Миссис П – общепризнанная активистка, местная богема, художница, что подчеркивалось малиновым беретом, с которым она, кажется, срослась. Мы, как оказалось, пересекались с ней раньше, когда я лечил ее кота. Она привозила своего измученного страданиями Берти с жалобами на потерю в весе, хотя ел он, по ее словам, много. Беглый осмотр навел меня на мысль, что, по всей вероятности, Берти стал жертвой повышенной секреции щитовидной железы, гипертиреоза. Я порекомендовал сделать несколько лабораторных анализов, и вот с того момента у нас с его хозяйкой отношения испортились. Оказывается, мы в клинике были барыгами, сущими паразитами, по определению моей клиентки. Наша клиника предоставляла часть услуг по программе Королевского общества защиты животных (RSPCA) или же через благотворительную организацию «Народная ветеринарная амбулатория» (PSDA). Нам разрешалось предлагать некоторые субсидии и даже бесплатное обслуживание в рамках их проектов. Но, по правде говоря, обе эти схемы нашей ветпрактике приносили только потерю средств, однако владелец клиники продолжал предлагать их, потому что клиника находилась в сельской местности, клиенты – жители этого района, и получалось, что мы были там не только бизнесом, но и социальной службой защиты и поддержки населения. После нескольких телефонных звонков и заполнений различных форм мы, наконец, смогли предложить субсидии. Анализы подтвердили, что у Берти гиперактивная щитовидка, а в остальном у него все в порядке. К счастью, с этой проблемой можно справиться медикаментозно, хотя принимать лекарство придется пожизненно. Я отправил миссис П в аптеку и пригласил вернуться на повторный прием через две недели.

Спустя несколько дней миссис П накатала на нас жалобу. «С какой стати, – писала она, – мне приходится давать таблетки коту два раза в день?» В интернете она прочитала, что есть лекарство, которое можно давать один раз в день. Нам пришлось объяснить, что то лекарство, про которое она читала, еще не прошло одобрение у наших благотворительных партнеров на тот момент. На что нам было сказано, что это просто возмутительно. Миссис П любила животных и была приличным человеком, а мы же здесь все шарлатаны и к тому же дураки. После непродолжительных переговоров и заполнения еще нескольких форм, в которых было указано, что миссис П в силу своих художественных и колдовских обязанностей не может придерживаться двухразового режима приема таблеток, одна из благотворительных контор дает согласие на выделение пусть не бесплатных, но сравнительно дешевых таблеток, которые можно пить раз в день.

На следующем приеме выяснилась реальная причина проблем миссис П.

– Я привезла к вам кота в надежде, что вы его усыпите, – заявила она.

– Неужто? – удивился я, не понимая, куда она клонит.

– А вы мне заявляете, что у него гипертермия.

– Гипертиреоз, – поправил я.

– Да это неважно, вы же поняли, о чем я. А вы тут развели на лечение, и не успела я глазом моргнуть, как вы тут назначаете таблетки, от которых он начал толстеть. Вы только посмотрите, как его разнесло.

Я попытался объяснить, что прибавка в весе – это здоровый признак; то есть нам удается контролировать секрецию щитовидной железы.

– Ну да это понятно, только я думала, что вы его усыпите. Просто мне нужно в отпуск, я впервые за долгое время уезжаю, а тут это…

– То есть давайте зафиксируем: вы жалуетесь на то, что мы успешно пролечили вашего кота? – спросил я, подняв озадаченно бровь.

В основе всей суеты было желание миссис П уехать в отпуск. Берти как-то не вписывался в ее планы и причинял неудобства, и если бы мы каким-то образом смогли его прикончить, то это весьма облегчило бы ей жизнь. Я отказался, и с тех пор миссис П и я пребываем во враждебных отношениях. Когда утренняя половина смены подходила к концу, меня начали раздирать сомнения. Та часть меня, что любила и радовалась жизни, была в ужасе от надвигающегося визита Принца со свитой. Та же часть меня, которая была не прочь поразвлечься и затеять хорошую свару, в нетерпении облизывалась и рвалась в бой. Очень скоро я услышал, как вызывают на прием миссис Браун и Принца. Миссис П зашла с ними в кабинет без приглашения.

– Итак, – начала миссис П, – во-первых, мы не желаем ничего слышать о его весе.

Это будет трудно, учитывая, что Принц по размеру раза в два превышал норму для собаки, которой ему полагалось быть. Как бы им ни хотелось, но о его весе они услышат, хотя бы по скрипу и стону операционного столика, который прогнулся под тяжестью пациента. Но я сам пока помалкивал.

– Хорошо, а на что вы жалуетесь? – спросил я.

– У Принца болит ушко, у него незаживающие ранки под мышками и на животике, – сообщили мне.

– Чем мы только не пробовали лечить ухо, – объяснила миссис П. Было ясно, что миссис Браун права голоса не имела и говорить ей возбранялось.

Я провел полное обследование, тщетно пытаясь прослушать у Принца сердечные ритмы сквозь толстый, слой жира на груди. Хотя песик был презабавный, и, кажется, ему нравилось внимание, которое ему оказывал врач. Он попытался меня укусить только один раз, когда я стал осматривать его больное ухо; видимо, было очень больно, все ухо было залеплено коркой гноя вперемешку с остатками мазей. Я стал искать записи в электронной медицинской карте Принца. В компьютере было пусто: либо у нас был глюк в системе, либо мы никогда раньше с Принцем не встречались.

– А вы раньше обращались в клинику с Принцем? – спросил я.

– Нет, мы здесь впервые, – ответила миссис П, кладя руку на плечо миссис Браун в попытке не дать ей заговорить. То, что миссис Браун уже было открыла рот и хотела что-то сказать, нисколько не смутило миссис П.

Я спросил, может быть, они обращались в другую клинику.

– Это не возбраняется, – объяснил я, – тогда мы просто запросим данные у предыдущего лечащего врача.

Но Принц ни у какого врача раньше не был.

– Ну хорошо, вы сказали, что перепробовали разные средства. Что вы применяли? – поинтересовался я.

– Все, – ответили мне. – Кокосовое масло, оливковое масло, куркуму, гомеопатическую белладонну, чеснок… – список казался бесконечным. У Принца также были страшные незаживающие язвы в обеих подмышечных впадинах (проще говоря, в подмышках) и на брюхе. Там тоже применялось кокосовое масло с куркумой. Насколько я мог судить, рана на брюхе появилась оттого, что живот был слишком большой и шоркался по земле при ходьбе. У него также было слишком много подкожного жира; когда пес ходил, то кожа между лапами натиралась и в подмышках появлялись потертости, которые не успевали заживать и превращались в язвы. Много чего мне хотелось сказать этим двум дамам, но я должен был соблюдать приличия. Бедолага пес был в плачевном состоянии, и довели его до этого сама хозяйка и ее подружка. Но начать свой вердикт с этой фразы я не мог; я бы настроил против себя клиента и тогда не смог бы помочь собаке. Я решил просто перечислить список проблем со здоровьем у собаки и предложить решение по каждой из них.

Я уж было открыл рот, но не успел сказать и слова, как меня прервали.

– Вы же помните, что мы слушать не хотим о проблеме веса, – отрезала миссис П.

– Ах да, конечно… – запнулся я и начал заново.

Я объяснил, что у Принца очень серьезная ушная инфекция. Часто такое начинается с какой-нибудь аллергии, но иногда причиной бывает что-то другое. Определенно, у него сильные язвы на брюхе и в подмышках, там тоже развилась инфекция, что не дает этим язвам затянуться. Принцу надо будет прочистить уши и провести тщательное обследование; мы возьмем мазки с его ран и направим в лабораторию на бактериальный анализ. Как только получим результаты баканализа, я смогу сказать более определенно, что и как предпринять и какие лекарства использовать. После этого, хочешь не хочешь, но мне нужно было упомянуть того «миниатюрного слона», которого невозможно не заметить прямо посреди комнаты.

– Будет халатным упущением не указать на лишний вес Принца…