Мик как воздух и ей, пожалуй, даже хотелось, чтобы все об этом узнали и никто больше не смел вот так смотреть на него и краснеть, как сегодняшняя служанка.

Но Мик относился к этому легко и просто. У него всегда и всё было просто. И Нири даже, порой, завидовала этому. Он слишком иной для этого мира. Какой-то необыкновенный.

Возле дома Карны они остановились.

— Ты не сердишься на меня, Нири? — Он взял её руку в свою ещё во время прогулки, да так и не выпускал. И смотрел так вопрощающе и строго. И так странно, что Нири смутилась. От его слов и взгляда сердце снова пустилось вскачь.

— Нет, — ответила тихо. И правда ведь — не сердилась. И даже понимала. И всё же ей хотелось сейчас оказаться далеко откюда. Только чтобы Мик обязательно был рядом.

— Ну вот и славно. — Он улыбнулся. Казалось ему самому абсолютно всё равно, увидит его кто-то или нет и что подумают. Главное то — что думает он сам. И Нири в который раз поразилась его цельности. Он был другой, отличался от всех, кого она знала. — Сыграть тебе?

— Давай.

Снова похолодало. Мик подышал на пальцы, чтобы они согрелись и начал играть. И в этот раз мелодия была другой. И Нири не раз краснела и бледнела, слушая её. В этой музыке было то, что они не решались друг другу сказать, но очень хотели бы. Когда Мик закончил, она с удивлением поняла, что на глаза навернулись слёзы. Она сморгнула их, но Мик всё же увидел.

— Так не понравилась моя музыка? — Спросил с усмешкой, но глаза были серьёзны. И они, казалось, спрашивалис совсем другое.

— Ты же знаешь, что нет, — тихо ответила Нири.

— Ну вот и не плачь тогда! — Он снова стёр пальцами её слёзы.

Вроде бы надо было идти, но они никак не расходились. Стояли на морозе в сумерках и не могли насмотреться друг на друга. Казалось, что сейчас они стали ближе друг к другу, чем были до этого. Сегодняшний день всё изменил. И они поняли что-то важное. По-крайней мере, Нири поняла. Догадывалась. Но даже думать боялась об этом. И в первый раз усомнилась — может ей не идти к дяде, не искать другой жизни? Вот так вот поселиться с Миком в каком-нибудь небольшом домике на краю села и жить обычной жизнью, так как всегда испокон века жили люди.

И она бы даже сказала об этом Мику, если бы не укоряющий взгляд отца, который она видела, стоило только закрыть глаза. У неё есть дело. И лишь потом, если Мик согласится.

Нири покраснела. Она не должна думать об этом! Отец осторожно готовил её к замужеству и говорил, что рано или поздно, придёт и её очередь упорхнуть из родного гнезда. Но никогда не давил на неё. Говорил, что не такие они уж и важные пташки и что она может выбрать себе жениха по сердцу. Ну и конечно балы для этого устраивал, а как же иначе. Только вот сердце молчала. И Нири смеялась. Да, наверное, когда-нибудь…

И вот сейчас, попрощавшись с Миком, она долго стояла и смотрела ему вслед, не решаясь зайти в избу и приложив ладони к горящим щекам.

«У меня только одна законная супруга» звучало в ушах. И взгляд Мика. И почему то слаще этого взгляда для неё ничего не было, да и не нужно было.

Она вошла в дом, когда уже совсем стемнело, а Мик давно скрылся из виду. Оглушённая, растерянная, но счастливая, открывшая в себе то, о чём боялась думать.

— Ну что, нагулялась? — Нахмурившись, смотрела на неё Карна. Но Нири не пугало её недовольство.

— Нагулялась, — кивнула она в ответ. И подняв глаза увидела, как травница беззвучно смеётся.

— Брат с сестрой они, а то как же! — Хмыкнула она. — Ладно. Иди ужинать и спать. А завтра я тебе новые рецепты покажу.

Нири благодарно улыбнулась и отправилась ужинать. На столе её ждала ещё тёплая каша с овощами и кружка молока. Простая еда, но она забыла уже почти, что когда-то давно у них был личная кухарка, которая готовила их с отцом любимые блюда. Отец, помнится, всегда кривился, при виде каши и говорил, что это — еда бедноты, хоть и полезна для желудка. Где теперь их кухарка? И как выглядит дом? Наверное, пришёл в запустение, а слуги разбежались кто куда.

Нири вздохнула и встряхнула головой, не желая портить такой замечательный день. Быстро поела, ополоснула посуду в тазе тёплой воды, поблагодарила Карну и прошла спать.

Она ещё слишком мало умела. Почти ничего из того, что могут обычные крестьянские девушки. Даже кашу сварить и то с трудом. Но она обязательно научится. Вот прям завтра попросит Карну показать ей, как готовить еду. Не всё же Мику её кормить!

Подумав о Мике Нири снова покраснела. Быстро легла в кровать, но сон не шёл к ней. Она почти до рассвета носилась на радужных крыльях мечты. И в них всё было так прекрасно, что верилось, что так обязательно и будет. А всё плохое обязательно обойдёт их с Миком стороной. Иначе и быть не может!

Мик

День, который начинался из рук вон плохо, закончился хорошо, даже слишком. Сидя в своей комнате, Мик вспоминал Нири, её слова, её взгляд и понимал. Что сон сегодня не для него.

Ему было больно и стыдно и в то же время радостно. Но он даже и подумать не мог, что Нири увидит его. Он пытался предупредить девушек, мягко говорил, что ему не нравится никто из них, намекал, что его сердце занято — потому что о таком не говорят открыто. Но, естественно, ему никто не верил. Влюблённость слепа почти всегда.

И когда очередная служанка поймала его в коридоре (кажется, это была новенькая — Мик не успел запомнить её имя), он не выдержал и присев собирать выроненные ей хозяйские кружева, прямо сказал всё, что он думает об их дурацкой затее.

Его это злило и раздражало, чего уж там. Когда другой был бы в восторге от женского внимания, Мик понимал что оно ему ни за грош не сдалось.

И надо ж было такому случиться, что когда он это всё выговаривал, его увидела Нири. Хуже не придумаешь. Хотя нет всё может быть ещё хуже, понял он, когда его наречённая супруга развернулась и бросилась вниз по ступенькам. И что-то говорило ему, что она не к травнице побежала.

Мик бросился следом. Потерять её сейчас и терзаться мыслями о том, что кто-то может её обидеть или о том, что она может себе напридумывать, равносильно смерти. И он припустил быстрее. И нагнал её только в лесу.И пожалуй ему было всё равно, что о нём будут говорить и кто. Мысль о том, что он может потерять Нири, не её саму, а что-то важное, какую-то связь с ней, сводила с ума.

Он потом подумает, зачем она это сделала. Не может же быть такого, что Нири… Мик старался не надеяться. Всё-таки надежда это слишком хорошо. Надо жить тем, что есть сейчас, ведь завтра может и не настать. Этой простой истине его научила жизнь в замке князя и ей он всегда старался следовать.